Клубничный блеф. Каван - Лина Мур Страница 18

сейчас следить за своим уровнем гемоглобина в крови. У тебя слишком низкие показатели. Ты ешь фрукты? Я видела, что тебе назначили капельницы, и это хорошо, но, помимо этого, нужно лежать и отдыхать, — быстро меняю тему и достаю из рюкзака яблоко. На самом деле я люблю яблоки, и это единственное, что я позволяю себе из фруктов. Кладу яблоко на тумбочку и чувствую себя дурой.

— Мне не больно, — шепчет Каван.

— Это вряд ли. Но тебе не нужно переживать. Боль — это нормально в твоём состоянии. Скоро боль совсем пройдёт, и ты…

— Я ненавижу яблоки. Я не ем их. Они меня раздражают, — перебивает он меня.

— Высокомерная задница, — обиженно шепчу. Я же от чистого сердца. Если он их не ест, то я ем и заберу яблоко. Тянусь, чтобы забрать яблоко, но Каван резко перехватывает мою руку за запястье и издаёт стон. Именно это плечо у него повреждено.

— Оставь. Это яблоко я съем, даже если ты его отравила, — хрипит он.

— Я не…

— Я рад видеть тебя, Таллия. Мне приятно, что ты заботишься обо мне. И ты будешь танцевать для меня. Как только я выйду отсюда, найду тебя и точно не отпущу. Ты не замужем.

— Хм, я собираюсь замуж. У меня есть жених, и я его очень-очень люблю. Прости, Каван, ты мне неинтересен. Я поступила, как человек, вот и всё. Это был мой долг прийти и проведать тебя, — сухо отвечаю, сбрасывая его руку.

— Лживая стерва, — тихо смеётся он.

— Я не лгу! Вот! У меня есть кольцо! — быстро запускаю руку в рюкзак и достаю кольцо, показывая ему. — Я просто не ношу его на пальце, потому что боюсь потерять. Оно мне дорого.

Улыбка слетает с губ Кавана, он становится мрачным, и ярость кипит у него в глазах.

— В общем, я пришла только ради того, чтобы убедиться в том, что ты будешь жить дальше, но на этом наши пути разойдутся. Я желаю тебе всего наилучшего, Каван. Ты странный человек, и у тебя очень странная жизнь, но это не моё дело. Но впредь тебе следует подумать о том, на самом ли деле тебе нужно так жестоко относиться к себе или же проще начать любить себя? Девочки говорили, что тебе нравится быть жестоким к ним, только так ты получаешь удовольствие, но я считаю, что это неправда. Поэтому… — тяжело вздыхаю и снова нервно тереблю косу, — просто заботься о себе иначе. Твои бои приведут тебя к смерти, вот это и есть жестокость к себе. Ну… я пойду.

Направляюсь к двери, чувствуя себя ещё большей дурой, чем раньше. Зачем я пришла сюда? Вместо того чтобы навсегда забыть об этом человеке, я делаю всё, чтобы ещё больше погрязнуть во лжи.

— А если они правы? Если только жестокость дарит мне успокоение? — летит хриплый вопрос мне в спину.

Я замираю и кусаю губу. Уйти. Просто уйти. Это не моё дело.

— Или тебе хочется так думать, потому что другого ты не пробовал. Жестокость разрушает сердца и души. Жестокость, особенно к любимым, убивает всё хорошее, что было. Она стирает улыбки, смех и счастье, оставляя лишь обиду, злость и ненависть.

Страх заставляет людей защищаться, даже когда на них не нападают.

Прощай, Каван, — шепчу, нажимая на ручку двери.

— Мне больно, Таллия. Мне так больно.

Что-то ломается в моей груди от этого тихого и едва слышного признания. Ничего не хочу знать про Кавана Экри. Я, вообще, его знать не хочу. Он мне не нравится. Каван жуткий, жестокий и высокомерный мужчина, который легко убивает людей. Он давит слабых и сильных. Он ломает людей, вынуждая их к страданиям. Это всё, что я ненавижу в этом мире.

— Боль была не такой сильной пять-восемь лет назад или даже четыре года назад. Она всегда существовала, но я привык к ней, как и мой друг. Мы жили так, помогали друг другу, а потом всё закончилось. Он обрубил нить, которая связывала нас, и боль стала невыносимой. И вот я смотрю на этот мир, погрязший во лжи, крови, похоти и жестокости, и стою один в этом дерьме. А всё болит.

Каждый участок тела. Сцепляешь зубы и идёшь, как будто ты в порядке, но это не так. Всё болит. Так болит, что хочется взвыть и показать каждому, как тебя рвёт на части. Но никому нет дела до меня. Я тень. Я темнота и убийца. А потом, когда перестали помогать обезболивающие, я увидел тебя, Таллия. Не стало никакой боли, и я словно ожил. Прости, но я упивался этим состоянием, потому что оно было для меня так желанно. Я устал жить в постоянной боли и ухватился за единственную возможность, чтобы выкарабкаться. Я цеплялся за то, что ты дарила мне без симпатии ко мне. Прости, но я ни о чём не жалею. Это лучшее, что случалось со мной в моей жизни. Ты лучшее из того, что я знал.

Вылетаю за дверь и быстро ухожу, потому что я не хочу видеть в Каване человека. Вот этого человека, ранимого мужчину, страдающего от своих страхов и боли. Для меня он никто, и я не могу привязываться к людям. Мне это запрещено. Но слёзы всё же капают из глаз. Слёзы капают, а жалость в сердце не даёт дышать. Столько горечи, сожаления и печали. Никогда бы не подумала, что этот грозный и опасный мужчина настолько одинок на самом деле. Но я не должна об этом думать. Нет. Не буду. Это не моя жизнь. Это не мои решения. Мне предстоит долгий путь к своей мечте. И это единственное, что для меня важно.

Глава 7

Таллия

Итак, это случилось снова. Я опять обиваю порог госпиталя.

Сколько я продержалась? Пять дней. Ровно пять дней. И теперь свой выходной я трачу на то, чтобы найти храбрость и войти туда.

Не понимаю, какого чёрта я делаю? Правда. Мне не нравится Каван Экри. Он отвратительный убийца, да ещё и дерётся незаконно в подпольном бойцовском клубе. Он владеет самым развратным и элитным стриптиз-клубом в городе, как и является кобелём со стажем. Он плохой парень. Он очень плохой парень. На его лице есть шрамы. Один из них пересекает глаз, и он самый глубокий,