Наследие - Эль Кеннеди Страница 18

Надеюсь, он никогда меня не покинет.

– Как ты думаешь, они когда-нибудь приедут? – спрашиваю я, прижимаясь носом к холодному окну. За стеклом мир – бесконечный снежный вихрь.

– Они сказали «шесть часов», – напоминает он. – Шесть часов еще не прошло.

– Пять с половиной.

– Пять с половиной – не шесть.

– Но почему их все еще нет? – хнычу я.

– Потому что шесть часов еще не прошло!

– Прекрати повторять это!

Логан разражается смехом, тогда как я с несчастным видом все еще смотрю в окно.

– Что, если мы умрем от голода?

– Не умрем, – отвечает он.

– Что, если мы умрем от переохлаждения и… о боже, до меня только дошло. Что, если мы наказаны?

Он вздыхает.

– Ладно. Я купился. За что наказаны и кем?

– Александром! За то, что мы его ненавидим. Что, если он это сделал? – Я вдруг задыхаюсь. – Боже мой, Логан, думаешь, Вилли чувствовал именно это, когда лежал на дне того оврага со сломанной ногой? До того, как его дух вошел в Александра? Как ты думаешь, он знал, что умирает?

Логан молчит мгновение. Затем кивает.

– Я принял решение игнорировать тебя следующий десять минут или сколько мне понадобится, чтобы ужас покинул мое тело.

02:42

Я отрываю взгляд от окна и испускаю долгий унылый вздох.

– Ладно, думаю, пора.

Он хмурится.

– Пора что?

– Заключить договор.

– Какой договор?

Я натягиваю одеяло плотнее на нас.

– Мы можем застрять тут на дни. Даже на недели.

– Не будет ни дней, ни недель, безумная женщина.

Я упрямо вздергиваю подбородок.

– Все возможно. И если это случится, есть большая вероятность, что мы умрем от голода или переохлаждения, как Вилли на калифорнийской тропе. И если мы не решимся на одновременное убийство или самоубийство, очевидно, что один из нас умрет раньше. Так что, если это случится, нужно заключить договор.

– Что за гребаный договор? – рычит он.

– Если мы столкнемся с голодом, то оставшийся в живых должен съесть умершего.

Логан таращится на меня.

– Что? – защищаюсь я. – Это вопрос выживания.

– Ты хочешь, чтоб мы друг друга съели?

– Ну, не друг друга. Только одному из нас придется сделать это. И я просто хочу, чтобы ты знал, если я умру первой, я разрешаю тебе съесть меня. Делай все, что нужно, чтобы выжить. Я не стану тебя осуждать.

Он пялится на меня.

– Так мы договорились? Живой ест мертвого. И в аварийном комплекте есть швейцарский нож. О, и я думаю, что лучше всего начинать с задницы. Там больше мяса.

– Нет, – решительно отвечает он.

– Да, – настаиваю я. – Задница – лучшая часть…

– Нет в том смысле, что я не отрежу кусочек твоей сладкой задницы и не буду его есть, – уточняет он. – Я бы предпочел, чтобы мы просто умерли в объятиях друг друга, как старики в каютах «Титаника».

Я разочарованно качаю головой.

– Хорошо, не соглашайся. Но я все равно настаиваю.

– Пакт требует согласия обеих сторон, – говорит он.

– Не тогда, когда моя жизнь на кону. – Я показываю язык. – Извини, детка, но я съем твою задницу, нравится тебе это или нет.

Я не осознаю, как скверно это все сформулировала, пока слова не слетают с моих губ, что заставляет меня завопить, а у моего парня – вызывает приступ смеха.

03:02

– Ладно, очевидно, прошло уже четырнадцать часов…

– Шесть, – поправляет Логан.

– …и их все еще нет. – Я едва не прокусываю зубами щеку изнутри. – Я не думаю, что они нас найдут.

– У них есть наше точное местоположение.

– Да, но машина покрыта снегом. Они нас не увидят. И потом, когда метель прекратится, нам нужно будет откапываться. – Я бросаю на него серьезный взгляд. – Ты обязан согласиться на договор.

– Никогда. И нам не придется откапываться. Все будет в порядке. – Но мои опасения побуждают его к действию. Он тянется к ручке двери и ругается, когда ему требуется несколько сильных толчков, чтобы открыть ее. – Сейчас вернусь.

– Что ты собираешься делать?

– Откину снег, чтобы они смогли увидеть машину. И теперь лучше включить аварийку. Кавалерия может прибыть в любой момент.

Я начинаю выбираться из-под одеяла.

– Я помогу.

– Ни за что. Там слишком холодно. Оставайся тут.

Он выходит и начинает отбрасывать снег, пока с той стороны окна не показывается его красивое лицо. Его черты сосредоточены, что заставляет меня улыбнуться. Не важно, что делает Джон Логан, он делает это, сосредоточившись на сто десять процентов.

Пятнадцать минут спустя он возвращается в машину, стряхивая с себя снег, как собака после купания. Он забирается под одеяло, и я пытаюсь согреть его.

– Спасибо, – бормочет он, его широкая фигура дрожит в моих руках.

– О, детка. – Я потираю его спину в попытке согреть.

На самом деле это не помогает, поэтому я принимаю ответственное решение включить обогрев, хотя знаю, что так мы расходуем наш запас бензина и сажаем аккумулятор.

03:46

– Эвакуатора все еще нет. Они опаздывают почти на час, и я боюсь за наши жизни. Кто знает, может, они не приедут. Мы можем застрять тут навсегда. Наши тела найдут через многие годы и…

– Ой, может, уже прекратишь? – Логан берет телефон из моей ладони и обращается к камере: –