Суррогатный папа поневоле - Марина Орлова Страница 19

Терпения и уговоров не вмешиваться хватило на два месяца. Но после я дал слабину и полез в интернет. Оттуда я и узнал, что Светлана Аксенова и Кравцов Игорь по-прежнему вместе, хоть и перенесли свадьбу на неопределенный срок. Домыслов, слухов, предположений в сети было полно. Даже от сестры слышал немало: стоило только ненавязчиво спросить, как поток информации полился желчной рекой.

Но о том, что Аксенова ждет ребенка – ни слова.

С одной стороны, это успокаивало: раз она помирилась с женихом, вероятно, к искусственному оплодотворению прибегать не стала, а значит, об этой истории мне просто следует забыть как о страшном сне. Едва ли ее жених обрадовался бы, узнав о том, что Светлана беременна от другого.

С другой стороны, это не укладывалось в голове. Я не могу сказать, что должным образом узнал Аксенову, чтобы судить о ее поступках, но то, что услышал и понял из ее поведения, не вязалось с тем, что происходило в личной жизни теперь. Она не казалась капризной женщиной, которая сегодня рассталась, а после помирилась с женихом.

Опять же, с другой стороны, ей хватило внезапности, чтобы предложить первому встречному стать отцом ее ребенка. Или это и был сиюминутный каприз? Хорошо бы, если так.

Лишь после этого я слегка успокоился и даже занялся своей жизнью. На дне рождения Лики, та познакомила меня со своей бывшей коллегой. По иронии судьбы из той же фирмы, где работала и Аксенова. Мы даже сходили с девушкой на несколько свиданий, и Марина показалась мне… милой. Будучи ровесницей Лики, она была юна, красива, весела и слегка наивна. В целом все было в девушке неплохо, кроме ее любви к болтовне ни о чем. Впрочем, эта черта их с моей сестрой объединяла, потому я не был удивлен появившейся между ними крепкой дружбе.

Вот сегодня я должен был сопровождать Марину на корпоратив, чему пытался воспротивиться, но под напором двух девушек (Лики и Марины) сдался. Марина хотела оказаться на празднестве не в одиночестве, а сестра просто жаждала новой порции сплетен.

Я же отчаянно уговаривал себя, что согласился не по тому, что надеялся в живую увидеть Аксенову и убедиться, наконец, что нас с ней ничего не связывает. Пытался убедить себя, но до конца все равно не удалось.

Прошло больше часа, с момента начала развлекательной программы, трое мужчин выступили с речью. Одного из тройки я уже знал – Кравцов Игорь. А вот двух других Марина опознала как старших Аксенова и Кравцова, что сразу повысило мою заинтересованность. Отец Светланы оказался невысоким, но статным мужчиной, некрасивой в полном смысле этого слова, но приятной внешности с глубокими залысинами в почти седых волосах. Лицо его носило следы напряженного труда, что отпечаталось не только залысинами, но и глубокими морщинами на лбу и возле рта. Зато я теперь понимал, у кого Светлана унаследовала цепкий, внимательный взгляд холодных зеленых глаз. Честно говоря, в мимике отец и дочь очень походили, а вот внешностью Аксенова, скорее пошла в мать, которой на празднике не было.

Зато у Кравцовых все было наоборот: отец и сын были едва не точными копиями друг друга, за разницей в возрасте, разумеется. Яркие глаза, пышная и светлая шевелюра, оба высокие, широкоплечие и надменные. Вот только если младший больше походил на обаятельного кретина, то старший олицетворял собой отставного майора: суров, молчалив, мрачен и помимо внешности никак к себе не располагал. Неприятный тип. И сынок ему под стать.

А Аксеновой все не было…

Перевел взгляд на Марину, вдруг вспомнив, что я здесь не один, но она спокойно болтала со своей соседкой по столику, даже не обратив внимания, что я ушел в свои мысли. Даже не знаю, радоваться или грустить, что за время, проведенное здесь, мы с моей спутницей и трех фраз друг другу не сказали. Наверное – радоваться, учитывая, что девушка предпочитала обсуждать последние сплетни офиса и мечтательно вздыхать о Кравцове младшем, сетуя на то, что такое «счастье» досталось местной Мегере.

Смотря на девушку, я все больше убеждался, что нам с ней не по пути. Общаться нам было решительно не о чем. Интересы слишком разные. Можно было бы и потерпеть из-за внешности темпераментной красотки. Вот только я перерос этап, когда в отношениях меня больше волновала постель и внешность партнерши.

Отчего-то вновь вспомнилась Аксенова. А именно то удивление, когда я увидел ее впервые. По описанию Лики, она мне представлялась стареющей и зловредной теткой, которая любит перебарщивать с хирургией. Но это лишь с описаний моей сестры, для кого все, кому за тридцать, обречены на мгновенное старение.

Но осознал я то, что сестра наговаривает нарочно или просто на эмоциях, лишь когда встретился со Светланой лично. Ее даже «женщиной» язык не поворачивался назвать в уничижительном смысле этого слова. Молодая, красивая и успешная женщина – да. Стервозная – не спорю. Но при этом довольно деликатная, рассудительная и умная. Говорила четко и по делу, не отвлекаясь на эмоции, хотя могла бы себе позволить.

Так вот, сейчас, когда я успел отойти от первого… и второго шока общения с ней и тех условий, которая Аксенова передо мной поставила, я обязан признать, что женщина она – красивая. Очень.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Кстати о ней.

В зале Аксенова появилась довольно неожиданно. Понял я это, когда зал замолчал и уставился на сцену, где Светлана уже стояла со своим женихом. А дальше на меня обрушились новости об их скорой свадьбе и… что она все же беременна. От него.

Я должен был почувствовать облегчение. Ведь должен был?! Так почему же ощутил горечь, какого-то предательского разочарования и… не знаю, сожаления? Отпил из стакана, и отвел взгляд, чтобы не видеть, как счастливая парочка целуется под улюлюканье толпы.

А мне стало тошно.

– Марин, – обратился я к своей спутнице, которая с живейшим восторгом на лице что-то строчила в своем телефоне, параллельно обсуждая с коллегами новые сплетни.

– А, что? – практически с удивлением посмотрела та на меня, словно забыла о моем существовании. – Я не могу до Лики дозвониться! – оповестили меня, будто случился конец света.

– Сожалею, – проворчал я. – Но я о другом. Прости, но у меня дела нарисовались. Нужно уехать.

– Так скоро? – округлила она глаза.

– Да. Но я не заставляю тебя уезжать вместе, – попытался я