Механик - Ольга Рузанова Страница 18

– А твои родители знают? – вкрадчиво спрашивает ее мягкий голос.

– Я расскажу, как только они вернутся, – на талию ложится мужская рука и прижимает меня спиной к крепкой груди.

Напряжение отпускает. Прислоняюсь затылком к его плечу и договариваю:

– Сама расскажу. Не стоит портить им отдых.

– У тебя кто–то появился?..

Я трусливо молчу и чувствую, как тело позади меня замирает.

– До свидания, – выдавливаю тихо и отключаюсь.

Не могу и не хочу обнародовать наши с Матвеем отношения. Я не собираюсь вечно скрывать их, но и трубить сейчас на каждом углу, что встречаюсь с автомехаником, не стану.

Не готова пока.

– Кто звонил?

– Мамина подруга…

– И?..

– …и мать моего бывшего парня…

– Он тоже из ваших?.. Из богатеньких?

– В смысле?..

– В смысле, тот, кого хотели бы видеть с тобой рядом твои родители…

Я поворачиваюсь к нему и заглядываю в глаза. Они не смотрят с вызовом. В них нет издевки или сарказма. Он не хочет уязвить меня и обидеть. Он просто спрашивает.

– Да, мама хотела, чтобы я вышла замуж за сына ее друзей, – отвечаю честно, – они тоже юристы. Но этого не хочу я.

– Ну?.. – нетерпеливо спрашивает Маша, когда я выхожу из аудитории, где проходил экзамен.

– Пять!

– Везет же тебе!

Везение тут ни при чем. Гражданское право я знаю на отлично. И Руслан Евгеньевич, наш преподаватель, тоже это знает. В течение года я не пропустила ни одной лекции, ни одного семинара и выполнила все работы.

Так что, нет, это точно не везение.

Желаю удачи ей, остальным однокурсникам и иду на выход. Настроение прекрасное, я сдала последний экзамен этой сессии и мне не терпится поделиться этой новостью с Матвеем.

Вчера я уехала от него уже ближе к полуночи. Там остаться я не рискнула, да и он не предлагал. Оба понимали, что в любой момент мог кто–нибудь приехать. Матвей упоминал, что иногда Ден тоже там ночует.

– Романова!

Блин!

Останавливаюсь, когда меня догоняет Ярослав Светлов, одногруппник.

– Слышала, послезавтра в Глобозе в шесть! Чтобы была!

– У меня не получится, Яр…

Я крайне редко посещаю университетские тусовки, и он это знает, но не оставляет попытки меня туда вытащить. У нас с ним неплохие отношения, не раз помогали друг другу по учебе и практику в следующем году планировали вместе проходить.

– Хватит от коллектива отбиваться, все начинают думать, что ты слишком высокого мнения о себе, – наклоняется к уху, – из–за матери.

Да, действительно, мою мать в универе знают все, но я никогда даже повода не давала думать о себе в подобном ключе.

– Подумаю над твоим предложением… – отвечаю уклончиво.

– Твой Давидик не пропускает ни одной вписки. Без тебя, между прочим…

– Ну и пусть…

– Давай, приходи, – продолжает давить Яр, – хватит тухнуть дома.

– Сказала же, подумаю…

– Я позвоню, чтобы напомнить тебе подумать, – подмигивает друг.

Хлопаю его по плечу и спешу оказаться одна, в салоне своего автомобиля, чтобы скорее набрать Матвея.

Но, не успеваю я закрыть дверь, как телефон в моей руке начинает звонить.

Это он. Сам звонит.

Меня затопляет радость. Разговор с Ярославом и неприятное упоминание Давида уходят на второй план.

– Привет, – говорит его низкий голос, – сдала?

– Привет. Сдала!

– И?..

– Пять!

– Не сомневался… Зачетку покажешь?

– Ты мне не веришь?! – шутливо возмущаюсь я, но тут же осекаюсь.

Пассажирская дверь резко открывается, и на сидение рядом со мной садится Давид.

– Прости, я перезвоню… – тихо проговариваю в трубку и отключаюсь.

Он выглядит прекрасно. Впрочем, как всегда. Ночной образ жизни никогда не сказывался на его облике. Модно зачесанные набок черные волосы, дизайнерские шмотки, дорогие часы и новый парфюм.

– Не передумала? – вальяжно разваливается в кресле и опускает стекло, за что я ему непомерно благодарна, потому что от чересчур резкого запаха его духов начинают слезиться глаза.

– И тебе здравствуй, Давид. Не передумала.

– А мне мать из–за тебя всю плешь проела уже.

– Зачем ты ей сказал?

Он безразлично пожимает плечами, даже не глядя на меня.

– Ляпнул по–пьяни…

– Сам виноват.

– Сказала, если не верну тебя до возвращения твоей матери, она ей все сама расскажет, – тяжело вздыхает и трет переносицу, – и заберет у меня карту…

Вот, значит, в чем дело! Даже смешно становится и немного обидно. Потерять карту Давид боится гораздо больше, чем меня.

– Ты хочешь, чтобы я с ней поговорила?

– Я хочу, чтобы мы притворились, что снова вместе… – он поворачивает ко мне голову и выжидающе поднимает брови.

– Нет!

– Ты хоть представляешь, что устроит тебе твоя мать, когда узнает?!

Давид бьет по больному. Потому что, я очень даже представляю. И это речь идет только о разрыве с Коганом. Если она узнает, что я встречаюсь с автомехаником, боюсь, дело кончится не только отобранной картой и машиной…

– Как ты себе это представляешь?..

– Проще простого, – оживляется он, – просто будем вести себя, как раньше.

– Я не хочу…

– Ходить на совместные ужины раз в месяц, иногда держаться за ручки на людях… Все!

Я молчу, разглядывая свой маникюр