Кристин Ханна - Всё ради любви Страница 19

— Я тоже тебя люблю. — На лице Дэвида сияла улыбка. — И в связи с этим я официально приглашаю тебя на торжественный танец.

Лорен рассмеялась:

— Сочту за честь.

За годы учебы они не раз бывали на школьных вечерах, и все эти вечера открывались торжественным танцем. Сегодняшний их танец будет последним. При этой мысли Лорен погрустнела. Она против воли вспомнила о том, что в следующем году они покидают школу и будут учиться, возможно, в разных местах. Она подняла глаза на Дэвида. Ей обязательно надо убедить его в том, что они должны учиться в одном и том же университете. Дэвид-то не сомневается, что их любовь переживет разлуку, но она не может рисковать. Он единственный человек на свете, кто хоть раз сказал ей «Я люблю тебя», и она не может лишиться всего этого, не сможет жить без него.

— Дэвид, я…

В дверь позвонили.

Лорен охнула.

— Родители? О боже!

— Расслабься. Они час назад звонили из Нью-Йорка. Отец рвал и метал, потому что лимузин подали с опозданием на пять минут. — Он направился к двери.

— Не открывай.

Лорен очень боялась, что кто-то или что-то может испортить сегодняшний вечер. А что, если Джаред и остальные ребята узнали, что у Дэвида уехали родители, и решили нагрянуть к нему? Они были бы рады любой возможности устроить шумную вечеринку.

Дэвид засмеялся:

— Сиди, не вставай.

Лорен слышала, как он миновал холл и открыл дверь. Зазвучали голоса, послышался короткий смешок. Затем дверь захлопнулась, и спустя минуту в комнату вернулся Дэвид. Он нес коробку с пиццей, которая казалась чем-то неуместным в этой комнате, предназначенной для торжественных приемов.

На Дэвиде были мешковатые джинсы и футболка с надписью «Не завидуй, не всем быть такими, как я».

В этом наряде он выглядел потрясающе, и Лорен в который раз подумала, что он удивительно красив. От волнения у нее даже дыхание перехватило.

Дэвид поставил коробку на стол.

— Я собирался сам приготовить ужин, — сказал он и пояснил с искренним сожалением: — Но у меня все сгорело.

Лорен встала и подошла к Дэвиду:

— Пицца — это тоже здорово.

— Честно?

Радость, прозвучавшая в его голосе, растрогала Лорен до глубины души. Дэвид хотел сделать ей приятное, и она хорошо знала, как важно для него ее одобрение и поддержка.

— Честно.

Он обнял ее и стиснул так, что она едва не задохнулась.

К тому моменту, когда они наконец занялись пиццей, она уже успела остыть.

6

Построенный в семидесятых годах дом, в котором теперь жила Ливви, находился в одном из красивейших районов города. Из некоторых коттеджей — самых дорогих — открывался вид на океан, остальные же строения располагались вокруг овально-изогнутого бассейна и общественной зоны с культурно-спортивными сооружениями, детскими площадками и кафе. Когда Энджи училась в школе, жить в Хейвенвуде считалось престижным. Она помнила, как летом с подружками сидела у бассейна и наблюдала за их мамами. Те, в открытых купальниках и широкополых шляпах, полулежали в шезлонгах, курили сигареты и пили джин с тоником. Тогда они казались ей ужасно утонченными, хотя на самом деле это были самые обычные представительницы среднего класса. Теперь-то она понимала, что они изо всех сил старались выглядеть светскими львицами. Окажись тогда среди этих блеклых заурядных дамочек ее мать-итальянка, она затмила бы их своей яркой, неординарной красотой, однако мама никогда не позволяла себе прохлаждаться у бассейна.

Ее сестра с возрастом не избавилась от восторженного отношения к Хейвенвуду и не рассталась с детской мечтой жить здесь.

Энджи оставила свою машину на подъездной аллее позади фургона «субару». На ступеньках перед дверью она остановилась. Надо действовать очень осторожно, ведь ей, можно сказать, предстояло проделать операцию на открытом сердце. Всю ночь она практически не спала и размышляла. О том, что ей надо сделать в первую очередь, и о многом другом. Энджи провела еще одну беспокойную ночь в холодной постели, и, пока она против воли вспоминала то, что ей очень хотелось забыть, пока она гадала, каким будет ее будущее, ей стало ясно одно: надо вернуть Ливви на работу. Сама она не сможет управлять рестораном, да и желания посвятить этому всю жизнь у нее нет.

«Прости, Ливви».

С этого надо начать. Потом она съест пирожок и осыплет сестру комплиментами. Что-нибудь да сработает. Ливви обязательно должна вернуться в ресторан. Что до нее самой, то она поработает здесь с месяц или хотя бы до тех пор, пока не научится снова спать в одиночестве.

Энджи постучала в дверь. Подождала некоторое время. Снова постучала.

Наконец Ливви открыла. На ней был облегающий велюровый спортивный костюм с надписью «J. Lo», вышитой на груди.

— Я предполагала, что ты заявишься. Проходи.

В крохотной, размером с почтовую марку, передней не хватало места для них двоих, поэтому Ливви попятилась и поднялась по двум застланным ковровым покрытием ступенькам в гостиную, где на ковре лежала пластмассовая дорожка, которая указывала на предпочтительный маршрут передвижения по комнате. По противоположным стенам стояли два дивана, обитые бледно-голубым бархатом, их разделял журнальный столик из полированного дерева. Обстановку дополняли уютные кресла с изящной позолотой и обивкой из ткани с розовыми и голубыми цветами. Но ковровое покрытие выпадало из общей гаммы: оно было оранжевым.

— Мы еще не постелили новый ковролин, — пояснила Ливви. — А вот мебель потрясающая, правда? Что ты думаешь?

Энджи покосилась на стоявшее в углу обтянутое серым дерматином кресло с выдвижной подножкой и откидной спинкой.

— Очень красивая. Ты сама занималась декорированием?

Ливви с гордостью выгнула плоскую грудь:

— Сама. Я собиралась пригласить декоратора, но Сал сказал, что у меня получается не хуже, чем у тех ребят из «Мира диванов Рика».

— Я в этом не сомневаюсь.

— Я даже подумывала о том, чтобы пойти работать к ним. Присаживайся. Кофе?

— Спасибо, с удовольствием. — Энджи села на диван.

Ливви ушла на кухню и вернулась через несколько минут с двумя чашками кофе. Одну она протянула сестре и села напротив.

Энджи несколько мгновений разглядывала бежевую пенку в своей чашке. «Нет смысла оттягивать неизбежное», — решила она наконец.

— Ты догадываешься, почему я пришла?

— Конечно.

— Прости, Ливви. Я не хотела обидеть тебя, у меня и в мыслях не было критиковать тебя или задевать твое самолюбие.

— Знаю. Это у тебя всегда получалось спонтанно.

— Я не такая, как ты и Мира, вы сами часто это повторяли. Иногда я бываю слишком… сосредоточенной.