Спорим, тебе понравится - Аля Кьют Страница 18

class="p1">Я прерывисто выдохнула, поднимая глаза, растворяясь в синеве его взгляда. Боже, я ведь мечтала об этом всю ночь и утро, я желала его, а теперь ругаюсь, потому что произошло чудо. Или просто из вредности? Или потому что он заставил меня страдать целые сутки? Позволял думать, что я ему не нужна! Ах, у него было много дел. Дани Рей ведь плел интриги, как Макиавелли.

Забыв о скромности, я положила руки ему на грудь, провела пальцами по чернильным линиям, подняла голову и проговорила с укором:

— Я думала, что не увижу тебя больше.

— Прости, кариньо, но я не мог иначе.

Дани стиснул мои плечи и, наконец, поцеловал.

Его губы уговаривали остаться лучше слов и были намного более веским аргументом, чем мокрая одежда, в которой не очень приятно удирать.

Правда, очень скоро он избавил меня от рубашки, джинсов и кроссовок, которые я надела в дорогу. Дани пощадил меня и оставил белье.

Проницательный. Он словно читал мои мысли. Я не готова была сейчас даже обнажаться, не говоря уже о сексе. И он не настаивал. Просто целовал меня, гладил, не задевая самых чувствительных интимных мест.

Мы дрейфовали на воде, наслаждаясь пузырьками и свежим, прохладным ветерком с гор. Устав плескаться, Дани переместил нас к пологому сходу, где можно было просто лежать на воде, целоваться. Рядом на бортике стояли тарелки со снеками.

Я сглотнула, и Дани тут же настоял, чтобы я поела. Он сам положил мне в рот крошечную тарталетку и спросил:

— Ты конечно, умираешь от желания узнать, как я все провернул.

— Умираю от желания придушить тебя, рок-звезда, но и твои коварные делишки тоже вызывают интерес.

Он довольно улыбался и передал мне еще два канопе с креветками и сыром.

— Ешь, а я расскажу.

— Окей.

Я сняла губами со шпажки креветку и вся обратилась в слух.

— Я слышал, как ты уходила утром. Слышал твой разговор с Алексом. К сожалению, этот говнюк оказался прав. Ты испугалась и убежала.

Я опустила глаза, облизала губы и чуть пожала плечами.

— Я растерялась, Дани.

— Конечно. Я понимаю. Странно, что ты вообще поехала с нами ночью. Наверно, на этом вся твоя смелость закончилась.

— Я думала, что ты накормил меня кексами с гашишем.

Дани засмеялся и не скоро успокоился. Даже слезы вытер.

— Да, я понял. Ты же говорила. Это было очень смешно, Аня. Правда. Прости, что не стал тебя разубеждать. Наверно, это коварно и вероломно, и нечестно.

— Нет, это я дурочка. И развратница, как оказалось. И немного шлюха.

— Брось, ты не шлюха, кариньо.

— Ну да, вы же мне так и не заплатили.

Дани снова захохотал, и я тоже стала тихо посмеиваться, прислонившись лбом к его мокрому плечу.

— Да, очевидно, Алекс пытался тебе объяснить, что не стоит придавать огласке наши приключения?

— Именно.

— Придурок. Я бы на его месте украл тебя и запер где-нибудь в подвале клуба.

— Так ты и украл. И запер в бассейне. Куда я теперь пойду в таком виде.

— Никуда дальше дома, я надеюсь.

— Хитрец. Как ты узнал про Таш? Откуда взялся на вокзале Костас?

— Я отвратительный человек, бонита.

— Это я поняла. Говори уже.

— Мне не спалось ночью, и я решил собрать твою одежду. Там в гостиной ты и сумку бросила. Из нее выпал блокнот.

— Со всеми контактами Таша.

— Именно. Я сфоткал все на телефон, а как только ты ушла, отменил бронь и снял нам шале.

— Черт бы тебя подрал, Дани! Как тебе это удалось? Это вообще возможно?

— Очень просто. Сказал, что ты моя девушка, и я готовлю сюрприз. Твоим отелем и шале владеет одна семья. Можно сказать, я просто сменил места в самолете с эконома на бизнес.

— Потрясающе, Дани. Почему я даже злиться на тебя не могу? Наверно, я ужасно меркантильна, но мне совсем не хочется никуда уходить из этого дома.

— Это прекрасно, кариньо.

— Но ты все равно…

— Знаю, Аня, знаю. Бессовестный, наглый, хитрый тип.

— Дани, я…

— Тебе не обязательно заниматься со мной сексом, детка. Помнишь? Я не буду на тебя давить. Просто позволь быть рядом. Я хмыкнула.

— Моя бронь на отель все равно отменена. Куда я денусь?

— Поезда ходят регулярно, — нейтрально проговорил Дани.

— Я не собираюсь никуда уезжать.

— Я могу уехать, Анита. — Он провел пальцами по линии моего подбородка. — Если ты хочешь побыть одна, если я буду мешать, одно твое слово.

Он приблизил свое лицо к моему и потерся носом о мой нос. Разве я могла отказаться от этого по своей воле?

— Нет, Дани. Я не хочу, чтобы ты уезжал. Останься со мной.

— Кариньо, — выдохнул он мне в губы. — Ты не пожалеешь, клянусь.

О, я была в этом уверена на двести процентов.

Мы просидели в купели до заката. Стало прохладно уже к вечеру, но теплая вода от этого была еще приятнее.

Глава 7. Ночь в шале

Дани был сама любезность. Когда я окончательно проголодалась, а закуски кончились, он сам сгонял на кухню, принес всевозможной снеди, стопку полотенец и халаты. Мы болтали о всякой ерунде, целовались, любовались горными склонами и жадно вдыхали запах альпийских трав и друг друга.

— Мне нужно разобрать вещи, — нашла я повод, чтобы выйти из воды, потому что близость горячего испанца толкала меня на безумства.

Снова.

Он сказал, что не будет домогаться и давить, но мне самой уже хотелось, чтобы это оказалось неправдой.

Дани невозмутимо согласился и помог мне выйти из купели, обернул в толстый махровый халат. Сам он тоже прикрылся, и я целомудренно отвела глаза, чтобы не пялиться на его член.

Дани занес мой чемодан на второй этаж и позволил мне выбрать одну из трех спален. Три — это просто магическое число. Очень легко было представить Алекса в оставшейся свободной комнате. Я прогнала бредовые мысли и поспешила разложить вещи, заодно проверила почту, надела любимую длинную майку вместо сорочки и стерла остатки косметики с лица.

В зеркало на меня смотрела все та же Аня. Не дурнушка, но и не красавица, обычная и заурядная девушка, которую было сложно представить объектом обожания всемирно известной рок-звезды. Я вспомнила, как гуглила Дани. Его безумные горячие песни, его голос, его манеру двигаться во время выступления. И конечно, не забыла о том, как шикарно он выглядел на красных ковровых дорожках в компании шикарных женщин. Что он во мне нашел? Или, как говорил Алекс, Рей не успокоится, пока мы не переспим?

Вряд