НеНужный - Анастасия Пырченкова Страница 19

Вот и сегодня Стас присутствовал на ужине в самом известном ресторане их города с семьёй одной из них — Чистяковой Алины Васильевны. Красивая крашеная блондинка с голубыми глазами и грудью третьего размера. Одетая, как всегда, на грани приличия, в короткое чёрное платье с довольно глубоким вырезом. И раньше Стас непременно бы затерялся взглядом в этом декольте и давно затащил девицу в первый же тёмный угол, но сейчас ничего, кроме раздражения, не чувствовал. А она всё болтала, болтала и болтала… 

Стас едва сдерживал желание послать Алину куда подальше. И наверное, непременно так поступил, не привлеки та его внимание к иному. 

— Это что, Прохорова с Аксёновым?

Егоров застыл с недонесённым ко рту стаканом сока, проследил за её взглядом и ощутил, как к мозгу прилила кровь, пробуждая такую дикую ярость, какую ещё никогда прежде не испытывал. Даже по отношению к Галине. Потому что по проходу между столиками действительно шла Арина в компании Аксёнова. Стакан с соком чудом не разбился, когда Стас резко поставил его обратно на стол. Ни пить, ни есть ему больше не хотелось. 

Пара тут же собрала внимание всех присутствующих, но делала вид, что ничего подобного не замечает. Они подошли к одному из дальних столиков, куда и уселись. 

Стас смотрел в их сторону и с каждым мгновением, с каждой улыбкой Прохоровой, с каждым с виду плавным и ленивым движением её руки в висках парня начинало стучать всё громче.

— Я думала, это лишь слухи, но, похоже, Илья действительно решил добиться благосклонности нашей замарашки. 

Всё это Алина сказала ему проникновенным шёпотом, призванным возбудить, прямо на ухо. Скользнувшая на колено ладошка это лишь подтвердила. Пришлось перехватывать шаловливые руки девушки и отводить в сторону.

— Ну, на замарашку она уже не тянет, — усмехнулся сидящий рядом со Стасом её брат, с весельем наблюдавший за развернувшимся немым противостоянием. — Кто бы мог подумать, что наша Ариша может быть такой… — не договорил, оставив их самих додумывать окончание.

Впрочем, тут и додумывать не надо.

— Кстати, Егоров, ты же, вроде, с ней зажигал тоже ещё недавно? Расскажешь? Мы-то все думали, что ты от жены без ума, а тут такая потеха. Удивил, друг, — заинтересованно уставился Евгений Чистяков на Стаса, который едва сдерживался, чтобы не дать тому по роже.

— Рад стараться, — произнёс с виду довольно безразлично Егоров, продолжая смотреть на Прохорову, которая чему-то в этот момент усмехнулась.

В руках Арина покачивала бокал с красным вином и выглядела так, словно она здесь королева. В целом, так и было. Каждый мужчина в ресторане смотрел исключительно на неё. И Стас готов был поклясться, что мысленно они её уже не раз примерили на себя. Да и не удивительно, учитывая, в каком виде девушка сюда припёрлась. Изумрудное коктейльное платье, обтянувшее стройное тело, будто вторая кожа, прекрасно оттеняло зелёный цвет глаз своей носительницы. И даже длина до самых колен нисколько не добавляла наряду скромности. Наоборот, его хотелось стащить с неё незамедлительно. Дремавшее доселе в Стасе возбуждение рвануло на первый план.

Гадство!

И вдвойне гадство, так как кое-кто принял это на свой счёт.

 — М-м, Стасик, ты заставляешь меня краснеть, — довольно протянула Алина, крепко сжав колом вставший член.

А в воображении Егорова это была совершенно другая рука. Не с красными, а прозрачными ноготками.

— Если хочешь, мы можем уйти отсюда прямо сейчас, и я покажу тебе, как скучала, — продолжала соблазнительно шептать Чистякова.

— Да, уйти было бы хорошо, — пробормотал Стас больше своим мыслям, чем для сидящей рядом.

Всё его внимание было сосредоточено на том, как Аксёнов накрыл своей рукой ладонь Арины, которая нисколько не возражала этому. Наоборот, подалась вперёд, что-то с улыбкой проговорив мужику в ответ. Пальцы обеих рук переплелись. 

Всё! С него хватит!

Грохот упавшего стула, когда Стас резко поднялся на ноги, остался где-то в другой реальности. Его же собственная сузилась до одной единственной, которая в данный момент весело смеялась над какой-то шуткой. Сжатые в кулак ладони особенно громко хрустнули в возникшей тишине зала. 

Аксёнов его заметил первым. В голубых глазах проявилось удивление, быстро сменившееся на лёгкий интерес. Он вольготно развалился на стуле, поглядывая на приближающегося парня в откровенной иронии. А вот обернувшаяся Арина растерялась, а затем и вовсе странно побледнела.

— Стас… — произнесла беззвучно одними губами.

— Развлекаешься, принцесса? — поинтересовался Егоров, остановившись рядом, глядя на неё с высоты своего роста.

Выглядел он, надо сказать, впечатляюще и пугающе. Наверное, с таким видом убивают. В голубом взоре не было и намёка на разумность. Только чистая ярость.

— Эм… А ты что здесь делаешь? — решила отвлечь его разговором Прохорова, стараясь не обращать внимания на то, что на них пялятся все без исключения.

— Я? Да ничего особенного. Меня больше интересует, что здесь делаешь ты, — гневно прищурился, в очередной раз сжав кулаки до хруста.

Арина невольно скосила взор на них, а после посмотрела на Аксёнова, который откровенно потешался над происходящим. Ну хоть кому-то из них весело. Потому что девушка нутром чуяла, что ничем хорошим этот разговор не закончится. Для неё — точно.

— Да вот, ужинаю, — ответила в полнейшей меланхолии, несмотря на напряжённость момента. — В офисе сегодня такой кавардак весь день, даже пообедать некогда было. Илья любезно предложил зайти сюда, расслабиться немного.

О том, что последнее она сказала зря, поняла не сразу. Лишь когда Стас гневно выдохнул и повторил за ней:

— Илья? Расслабиться?

— Стас! — предупреждающе вскинула Арина руки, когда тот склонился над ней.

— Сын! — послышался следом строгий голос его отца.

На всё это Егоров не обратил внимания. Перехватив запястья Прохоровой, он потянул девушку на себя, вынудив подняться на ноги. И меньше всего старался думать о том, что на него нашло, и почему его так бесит и вместе с тем возбуждает вся эта ситуация. Наверное, просто беспокойство об этой дурочке за последние дни достигло своего предела, вот и сорвался. И он искренне старался держать себя в руках, но последнее заявление Арины подействовало, как звук выстрела. Оглушило и окончательно вымело из головы все разумные мысли.