Будь покорной, девочка - Алена Худова Страница 19

Бергман хитро улыбнулся моей реакции, с силой потянул на себя и бросил меня на кровать, уже застеленную новым черным бельем. Пока я перевернулась на спину, мужчина уже взял какой-то аксессуар и направился ко мне, звякая цепочкой.

— Моя малышка Селина, — он с предвкушением подобрался ко мне и навис, заключив в ловушку своих рук. — В этот раз тебе будет больно. Немного. Я хочу, чтобы ты поняла, что боль не всегда бывает неприятной.

Я волнительно сглотнула, не моргая глядя только Бергману в глаза.

— С этого момента у тебя стоп-слово, — продолжил он, лаская мне грудь, а я ни на секунду не прерывала зрительный контакт. — Мне нравится, что ты называешь меня «господин Бергман». Это так сексуально из твоих уст. Поэтому стоп-слово будет мое имя — Арон. Это единственное, на что я среагирую, даже если потеряю над собой контроль.

Его пальцы нещадно скручивали мои твердые вершинки, приводя меня в состояние легкого отчаяния. Мне хотелось близости прямо сейчас, но, кажется, в этот раз мне не будет приятно.

— Используй свое стоп-слово, только если тебе будет очень-очень больно. Запомни: очень-очень. Не заставляй меня прерываться каждые пять минут. Ты же веришь мне?

Я издала что-то среднее между страстным стоном и согласием. И в момент, когда я все же выгнулась навстречу чувственным рукам мужчины и закрыла глаза, я тут же почувствовала острую боль на своей вершинке.

— Это зажимы, — пояснил Бергман, закрепив второй такой же на другой стороне. — Тебе будет очень хорошо. Обещаю. Тебе ведь нравится?

Я неуверенно кивнула, хотя точно была противоположного мнения.

— Чуть посильнее, да? — хитро спросил он и подкрутил на обоих зажимах крохотные винтики.

Я протестующе запищала и только хотела как-то помочь себе руками, но Бергман тут же перехватил мои запястья и завел над головой.

— Я понял: хочешь чтобы я сковал твои непослушные ручки.

Щелк! И мои запястья и вправду оказались прикованы к изголовью наручниками из мягкой кожи.

Я отчаянно замотала головой и заскулила от страха. Тогда Бергман обхватил мое лицо ладонями и проговорил мне в губы:

— Никакого нытья, девочка, — его руки вновь принялись ласкать мою грудь, постоянно задевая зажимы и причиняя новую порцию острой боли. — Ты ослушалась меня и сейчас получишь свое наказание. Но, не бойся, оно будет приятным для нас обоих. Ты так мило нарушила мой приказ, что мне не хочется тебя сильно наказывать.

Его слова немного успокоили, но я все равно не могла отвлечься от нестерпимой боли. Во всяком случае страх и паника делали ее такой.

— Я боюсь, — тихо проскулила я, утыкаясь лбом в щеку Бергмана.

— Опять не слушаешься? — мужчина взял цепочку, что соединяла оба зажима и потянул на себя.

Я вскрикнула и выгнулась всем телом, и в тот же момент та самая острая боль в груди передалась в низ живота и зажгла во мне возбуждение. Мне по-прежнему было больно и страшно, но теперь все обрело какое-то другое значение.

— Моей девочке нравится, — отметил Бергман и потянул на себя еще раз и сильнее.

Меня словно молнией пробило. Я снова вскрикнула, запрокинув голову, и прижалась промежностью к ноге мужчины, а затем зажала ее бедрами.

— Моя искренняя. Отзывчивая. Темпераментная малышка, — Бергман дергал за цепочку после каждого слова, лишая меня остатков здравого смысла. Я ничего не соображала, а только кричала и жадно терлась промежностью о бедро мужчины, умоляя о продолжении. — Открой ротик.

Я послушно открыла рот, а Бергман вложил мне в него ту самую цепочку, за которую дергал. Теперь натяжение сохранялось постоянно, и я горела заживо от желания.

— Что бы ни случилось, не выпускай цепочку из своего сладкого ротика, — приказал Бергман, а сам подложил мне под ягодицы высокую подушку.

Такая поза вынудила меня сильно прогнуться в пояснице, отчего голова оставалась все время запрокинутой, а натяжение цепочки еще увеличилось. Я чувствовала, как мои вершинки онемели от зажимов, но сладкая боль шла скорее не от контакта с кожей, а словно изнутри груди.

— Это значит, что стоп-слово тебе все равно нельзя использовать, — хитро продолжал Бергман, расстегивая ремень и брюки.

А затем властно развел мне ноги, раскрыл меня пальцами и резко вошел на всю длину. Я снова заскулила от новой порции боли и дернулась скованными руками. Но теперь мне было приятно. Безумно приятно. Тот стыд, что я испытывала сейчас разжигал во мне еще большее возбуждение. Я словно окунулась в неведомый мне порочный темный мир, где наказания могут быть приятными.

— Умничка, — похвалил Бергман, начав двигаться во мне. — Какая ты мокрая. Мне нравится твоя восприимчивость. Не теряй концентрации. Ножки сюда, — он развел мне ноги еще шире и поставил мои ступни себе на бедра. Теперь я была максимально раскрыта и на нужном ему уровне.

Больно впиваясь пальцами в мои ягодицы, он с рыком принялся проникать в меня так глубоко, как было возможно. Грубо, резко, ударяясь в меня бедрами. Ступнями я чувствовала, как напрягаются его мышцы, и эта вибрация отдавалась мне.

Не скрою: было больно. В какие-то моменты очень больно. Боль была сравнима с моим первым разом, даже еще сильнее. Но при этом Бергман толкал мое тело вперед, отчего с каждым толчком натягивалась цепочка и сладко тянула зажимы.

Я стонала не сдерживаясь, иногда чуть хныкала, когда толчок получался слишком резким, но Бергман надежно держал меня мощными руками и тщательно контролировал силу. Наконец, на самых резких толчках я поняла, что что-то не так. У меня закружилась голова и я услышала звон в ушах. В этот же момент, я почувствовала пульсацию мужчины в себе и его ласковые поглаживания, но сама я словно поплыла сознанием.

Глава 16

— Селин, — я почувствовала ладонь Бергмана на своей щеке, но она у него такая широкая, что закрывала мне пол-лица. — Давай, малышка, открывай глазки.

Я уткнулась носом в ладонь мужчины и, немного успокоившись, открыла тяжелые веки. Я лежала на боку, а Бергман крепко прижимал мое обнаженное тело к себе. Мои руки все еще были скованы, но только между собой. Подушки и цепочки с зажимами уже не было.

— Испугалась? — мягко спросил мужчина, ласково оглаживая мне талию.

— Нет, — тихо ответила я. Бергман накинул мои скованные руки себе на шею, вынуждая меня прижаться еще ближе. — А… я сделала что-то не так?

— Нет, — улыбнулся он, поднимаясь рукой вверх от моей талии к груди. — Просто ты у меня очень восприимчивая девочка. Конечно, здесь