Хулиган. Его тихоня - Эла Герс Страница 18

— Ты ведь переехала сюда ради поступления?

— И да, и нет. Компания отправила моих родителей сюда для выполнения проекта, поэтому мы и переехали. Хотя и до этого известия я присматривалась в этому университету.

— Это, наверное, неприятно? — спросил он, слегка наклонившись ко мне. — Переезжать в другой город, оставляя всех своих друзей?

— Да, — призналась я тоненьким голоском. — Было очень неприятно. Но у меня, можно сказать, не было выбора. А что насчет тебя? Ты жил здесь всю свою жизнь?

Его губы вновь сжались в тонкую линию, и я тут же поспешила сменить тему:

— Ты любишь пасту? Я готовлю просто убийственную пасту. Тебе стоит попробовать.

— Попробую, если ты ее приготовишь, — ответил он, смотря на меня изучающим взглядом.

Я еще раз улыбнулась ему, прежде чем продолжить есть. В итоге, между нами установилось комфортное молчание.

Время от времени он задавал мне вопросы о себе, а я отвечала на них. В ответ я спрашивала, какие блюда он любит, чтобы приготовить их. И выяснила, что он не привередлив, лишь бы было мясо.

Мне нравилось, что его глаза всегда были прикованы ко мне и не отвлекались на симпатичных официанток, которые постоянно мелькали возле нашего столика, пытаясь привлечь его внимание. Мне нравилось, что его, казалось, интересовало каждое слово, вылетавшее из моих уст, как будто оно имело какое-то невероятное значение. И мне нравилось, как непринужденно я себя с ним чувствовала, совершенно забыв о том, что когда-то боялась его до смерти.

После ужина мы с Лешей вышли из ресторана и он повел меня в парк неподалеку, где было до безумия красиво. Мы сели на скамейку и я вздохнула от того, как романтично это выглядело со стороны.

Я прижалась к нему, чувствуя себя безопасно и уютно. Его рука обнимала меня, моя голова лежала на его плече, одна его рука играла с моими волосами, а другая — держала мою.

Я знала, что не должна была так уютно чувствовать себя рядом с ним, но ничего не могла с собой поделать. А еще его тепло, которое передавалось мне, успокаивало как ничто другое.

Все, что Леша сделал для меня сегодня вечером, заставляло меня поменять мнение о нем. Он мне понравился таким, каким был сейчас.

Это умозаключение должно было напугать меня, как и все эти чувства, пробуждающиеся во мне. Но почему-то совершенно не пугало. Словно так и должно было быть.

Я перевела взгляд на Лешу, что заставило его посмотреть на меня сверху вниз.

— Почему я? — тихо спросила.

Его тело вмиг напряглось. Я прикусила губу, когда его глаза стали жесткими и нечитаемыми.

Он снова закрылся от меня.

Но потом его губы сложились в улыбку, которая вызвала трепет моего сердца. Она была очень красивой.

Это было самое прекрасное, что я когда-либо видела.

— Почему не ты? — наконец заговорил он, и мое быстро бьющееся сердце замерло.

Затем он наклонился и впился взглядом в мои губы. У меня перехватило дыхание. Он провел рукой по моей щеке, его большой палец провел по линии скулы. Мои губы слегка разошлись, сердце громко забилось в груди. Его глаза метнулись к моим, словно ища разрешения. Я медленно закрыла глаза и, почувствовав прикосновение его губ к своим, вздохнула.

Это был мой первый поцелуй, и он был потрясающим.

Это было лучше, чем я могла себе представить. Это было лучше, чем я когда-либо мечтала.

Леша целовал меня медленно и нежно, а я целовала его в ответ.

Не успела опомниться, как оказалась лежащей на скамейке, а его тело нависало над моим, пока его губы нежно ласкали мои.

Я задохнулась, когда его язык коснулся моего, и услышала его стон. Поцелуй стал поистине страстным и всепоглощающим, с каждой пройденной секундой становясь всё более напористым. Я тихонько хныкала, чувствуя жар и слабость, стремительно распространяющиеся во всем теле.

Потом резко все закончилось. Леша отстранился от меня, сел и закрыл глаза. Его дыхание было тяжелым и неровным. Я тоже медленно села, внезапно почувствовав напрашивающееся на выход слезы.

— Прости, — прошептала я сдавленным голосом.

Орлов открыл глаза и удивленно посмотрел на меня, все еще оставаясь таких же хмурым.

— За что? — спросил он.

К моему ужасу, по моему лицу все же начали течь слезы. Я сжала руки в кулаки и отвернулась от Леши, пытаясь скрыть боль.

— Я… наверное, сделала что-то не так. Это был мой первый поцелуй. Прости.

Он тут же потянулся ко мне и притянул меня к себе на колени. Я всхлипнула и услышала его глубокий вздох.

— Ксюш, ты не сделала ничего плохого, — он заставил меня посмотреть на него и большими пальцами смахнул слезы с моего лица. — Если бы я не остановился, то потерял бы контроль над собой. Я бы трахнул тебя прямо здесь.

Я почувствовала, как мое сердце испуганно замерло. Я тут же напряглась в его руках.

— Блять, ты же не думаешь, что я собираюсь тебя изнасиловать?

— Нет! — я неистово затрясла головой. — Я просто… Я не думала о том, что у нас будет… Ну, ты понял, — закончила я с разочарованным вздохом.

— Секс?

Я отвернулась от Леши, сильно засмушавшись. Он уложил голову между моей шеей и плечом, заставив меня взвизгнуть от неожиданности. Орлова начало трясти и я обеспокоенно взглянула на него.

— Леш?

Затем я услышала его смех. Я поняла, что он смеется надо мной. И все страшные мысли о сексе с ним улетучились.

— Ты смеешься надо мной, — разочарованно пробормотала я.

Он поднял голову и я столкнулась с его лукавыми глазами.

— Я не смеялся, — ровно ответил он, хотя его глаза выражали противоречие его словам. — И, Ксюш, я никогда не трахаю девушек, которые этого не хотят. Поэтому я подожду, когда ты этого захочешь, — добавил он с опасным блеском в глазах, который заставил меня нервно сглотнуть. — А пока давай продолжим то, чем мы занимались.

И он тут же накрыл мои губы своими, даже не позволил что-либо ответить. И я поддалась этому поцелую. Я поддалась ему…

5.3. Долгожданные новости

POV Леша

Я не должен был целовать ее. Я должен был отвезти ее домой сразу после ужина, но не хотел, чтобы вечер заканчивался. И я сам себе удивлялся, что продержался так долго, не попробовав ее губ.

Но когда она подняла на меня свои встревоженные глаза и спросила, почему именно она, я почувствовал, как эти два слова выжглись раскаленной печатью на моей душе. Но и более того, на них среагировал мой