Рузвельт (СИ) - "Дилан Лост" Страница 19

Я вдруг осознала, что не моргая смотрю на его рот. А он начинает ухмыляться еще шире, словно знает, как сильно я люблю зубы.

— Артур! — радостный детский визг спас меня от неловкой ситуации.

Китти кинулась Артуру на шею, и он закружил ее в воздухе, заставляя смеяться.

— От тебя вкусно пахнет, — сказала она, прижимаясь носом к вороту его рубашки.

— Маленькая токсикоманка, — улыбнулась я, приглаживая за ухо ее кудряшку.

Вся в тетю Тэдди.

Мойра уже устала бить Джулиана по рукам, пока он упорно пытался стащить что-то с тарелок на столе, поэтому мы в срочном порядке уселись ужинать.

— Помолимся, — объявила Мойра, протягивая руки Айрис и Чарли, сидящим рядом с ней.

Я кинула на Артура извиняющийся взгляд и пожала плечами. Но он, кажется, был совсем не против, когда все послушно взяли друг друга за руки и прикрыли глаза.

Все, кроме Джека. Он никогда не молился и не держался ни с кем за руки, предпочитая вместо этого прикладываться к бутылке пива и ждать, когда наши «сектантские посиделки» закончатся.

— Спасибо тебе, Господь, за то, что ты дал нам эту пищу. Мы благодарим тебя за взрощенные плоды, за путь, которые они проделали до этого стола…

При всем при том, что никто из Картеров не был особо верующим, Мойра всегда заставляла нас молиться перед едой. Она сама едва ли читала Библию или ходила в церковь, но ей, как и всем нам, хотелось верить, что есть что-то большее, чем стулья, на которых мы сидим, и земля, по которой мы ходим.

Ей были важны люди, сидящие рядом с ней, и руки, за которые мы все держались. Только эти руки могут не дать нам упасть. Именно так мы и выживали все это время — полагаясь друг на друга.

Молитва закончилась неловким разрозненным «Аминь», и все наконец приступили к еде.

Наш скромный кухонный стол не предусматривал большое количество народа, и мы теснились, как могли. Особенно тесно чувствовала себя я, потому что всей правой стороной тела прикасалась к Артуру, которому Мойра накладывала щедрую порцию ребрышек и картофельного салата.

Я сидела рядом, нервно хрустя чипсами, облитыми гуакамоле, и поглядывала на членов своей семьи, которые, должно быть, казались Артуру неандертальцами.

Никому на столом не было дела до соблюдения этикета. Это слово даже не предусматривалось ничьим словарным запасом. Артур смотрел, как Хайд заливается смехом и разговаривает с набитым ртом, пока тянется к середине стола за куском тортильи. Он также заметил, что Джулиан руками берет кусок мяса и макает в соус, совсем не боясь испачкаться или насорить.

Даунтаун, как и положено в приличном обществе, скорее всего, привык есть мясо тремя разными на вид ножами и вилками! А еще стелить полотенце на колени и повязывать слюнявчик на грудь, чтобы не испортить рубашку.

Но прежде чем я успела кинуться в дом на поиски упаковки салфеток и соответствующих столовых приборов, он уже погрузил пальцы в тарелку и схватил кусок мяса, отгрызая от него приличную долю.

Я сидела, полностью ошарашенная, хотя и пыталась взять себя в руки, учитывая, что больше никто за столом не придавал никакого значения его поведению.

Даже он сам.

Артур вел себя совершенно естественно, отвечая на бесконечный поток вопросов Мойры.

— Ты откуда сам, милый? Уж больно странный у тебя говор.

— Он мне достался от мамы. Она из Англии.

— Из Англии? — озадачилась Мойра.

— Эмигрантка, — пояснила я.

Озадаченное выражение лица тети тут же прояснилось. Мойра была представителем рабочего класса и не любила взглядов свысока от жителей делового Детройта. Любое наличие «голубых кровей» или связей со светским обществом могло быть побудить в ней крайнюю степень неприязни, от которой я всеми силами пыталась огородить Даунтауна.

Но зачем? Спасать его бесполезно, и я лишь оттягиваю неизбежное — скоро он поймет, с кем связался, и убежит с криками. В лучшем случае.

Китти устала играть с куклами и забралась мне на колени, в конце концов извернувшись так, что уселась одновременно на меня и на Артура одновременно.

