За каменной стеной - Аля Кьют Страница 19

– Это было очень глупо. Если не прекратишь мешать мне спать, то через Европу мы будем тащиться сто миллионов лет. Тебе придется проводить все это время рядом со мной максимально близко, даже спать в одной кровати. Этого добиваешься?

Я ослабил хватку у ее рта.

– Я с тобой в кровать лягу только мертвая, – прошипела фурия.

– Отлично. Мне тоже не очень нравится эта идея. Давай быстро доберемся до Алтая и расстанемся добрыми друзьями.

– Твой член упирается мне в зад совсем не по-дружески.

Я поджал губы. Она была права. Физиология брала свое. Я не мог просто взять и опустить его. Нужно было сказать что-то об инструкциях и ее глупых провокациях, но вместо этого я просто ослабил хватку, чтобы перестать упираться.

Алексия все еще была в шортиках и футболке. Как ни крути, а выглядела она, как конфета. Ее улыбка стала хищной. Она сама выставила назад попку и потерлась об меня.

– Прекрати, – проговорил я с угрозой.

– А что я делаю? Тебе не нравится?

Она повторила маневр, и я не стал блокировать ее движений. Потому что, блин, не хотел.

Но делать надо было хоть что-то. Я перевернул ее к себе лицом и прижал к раковине. Мой член впечатался в ее пах и сладко заныл.

Ну что за херня происходит?

– Я очень сильно стараюсь обращаться с тобой уважительно, – проговорил я ей в губы, отчаянно желая целовать, а не трепаться.

– Да, я вижу и чувствую, как ты снова очень уважительно тычешь в меня своим членом.

– Ты меня вынуждаешь.

– Разумеется.

– Зачем ты заперлась в туалете?

– Зачем ты пошел за мной?

– Я обязан тебя сопровождать.

Она почти коснулась моих губ своими, прошептала:

– Не обязан, Костя. Нам не по пути.

Я не стал отвечать. Спорить с ней бессмысленно. Лучшим решением показалось – наказать – поцеловать. Кажется, это решение подсказал мой член, но я подумал, что это голос разума.

Возможно, я не подумал вовсе. Но думать об этом уже не было сил. Алекс уперлась ладонями мне в грудь, но при этом раскрыла губы и крутнула бедрами, снова давая моему члену немного бодрящего трения.

Я застонал ей в рот и передвинул руки ниже на попку в шортиках.

– Хватит, – огрызнулась она, продолжая пытаться оттолкнуть меня. – Убери свой рот с моих губ.

Я засмеялся, потому что она сама стала целовать меня сразу после этого приказа.

– Может, и руки еще убрать?

– Убери, – продолжала рычать Алексия. – Вообще убирайся из моего туалета.

– И из твоего самолета?

– Да!

Она откинула голову назад, и я мазнул языком по ее шее.

– Видеть тебя не могу, козел.

– Ах, наверное, поэтому у тебя глаза закрыты. А я подумал, что от удовольствия.

– Неправильно подумал. Думать вообще не твое, Костя.

– Какая ты стерва.

– Да. Невыносимая тварь. Брось меня прямо в Париже. Я заслужила.

– И не мечтай. Предпочту еще помучиться.

Алекс запустила пальцы в мои волосы и царапала кожу головы. Черт, она так делала, когда мы трахались в душе. Проклятье.

Сразу захотелось повторить марафон оргазмов. Я собрался уже разрешить нам вступить в клуб придурков, которые занимаются сексом на высоте, но не судьба.

Дверь отворилась.

На пороге стоял дед в спортивном костюме и кроссовках.

Алекс быстро отпихнула меня, а я отошел назад.

Дедан покачал головой, рассматривая нас очень внимательно и без капли осуждения. Он что-то проговорил негромко по-английски. Я разобрал только фразу «жаль прерывать».

– Все в порядке, – бросила Алексия, поправляя майку.

Она первая прошмыгнула мимо деда к проходу. Я последовал за ней, не говоря ни слова.

Дерьмовая история. Совершенно нелепая и дерьмовая.

Мы вместе вернулись на места. Алексия села в свое кресло, и ее озарило.

– Ты посадил меня у окна, чтобы я не могла выйти?

– Надо же! – не постеснялся я усмехнуться. – Только дошло? Алан говорил, что его дочь умна. Или это не про тебя?

Она тяжело дышала и смотрела на меня так, словно желала смерти. Ответа на вопрос я, конечно, не получил.

Я уселся в кресло и постарался сразу успокоиться. Давалось мне это с трудом. Заснуть тоже будет непросто, балансируя на полусознании, чтобы контролировать Алекс.

– Как ты открыл дверь туалета? – спросила Алексия, пока я медитировал.

Глянув на нее искоса, я ухмыльнулся.

– Профессиональный секрет.

– Костя!

Любопытство брало верх даже над гордостью. Мне нравилось это в ней.

Черт! Не надо только увлекаться симпатией.

– Скажу с одним условием.

– Я не буду отсасывать у тебя под одеялом.

Я беззвучно засмеялся.

– Не это условие, хотя…

– Костя! – Алекс треснула меня по руке. – Скажи, а то я спать не смогу.

– С кем?

– Да хоть с тобой.

– Ты и так не сможешь.

– Говори, мать твою.

– Это легко, Алекс. Есть дополнительный рычаг. Если кому-то станет плохо или дверь заклинит. Обычные приемы проводников.

– Офигеть.

У меня тоже разыгралось любопытство, и я перевел стрелки.

– Теперь ты.

– Что я?

– Ты поняла, что сказал про нас тот дед?

– Разумеется. Он не хотел мешать, но его энурез этой ночью против любви.

Я покачал головой.

– Бедняга.

Алексия больше ничего мне не сказала. Она отвернулась и сделала вид, что спит. Я посчитал это лучшим продолжением ночи. Хотя мой член предпочел бы иное.

Глава 9. Париж-Париж

Алекс

Костя спал плохо, поэтому я не спала вовсе. Может, он и отличный охранник, но при этом и знатный лунатик. Сначала я разозлилась. Ну как можно взять и закрыть глаза, да еще и сразу уснуть после всех безобразий в туалете?

Железный он, что ли?

Я так старалась достать его, довести до ручки, что перестаралась. Мой охранник даже бешенство умел дозировать и контролировать. Я точно знала, что он психанул в туалете. Не планировал этот мужик-скала снова меня целовать.

Я тоже не собиралась раздвигать ноги и томно охать. Я отталкивала его, но сразу же притягивала обратно. Мы оказались в ловушке желания. Я бы очень хотела перестать желать его. Но едва Костя нарушал субординацию, возможность перепихнуться в туалете самолета уже не казалась мне абсурдной.

Сволочь Костя не закрыл дверь, и все обломалось. То ли слава богу, то ли – к сожалению. Я долго решала и никак не могла уснуть. А он вырубился. Чертов робот.

Правда, веки у робота дрожали. Сон был некрепкий. Меня ужасно интересовало, осталась ли эрекция. Но проверять больше не хотелось. Косте точно не