Кендалл Райан - Господин Наставник Страница 18

— Потому что это то, чего все хотят, разве нет? Партнер. Кто-то, с кем будет комфортно после трудного рабочего дня. Кто-то, кого можно любить.

Нахмурившись, он смотрит на меня.

— Не все этого хотят.

Я хочу бросить ему вызов, доказать, что он ошибается. Даже не знаю почему, может, потому, что моя вера в любовь — все для меня, и я буду бороться, защищая ее.

— Тогда чего ты хочешь? — я задираю подбородок, пытаясь получить от него ответ.

Его прищуренные глаза смотрят в мои.

— Я главный. Не забывай это. Если бы я искал любовь, ты не думала, что у меня может быть девушка? Жена?

— Конечно, — запинаюсь я, отчетливо осознавая, что, так или иначе, оскорбила его. — Ты привлекателен, умен. Я не хотела...

— Я хочу, чтобы ты встала на четвереньки, грудь вниз, задница кверху, — его взгляд темнеет, и я чувствую исходящую от него угрозу.

Я расстроена и выведена из равновесия. Его реакция на мое мнение о том, что, конечно, все должны искать любовь, была встречена резким отказом, который мог дать только тот, кто испытал невероятную боль. Я совершенно уверена, что кто-то разбил ему сердце. Так вот почему он занимается этим? Этот контроль? Это наставничество, не включающее в себя чувства?

Прежде чем я обдумываю все это, он кладет руки мне на плечи и возвращает меня в реальность. Настойчиво надавливая, он заставляет меня опуститься на колени — все его действия просто кричат о том, что дискуссия окончена.

Подняв на него взгляд, я опускаюсь на ковер. Я ненавижу, что он прервал наш разговор, но помня наш предыдущий урок, я вспоминаю его настойчивый взгляд, почти первобытную потребность, которая, казалось, во главе всего. Позже он был нежен и мил, и более готов к разговору по душам. Поэтому я решаю быть послушной маленькой сабой во время своего урока, а потом, когда он будет удовлетворен и спокоен, попытаюсь выведать у него какую-нибудь информацию. Я более чем любопытна, когда дело касается человека, с которым согласилась работать.

— На этой неделе ты следовала моим указаниям, Бриэль? — спрашивает он. Мой взгляд мечется по комнате, пока я пытаюсь вспомнить, что делала на этой неделе. — Ты же не трогала себя?

Ох.

— Нет, Сэр.

Он обходит меня и встает непосредственно передо мной. Мои глаза находятся на уровне его паха, и я не могу сдержать улыбку, которая появляется на моих губах.

— Что это, зверушка? — спрашивает он, поглаживая мою щеку.

— Ничего, — я делаю вид, что кашляю, чтобы скрыть улыбку.

— Скажи мне, — его тон требователен, и я знаю, что, так или иначе, придется подчиниться, хотя правда довольно сильно смущает меня.

— Я просто вспомнила, как… сосала у Вас.

— Ты наслаждалась этим, не так ли?

— Да, — я краснею, но это истинная правда.

Кончики его пальцев гладят мою шею, приближаясь к ключице, и воспоминания о его члене у меня во рту возвращаются: челюсть неприятно покалывает, я едва могу дышать через нос, его мускусный аромат, стоны удовольствия, шумно вырывающиеся из его груди. Я уже мокрая.

— Если ты хорошо будешь вести себя сегодня вечером, я, может быть, позволю тебе отсосать у меня снова. Но сначала наш сегодняшний урок, да? — спрашивает он.

Я киваю, готовая изучить все, что он предложит.

— Сегодня вечером урок будет о понимании тобой твоей сексуальности. Об искусстве любовных ласк, без какого-либо чувства неловкости. Понимание истинного эффекта, который ты производишь на мужчину, Бри.

Я нервно сглатываю.

— Я произвожу на тебя эффект? — шепчу я, пристально глядя на него.

— Это ответ на твой вопрос? — он убирает руку от моей щеки и кладет ее на выпуклость на своих джинсах. Господи Боже. — Ты уже завела меня, дорогая. Я не могу думать ни о чем другом, только о том, как трахну твою тугую маленькую киску сегодня вечером. Ты — приз, и я счастлив, что могу поиметь тебя. Любой был бы счастлив поиметь такую девушку. Скажи это для меня.

— Любой мужчина был бы счастлив поиметь меня, — бормочу я.

Его рука гладит мои волосы.

— Мы будем работать над тем, чтобы ты действительно поверила в это, но ладно, хватит на сегодня, — он протягивает ко мне руку, помогая встать.

Кажется, его настроение улучшилось, а я все еще пытаюсь прийти в себя. Наградив меня теплым и неожиданным поцелуем в губы, Хейл наклоняется и шепчет на ухо:

— Иди в свою спальню. Разденься и жди меня на кровати. Я хочу видеть, какие сексуальные трусики ты выбрала для меня сегодня вечером.

Я иду в свою темную спальню и раздеваюсь, вспомнив о простых белых трусиках только тогда, когда снимаю свои джинсы. Я снимаю все, кроме трусиков и ложусь на кровать.

Вскоре, в комнату заходит Хейл, неся свою черную сумку.

Мои нервы узлом скрутили живот в ожидании того, что у него в той сумке.

Расстегнув сумку, он достает свечу, зажигает ее и ставит на комод.

Знакомый аромат сандалового дерева и черной смородины наполняет комнату, и мои нервы немного успокаиваются. Наверное, этот аромат отныне всегда будет ассоциироваться с ним, и я не знаю, как относиться к этому.

Не уверена, можно ли мне задать ему вопрос, но любопытство выше меня:

— Кстати, зачем свечи? Не то чтобы я не люблю этот запах, мне просто любопытно.

— Это один из моих способов создать необходимую атмосферу. Доминант должен всегда понимать ситуацию, во всех отношениях. Этот аромат был изготовлен для меня на заказ. Это мой метод убедиться, что саба, которую я тренирую, пользуется всеми пятью органами чувств, чего она не делала раньше, когда занималась сексом.

— Ясно.

Я жду, чтобы увидеть, какое снаряжение или устройство он достанет из сумки, но он поворачивается ко мне лицом, и его взгляд скользит по моему телу.

— Прости, они несексуальные, — приношу извинения, глядя вниз на нижнее белье, которое я выбрала.

Его ухмылка говорит мне, что он собирается доказать обратное.

— Ты в этом уверена, Персик? — садясь рядом со мной, он проводит пальцем по шву вдоль трусиков, где кромка встречается с внутренней стороной бедра.

Я жажду ощутить его прикосновение между бедер, но в то же время наслаждаюсь благоговейным выражением его глаз, пока он изучает меня. Взглядом я следую за его движениями, когда его большой палец проскальзывает под трусики, к моим чувствительным и припухшим складочкам. Он движется вверх-вниз, мой клитор покалывает от каждого его движения.

Я становлюсь мокрой и знаю, что он чувствует, как влажная ткань прилипает ко мне.

— Я хочу трахнуть тебя, не снимая их, — рычит он, доказывая, что каждое мое мнение о себе было неверным. Он находит меня желанной, даже когда на мне надеты скромные трусики, и эта мысль будоражит меня.