— А где ты живешь? — это поинтересовался Чарли, когда Мойра ненадолго притихла.

— На…

— На Пятнадцатой улице, — успела вставить я. — Рядом с Баптистской церковью.

Подавившись, Артур вопросительно уставился на меня, а я только зло сверкнула глазами. Пришлось довольно сильно похлопать его по спине, чтобы он подыграл. О том, что мой новый друг живет в Даунтауне, знали только Хайд и Кара.

— Бог ты мой, это же в другом секторе. Как тебя сюда занесло? — вздохнула Мойра.

— Покрышки, — ляпнула я.

— Что?

— Его отец продает покрышки. Нужно было завести партию в автосалон неподалеку.

Артур специально набрал побольше еды в рот, чтобы не иметь возможности поучаствовать в разговоре. Я кормила Китти виноградом, а она играла с ремнем джинсов Даунтауна, от которого я ее постоянно одергивала, хоть он и был не против.

— Артур, а ты гей? — внезапно спросила Айрис со своего места.

— Вопрос на миллион, — ухмыльнулся Хайд.

Артур снова поперхнулся. Еще несколько минут за одним столом с Картерами, и кому-то придется применить метод Геймлиха.

— Нельзя спрашивать такое вслух, Айрис. — пожурила я племянницу. — Это неприлично.

— А что такого? Я же тоже гей, — пожала плечами девочка.

— И кто тебе такое сказал? — поразилась Мойра.

— Тэдди.

Все уставились на меня.

— Нет. Я сказала, что геи — это те, кому нравятся мальчики.

— Ну так значит, я гей! — снова настояла Айрис.

— Ты не гей! — устало простонала я.

— И я не гей, — выдавил из себя Артур, запивая соком застрявшую в горле тарталетку.

— Скучно, — вздохнул Хайд.

На улице уже начинало темнеть. По одному друг за другом включались фонари, освещая кружащую вокруг них мошкару. Тарелки на столе уже порядком опустели, а все объелись настолько, что откинулись на стульях, боясь лишний раз даже посмотреть на что-то съедобное.

Китти полностью перелезла к Артуру на колени, и они играли в «лошадку» пока он дрыгал ногами на месте.

— Кушай побольше, сынок, а то на тебя без слез не взглянешь. — причитала Мойра, заставляя Артура еще что-нибудь съесть. — Тебя дома морят голодом?

Мойра относилась к тому типу женщин, которые реально способны закормить досмерти. Моргнуть не успеешь, как ты уже весишь полтонны и просто открываешь рот, пока она впихивает в тебя третью мясную пиццу подряд.

— Я не голодаю, — улыбнулся Артур. — Просто занимаюсь спортом.

— И что за спорт? Расскажи мне. — Мойра сложила подбородок на ладони, словно в ожидании проповеди.

— Плавание. — просто ответил Артур.

Мэгги, сидя напротив, усмехнулась.

— Тэдди вот до сих пор не научилась плавать. — сказала она, заставляя меня закатить глаза.

— Не страшно. — покачал головой Артур. — Она умеет многое из того, чему я никогда не научусь.

— Что, например? — задалась вопросом я.

Не думаю, что за полтора дня нашего знакомства, ему удалось разглядеть во мне какие-то таланты.

— Игра на гитаре, — сказал он.

Что б его.

— Еще Тэдди умеет петь, — мечтательно произнесла Айрис.

— Правда? — удивился парень и что-то шепнул в ухо Китти, которая заулыбалась и тут же спрыгнула с его колен, умчавшись в дом.

Я замялась, пожимая плечами.

— Ничего особенно выдающегося.

— Спой нам, Тэдди, — попросил Чарли, улыбаясь в предвкушении.

Я обычно никогда ему не отказывала. Чарли был моим преданным фанатом с самого детства. Это он десять лет назад нашел меня поющей на улице и подарил мне семью. Я задолжала ему сотни, тысячи песен, которых не успею спеть и за три жизни.

Но сегодня я чувствовала себя не в своей тарелке. Совсем не хотелось петь перед Артуром. Он, наверно, ходил на спектакли в Сиднейский оперный театр, какое ему дело до моего посредственного бренчания на гитаре?

Я даже не успела придумать веское оправдание, как со спины ко мне уже подбежала запыхавшаяся и взбудораженная Китти, держа в руках мою укулеле.