Странные и удивительные мы (ЛП) - Айзек Кэтрин Страница 18

— Ты как? — спросил Эд, и глотнув воды из бутылки, он протянул ее мне. Я покачала головой. Когда в дверях дома показался мужчина, мои колени предательски ослабли.

— Слишком старый, — прошептал Эд.

Желая немедленно скрыться за углом, я нажала на педаль велосипеда, но обитатель дома успел нас заметить.

— Posso essere d’aiuto?[25]

Эд вопросительно посмотрел на меня, но поняв, что я нема как рыба, ответил:

— Salve — stiamo cercando un certo signor Stefano McCourt?[26]

Мои щеки пылали.

Мужчина озадаченно покачал головой.

— Ah! É il padrone di casa. Non l’ho mai conosciuto. Ho solo avuto a che fare con il suo ufficio. Ma la sua famiglia una volta abitava in questa casa, quindi Elisabetta, la vicina, lo conoscerà di sicuro. Lei vive qui da sempre.

Эд повернулся ко мне.

— Стефано владелец дома, но этот синьор никогда его не встречал. Соседка, возможно, сможет помочь нам. Она знала всю семью, когда-то жившую здесь.

Смущенно кивнув головой, я поблагодарила мужчину.

— Эд, ты можешь спросить, есть ли у него телефон агентства недвижимости?

Выслушав, мужчина зашел в дом, выйдя оттуда с именем и адресом риэлтерской конторы в Вероне на клочке бумаги.

Мы поблагодарили его еще раз, оставили велосипеды у изгороди и направились к соседнему дому терракотового цвета, по размеру чуть больше, из трещин мощеной камнями дороги тянулись неизвестные цветы. Нам открыла дверь рыжеволосая женщина пятидесяти лет с тонкими чертами лица и короткой стрижкой.

— Bongiorno, — запинаясь поприветствовала я, вопросительно взирая на Эда.

— Salve. Ci scusi se la disturbiamo,[27] — вежливо он вступил в разговор.

Вскоре они погрузились в увлеченную беседу и по мере разговора лицо женщины все больше расплывалось в улыбке. Без перевода было ясно: она прекрасно знает Стефано МакКорта.

Глава 21

Во время их увлеченного общения я еле сдерживалась от расспросов, но как только появилась пауза не удержалась и спросила у Эда:

— Судя по всему она знакома со Стефано?

— Да. Это Элизабет. Она жила по соседству после того, как семья парня вернулась из Англии. Затем Стефано женился и переехал, ему тогда было около тридцати. Элизабет говорит, что вроде бы его жену зовут Роза.

— А что же Виттория и Майкл?

— После они тоже переехали в дом поменьше. Виттория всегда мечтала об открытии собственной pasticceria,[28] и они хотели вложить в бизнес свои сбережения.

Эд продолжил разговор, одновременно переводя его для меня.

— Они оберегали личную жизнь. Но Виттория души не чаяла в сыне, она гордилась им. Стефано был типичным mammone, то есть маменькин сынок. Всякий разговор с Витторией непременно сводился к тому, какой он хороший сын, честный и умный. Он буквально купался в щедрой материнской любви.

Женщина произнесла что-то еще и рассмеялась.

— Она говорит, что мать до тридцати лет не отпускала его от своей юбки, — объяснил Эд.

— А что сам Стефано?

— Он был вежливым, приличным молодым человеком. Элизабет часто видела его на лужайке перед домом: он подстригал газон или возился по хозяйству. В летние месяцы чаще отсутствовал, потому что проводил время с дядей, у которого была лодочная мастерская. Еще она говорит, что он изменился после приезда из Англии. Как-то повзрослел.

Адреналин пронесся сквозь мое тело.

— Он что-то рассказывал? Его семья говорила о времени, проведенном в Великобритании и о причине их возвращения?

Эд перевел вопросы и Элизабет ответила:

— Наверное, скучали по дому, потому и вернулись.

— А сейчас? Она знает, где он может быть сейчас?

По выражению лица женщины я поняла, что нет.

