Джудит Макнот - Триумф нежности Страница 19

— Посмотри на меня, querida! Этот глубокий, хриплый голос, называющий ее дорогой, заставил Кэти повиноваться. Она неохотно подняла огромные, полные тревоги глаза.

— Ты сможешь стать моей женой. И это будет прекрасно. У нас все будет хорошо. Я сделаю все, чтобы было так.

— Мы люди разных культур! — отчаянно воскликнула Кэти. — Хоть это ты должен понимать! У нас разная психология, все разное!

Его глаза уверенно смотрели на нее.

— Не все. Я буду возвращаться вечером домой, и мы будем любить друг друга до тех пор, пока ты не станешь умолять меня остановиться. А утром я буду покидать тебя, и твой поцелуй будет гореть на моих губах. Я буду жить ради тебя. Я наполню твои дни радостью. А если Господь пошлет нам большое горе, я буду держать тебя в своих объятиях, пока не высохнут твои слезы, и тогда я научу тебя снова смеяться.

Как зачарованная, Кэти смотрела на твердый чувственный рот, наклоняющийся к ней.

— Такое чувство, что мы боремся не на жизнь, а на смерть.

Он приблизил свои губы к ее губам:

— Борьба — это тоже компонент любви.

— Мы будем… мы будем спорить по любому поводу. Ты — властный, а я люблю независимость.

Его губы на мгновение прикоснулись к ее губам.

— Мы научимся ладить.

— Человек не может только давать. Что же ты хочешь от меня?

Его руки сжали ее.

— Все, что я предлагаю тебе, ты тоже можешь дать мне. Он приник к ее губам, заставляя их раскрыться и проникая языком в глубину ее рта.

Что-то произошло с Кэти, тлевший огонь страсти вдруг вспыхнул, обжигая ее неистовой яростью. Она прильнула к Рамону, отвечая на бесконечные возбуждающие поцелуи. Беспомощная, Кэти только стонала от желания. Под ласками его умелых пальцев ее соски затвердели, она часто, порывисто дышала.

— Мы принадлежим друг другу, — прошептал он. — Скажи мне, что ты знаешь это, — хрипло приказал Район, и его руки скользнули под упругий пояс ее брюк, обнажая ее ягодицы и принуждая ее тесно прижаться к его трепетно пульсирующей возбужденной плоти. — Наши тела знают об этом, Кэти.

Слабеющая защита благоразумия окончательно рухнула и от прикосновений его рук к ее обнаженному телу, и от неистовства его страсти.

— Скажи мне, — настаивал Рамон, — мы принадлежим друг другу.

Сказанные шепотом слова прогремели в ее ушах, они слегка остудили страсть Кэти, напомнив, кто она и кто он. Она откинулась в его объятиях и пристально посмотрела на него.

Взгляд Рамона отметил лихорадочный цвет, окрасивший ее щеки, расширенные от страсти глаза. Проведя рукой по ее волосам, он прижал лицо Кэти к своей груди.

— Не пугайся, querida, — нежно сказал ей. — Мне кажется, ты сильно испугана тем, как быстро мы проходим все ступени страсти.

Его большие пальцы погладили ее по горящим щекам.

— Я отдал бы все, чтобы мы побыли вместе подольше, но я не могу. Нам нужно уехать в Пуэрто-Рико в воскресенье. Чтобы упаковать твои вещи, у нас целых четыре дня. Я не могу задерживаться здесь до понедельника, вообще-то я собирался уехать еще два дня назад.

— Но мне… мне нужно завтра на работу, — слабо запротестовала Кэти.

— Безусловно. Нужно предупредить, что ты уезжаешь в Пуэрто-Рико и что это твоя последняя неделя здесь. Кэти уцепилась за, мысль о работе как утопающий за соломинку:

— Я не могу просто прийти и сказать, что ухожу через четыре дня. Об этом я должна сообщить за две недели.

— Нет, Кэти, — тихо сказал он, — ты можешь…

— И потом, мои родители — о нет! Нам нужно смыться отсюда! — сказала она с внезапной настойчивостью. — Я совсем забыла о них. Не хватает, чтобы они заявились сюда и обнаружили тебя. У меня и так уже был телефонный разговор в стиле «Кэтрин»с мамой сегодня утром.

Беспокойным движением Кэти освободилась от объятий Рамона, потащила его в гостиную, схватила свой кошелек и успокоилась только в его машине.

— Что значит, — спросил Рамон, бросив на нее изумленный взгляд и поворачивая ключ зажигания, — телефонный разговор в стиле «Кэтрин»?

Кэти залюбовалась его умением вести машину, его длинными сильными пальцами, лежащими на руле.

— Если мои родители зовут меня Кэтрин вместо Кэти, это означает, что началось сражение, их артиллерия занимает исходные позиции, и если я не выкину белый флаг, они начнут войну.

Он усмехнулся ее объяснению, и Кэти успокоилась. Когда он повернул с автострады на скоростное шоссе номер 40, Кэти лениво спросила:

— Куда мы едем?

— К Арке. У меня никогда не было времени, чтобы увидеть ее вблизи.

— Турист! — поддразнила его Кэти.

И они провели оставшуюся часть утра и добрую часть дня как настоящие туристы. Они сели на речной трамвайчик и совершили небольшую прогулку по темным водам Миссисипи. Кэти рассеянно смотрела на проплывающие мимо пейзажи, и в ее голове проносились несвязные мысли. Рамон стоял рядом, опираясь на перила и глядя на Кэти.

— Когда ты собираешься поговорить с родителями? При одной мысли об этом руки Кэти вспотели. Она покачала головой.

— Я еще не решила, — медленно ответила она, не уверенная в том, что именно она не решила.

Они бродили по старым кирпичным улицам Лакледс-Лэндинг около набережной и зашли в замечательный маленький паб, где местным шедевром оказались сандвичи. Кэти съела немного и теперь смотрела в окно на толпу клерков из деловой части города, пришедших перекусить в Аэндиш. Рамон сидел, откинувшись в кресле с сигарой в зубах, прищурившись от дыма, и не отрывал глаз от Кэти.

— Ты хочешь, чтобы я был рядом с тобой, когда ты решишься им сказать? — Об этом я не думала.

Они вышли из паба и отправились бродить по парку, над которым возвышалась Арка. Экскурсоводом Кэти оказалась неумелым. Единственное, что она знала про Арку, была ее высота — 630 футов и что это самый высокий памятник в США. Затем надолго погрузилась в молчание и мало что замечала вокруг.

Без какой-то особой цели они спустились по ступенькам, ведущим к реке. Кэти села. Рамон остановился рядом, обнял ее.

— Чем дольше ты будешь откладывать разговор с ними, тем труднее он будет для тебя.

— Ты действительно хотел подняться к Арке? — уклонилась от ответа Кэти. — Я не знаю, идет ли туда трамвай, но если да, вид с Арки должен быть фантастический. Правда, судить об этом могу лишь с чужих слов. Я всегда слишком боялась высоты, чтобы подниматься туда.

— Кэти, у нас мало времени.

— Я понимаю.

Они вернулись к машине, и, когда проезжали по Маркет-стрит, Кэти безучастно заметила, что лучше было бы поехать вниз по бульвару Лин. Рамон машинально последовал ее указаниям. Они ехали западнее Линделл, когда Рамон спросил:

— Что это?