Маша Царева - Сидим, курим… Страница 19

— Знаешь, Донецкий, это будет чересчур. Давай все-таки начнем с кино.

— Ладно, — немного разочарованно выдохнул он, — наверное, это и правда слишком… Значит, до пятницы?

— До пятницы!

На прощание он поцеловал меня в висок.

Арбат — большая деревня. Сплетни разносятся со скоростью звука. Не успеешь появиться в наших краях под ручку с новым мужчиной, а все уже самозабвенно судачат о том, какие были на нем ботинки и почему у него в ухе сережка (не голубой ли?), и о том, как визгливо он смеется — неприятно же, право, — и даже о том, не его ли в прошлом месяце видели целующимся с долговязой томной Ниночкой, манекенщицей из Дома моды на Арбате.

Мне казалось, что у моего ужина с Донецким свидетелей не было. Тем не менее не успела я утром выйти на улицу, как началось.

— Наша Глаша снова при делах, — сальновато подмигнул дядя Ванечка, — правильно, девушка, молодому организму без секса никуда.

Мои брови изумленно взлетели вверх.

— Дядя Ванечка, вы меня с кем-то перепутали. Моя личная жизнь уже давно заключается в регулярном просмотре романтических кинокомедий.

— Кому зубы заговариваешь, девушка? — обиженно причмокнул языком он. — Видели тебя давеча, с мужчиной дивной красоты. Вы о чем-то увлеченно разговаривали, и на нем был кожаный пиджак. А ты так страстно на него смотрела, я даже заревновал!

— Прямо-таки страстно? — усмехнулась я. Мне было забавно, что Донецкого кто-то посчитал «мужчиной дивной красоты».

— Мои осведомители не ошибаются, — подмигнул вредный старик.

На этом дело не закончилось. Не успела я обосноваться на своем привычном месте, как ко мне принялись подходить арбатские знакомые — кто-то из них ограничивался сальным подмигиванием, кто-то напрямую спрашивал о Донецком, кто-то (например, Готический Придурок) ходил вокруг да около, томно причмокивал, трагически вздыхал и красноречиво закатывал глаза. О великая сила сарафанного радио!

Даже моя подруга Марина и та, неизвестно каким образом, оказалась в курсе дел.

— Значит, теперь у нас так принято — ходить на свидание с шикарными брюнетами, а подружкам — ни гу-гу? Боишься, уведут?

Мы часто завтракали вместе. Вернее, завтракала классическая сова Маринка, для меня же наша совместная трапеза была скорее ранним обедом. В тот день она подошла ко мне где-то около полудня, с прозаическим предложением поесть блинов.

Я оставила мольберт и рабочий рюкзак дяде Ванечке и повела ее в лучшую арбатскую блинную.

За уничтожением промасленной блинной трубочки, из которой выпирало теплое черничное варенье, я рассказала Маринке о том, с какой бесцеремонностью давно забытое прошлое вдруг ворвалось в мою жизнь. Пришлось рассказывать с самого начала — и о поцелуе на Медвежьих озерах, и о своем домашнем аресте, и даже о Данидином предложении отправиться к волшебному лесному водопаду, когда-то изменившему его жизнь.

Маринка слушала молча, к высившейся перед ней горке блинов даже не притронулась. То ли спонтанно вспомнила о том, что тело — ее рабочий инструмент, который она должна холить и лелеять, а не закармливать всякой дрянью. То ли на нее произвел столь сильное впечатление мой смущенный монолог.

— Глашка, ну прямо как в кино, — покачала головой она, когда я, наконец, закончила, — так романтично, с ума сойти! И если у вас все получится через столько лет… Можно я напишу об этом сценарий и продам его Люку Бессону?

— Да хоть Гаю Ричи! — усмехнулась я. — Только с чего вы все взяли, что у меня должно с ним что-то получиться?

— Он же В тебя влюблен! И судя по всему, такими мужчинами, как он, не разбрасываются.

— Он БЫЛ влюблен десять лет назад, — поправила я.

— Ну а зачем тогда приглашать тебя к водопаду?

— Не знаю, — нахмурилась я, — из вежливости. Или просто так сболтнул, не подумав. Сама знаешь, что пригласить — одно, а свозить — совсем другое. Может, он из породы сказочников.

— Ну не знаю… Жаль, если так. Потому что такие истории, — она немного смутилась, — заставляют поверить в хорошее.

Поговорить о том, как с возрастом истончается способность надеяться, мы не успели, потому что откуда-то сбоку вдруг раздался знакомый пронзительный голос:

— У меня было предчувствие, что эти две кошелки пошли жрать, а меня не пригласили! Вам не стыдно?

К нашему столику направлялась Len'a (crazy) с подносом наперевес. Субтильная Лена всегда отличалась гусарским аппетитом, но тут превзошла саму себя — на подносе ее толпились тарелки в таком количестве, словно она закупала еду для вечеринки на двенадцать персон. Пористые дрожжевые блины, из которых выпирала расплавленная сырная мякоть, дорогие оладушки с розовой семгой, вазочки с красной и черной икрой, сладкие блинные трубочки с медом, вареной сгущенкой и крупной шоколадной стружкой.

— Что, целлюлит снова в моде? — приветствовала ее Марина.

— Принцесс целлюлит не касается. — Лена плюхнулась на свободный стул и порывисто впилась отбеленными зубами в сырный блин. — Ммммм, просто блаженство! Девчонки, мне надо с вами посоветоваться. Умру, если не расскажу. Дядя Ванечка сказал, что вы здесь. Надеюсь, вы не секретничали? Кстати, какой блин посоветуете-с икрой или семгой? Боюсь, я все не осилю.

Когда Len'a (crazy) волновалась, ее речь становилась похожей на пулеметную очередь, выпускаемую неуверенным дилетантом на учебных военных сборах. Сто патронов в минуту, потом неловкая пауза, лихой матерок — и снова затяжная словесная диарея.

Я помотала головой, имея в виду, что Len'a (crazy) нам конечно же не помешала, а Маринка синхронно кивнула, давая понять, что мы готовы выслушать ее рассказ. Наверное, со стороны мы были похожи на сломанных китайских болванчиков, которые разучились двигаться в унисон.

— Так вот, — Len'y (crazy) совершенно не смущало откровенничать в процессе смачного пережевывания блина, из ее накрашенных губ вылетали кусочки теста, — думаю, с Пупсиком у меня все серьезно.

— Ты об этом поговорить хотела? — удивилась я. — Так я с самого начала знала, что ты его не упустишь.

— Вчера такое было!.. Сначала были в «Шангри-Ле», Пупсик крупно проигрался и рвал на себе волосы от злости.

— Он же лысый, — шепотом перебила Марина, которая, как и я, Пупсика недолюбливала. — Какие волосы, в подмышках, что ли?

Len'a (crazy) наградила ее испепеляющим взглядом — учитывая ее пронзительно-зеленые линзы, это было нетрудно.

— … А потом удача так и поперла. Все обратно отыграл и еще пятьсот баксов сверху.

— Зачем ты нам это рассказываешь? — не выдержала я. — Неужели адаптация к богатству продолжается? И ты хочешь увидеть наши вытянувшиеся лица?