— Она не знает, где они сейчас живут. Раньше, случалось, сталкивались на улицах Сирмионе или Пескьера-дель-Гарда, но с тех пор прошло много лет. Элизабет думает, что они переехали. В последний раз, когда она ходила в pasticceria, там была другая владелица.

— А что еще Элизабет может рассказать?

Эд перевел и синьора лишь покачала головой.

— Извини, Элли. Думаю, мы в тупике.

***

Мы как раз вернули велосипеды в прокат, а Эд пошел за депозитом, когда мне позвонила Джулия. Я потопталась в нерешительности на парковке и ответила.

— Как он, Элли? — Ее голос отчетливо напряжен. Вопрос здравый и неизбежный, но я почувствовала необъяснимый дискомфорт обсуждая Эда, находящегося в нескольких шагах от меня.

— Честно, я пока не уверена.

— О, — разочарованно протянула она.

— Может, еще слишком рано?

Джулия шмыгнула носом.

— Да, наверное, ты права. Прости. У меня все мысли только о нем. Вероятно, стоило позвонить позже.

— Ну ты что, не глупи, — подбодрила я, чувствуя себя отвратительно. — Все хорошо.

Возникла пауза. Вздохнув, она произнесла:

— Там красиво?

— Погода прекрасная и Сирмионе потрясающий город, правда, отель, где мы остановились, не самое лучшее место на озере Гарда.

— Он отвечал на мои сообщения, но очень кратко, — продолжила Джулия, как будто не слышала меня. — Он очень отдалился, Элли. Может, мне это только кажется. Ты думаешь, я уже его потеряла?

— Нет, конечно же, нет.

В это время Эд вышел из велопроката и остановился, чтобы положить кошелек в рюкзак.

— Джулия, мне сейчас не совсем удобно говорить.

— О, извини. Может мы продолжим разговор через пару дней? Если ты не против. Я просто хочу знать, что с ним все хорошо.

— Конечно. И постарайся не очень беспокоиться, — мягко добавила я.

Вернувшись в гостиницу, я узнала, что прибыл багаж, и несказанно обрадовалась своим вещам. Мы пережили особо неловкий момент с нашей синьорой на ресепшене, когда попытались объяснить причину нашего отъезда из уже проплаченного номера.

— Она обиделась? — с беспокойством поинтересовалась я, пока Эд загружал наши сумки в такси, и мы расположились на заднем сиденье.

— Ей все равно.

— Где твой отель, который «намного приятней»?

Эд наклонился к водителю и произнес:

— Villa Cortine Palace Hotel, per favore.[29]

В старый центр Сирмионе машинам проезд запрещен. Но как только охранник при въезде узнал, что мы заселились в центральной части города, проезд открыли. Машина медленно выруливала среди улочек, настолько узких, что ванильные стены бутиков и галерей почти касались машины.

— На сколько дней ты снял гостиницу?

— На четыре.

— Даже не знаю, стоит ли здесь оставаться, — вздохнула я. — Как ты думаешь, риэлтерское агентство может поменять свое решение и выдать нам его адрес и телефоны?

— Не думаю.

Эд позвонил в агентство сразу же, как только мы попрощались с Элизабет. Нам ответили, что, если мы хотим связаться со Стефано, необходимо написать письмо и изложить кто, что и зачем. После этого они перешлют информацию Стефано. И на этом может все закончиться. Так что обмен письмами — спорный вариант.

Такси выехало из лабиринта улочек к широкой круглой площади напротив внушительных кованных ворот. Водитель произнес несколько слов в переговорное устройство, и мгновенье спустя ворота раскрылись.

Крутая подъездная дорожка лежала через парковые угодья, где в изобилии росли огромные хвойные деревья и пальмы. Статуи ангелов и воинов в стиле неоклассицизма выстроились по дороге, изношенные временем старинные фонари и каменные урны были покрыты мхом. Мы проехали мимо огромного круглого пруда, заросшего листьями кувшинок и сада камней, с вкраплениями буйного мирта и нежно-розовой гортензии.