Юная жена. Твоя в расплату - Амира Ангелос Страница 19

Я понятия не имела, как будет устроен праздник. Наполовину это же восточные традиции, наверное? Абсолютное неведение еще раз подчеркивало всю нелепость события.

— Наверное… — бормочу растерянно.

— Твой отец сказал, что вы хотели все скромно, по-семейному…

— Да, — киваю.

— Ты не беременна случаем? Прости, что спрашиваю…

— Нет, ничего такого.

— О, вон твоя мачеха приехала. С сестрой-мегерой, — кивает в сторону ворот и подъездной дорожки подруга.

И правда, по выложенной плиткой дорожке дефилируют вышеназванные дамы в вечерних платьях. Отец торопится им навстречу. Наблюдаем как подводит их к Дамиру, знакомит их. Даже с балкона можно заметить, что Лада краснеет как помидор. Видимо, она и правда была уверена, что мой жених толстый и страшный. Смотрит на Дамира жадно, чуть ли не облизываясь. Внутри что-то неприятно колет и я отворачиваюсь.

— Может внутрь зайдем? — предлагаю Вале. — Мне ужасно жарко.

— Да, конечно. Думаю, пора заняться макияжем.

Как только возвращаемся в комнату, в дверь и правда стучит девушка-визажист, с большим чемоданом косметики. Беркут предусмотрел абсолютно все…

Отвлекаюсь на болтовню визажистки, они с Валей щебечут надо мной, как над птенцом, всячески подбадривая. Затем две женщины постарше, видимо из прислуги Беркута, приносят свадебное платье.

— Вот здесь туфли, несколько моделей, посмотрите что вам подойдет, — говорит одна из них, широко улыбаясь.

— Спасибо, — отвечаю растерянно, немного шокированная таким сервисом. Не понимаю зачем этому старику столько лишних трат. Неужели мой отец настолько ему полезен? Просто удивительно…

На самом деле мне совсем не хочется вникать в махинации Роберта Каминского. Все события последнего месяца напоминают американские горки и критичная часть меня понимает, что во всем виноват только отец. Но я не хочу ненавидеть его… Это меня сломает. Я и так с момента как мама ушла ощущаю себя очень одинокой. Потери отца я просто не переживу.

— Повернитесь пожалуйста, я застегну платье. Очень сложная тут система, — бормочет другая женщина. Застегивают меня около получаса. Жаль в тот момент мне не приходит в голову что и снимать будет непросто. А может и к лучшему что не думаю об этом, нервы и так натянуты как струны. Еще немного и я бы не вынесла происходящего фарса…

— Это просто невероятно! Как же красиво!

Меня поворачивают к зеркалу. Смотрю потрясенно.

Действительно чудеса.

Платье сидит идеально. Скроенное мастерской рукой, оно облегает мою фигуру так, что я выгляжу хрупкой, но в то же время очень изящной. Почти нереальной, словно отфотошопили…

Наряд на самом деле великолепен. Пышный подол, расшитый крошечными переливающимися стразами, напоминает звездное небо. Мои волосы украшают маленькие белые орхидеи.

Неужели это действительно я?

Главное, возникает ощущение, что в зеркале отражается настоящая невеста. Этой невестой могла быть и я… если бы ситуация была иной. Если бы Дамир любил меня… Когда-то происходящее сейчас было моей мечтой, самой нежно лелеемой фантазией…

— Ты неотразима, дорогая. Я даже плачу… — обнимает меня Валюшка.

По телу пробегает дрожь.

Внезапно понимаю, что все реально. Я наверное сошла с ума, раз согласилась на такое!

Горький комок в горле, подкатывают слезы.

— Нет, нет, только не плакать. Девочки, на выход, нельзя давить на невесту, — деловито произносит женщина постарше и всех выталкивает из комнаты.

— Дорогая, я займусь собой, потом снова приду, — говорит уходя подружка. — Выше нос! Сегодня лучший день в твоей жизни!

Дальнейшие события происходят как в тумане. Огромный зал, светлый, нарядной украшенный, словно в нем горели тысячи звезд. С потолка свисают красивые хрустальные люстры, столы застелены белыми скатертями, на них стоят красивые икебаны из цветов и свечей. Гостей очень много. Сплошь незнакомые лица. Бледный отец сидит за ближайшим столом, Инесса держит его под руку. В ее взгляде на меня сквозит раздражение и неприязнь. Она явно не радуется за меня, и не скрывает этого.

Наверное, потому что не знает правду. Если бы узнала что выхожу за насильника…

Лада флиртует с каким-то мужчиной.

Я готова наблюдать за кем угодно, лишь бы не думать о мужчине который сидит рядом со мной. Мы находимся на возвышении, что-то вроде импровизированной сцены. Рядом сидит регистратор брака. Задает вопросы. Говорит о нашей ответственности перед Аллахом. Я не верующая и наверное этот день сделает меня окончательной атеисткой. Мы обмениваемся кольцами. Пальцы Дамира такие горячие… В то время как я холодна, меня бьет озноб.

К счастью обходится без поцелуя, как в фильмах, возле алтаря. Здесь в этом отношении все скромнее.

Струнный квартет на заднем плане играет что-то классическое, кажется Вивальди. Аплодисменты и поздравления.

Что дальше? Праздник, на который Беркут потратил кучу денег. Мы главные актеры на нем. Но что будет ночью?

По телу пробегает дрожь — словно любовник лизнул чувствительную кожу. Не получается выкинуть из головы образы: загорелая рука Дамира обхватывает мои обнаженные груди, язык облизывает напрягшийся сосок. Легкая дрожь превращается в мучительное содрогание.

Он ведь не делал так. Он со мной только как со шлюхой…

Усилием воли отгоняю невыносимо соблазнительные картины. Меня слегка подташнивает. Особенно когда вижу направляющегося к нам с Дамиром Беркута. Когда уже мне можно будет отойти от новоиспеченного мужа? Его близость невыносима!

— Отличный получился праздник, — произносит Беркут, глядя на меня с явным удовольствием. Похоже, ожидая от меня восторгов и благодарностей. Но у меня словно язык прилипает к небу. Отворачиваюсь.

— Да, все круто, — в немногословном ответе Дамира сквозит явное презрение.

— Ладно, веселитесь молодежь, — похоже, прекрасное настроение хозяина дома ничто не может испортить. Наслаждается своей ролью кукловода.

Я же, вновь отчетливо понимаю, что все кончено. Обратной дороги нет. Меня колотит озноб, но решительно не хочу показывать Тураеву, насколько расстроена. И в то же время, насколько меня волнует его близость. Тело трепещет под платьем невесты. Дрожь никак не желает проходить. Что со мной происходит? Еще немного, и я поверю в этот фарс? Только этого не хватало! Неужели я готова его простить?

Дамир отлично продемонстрировал, насколько «страстно» хочет видеть меня своей женой. Впрочем, не больше, чем я его — своим мужем.

— Ты слишком явно даешь понять, насколько тебе все отвратительно, — неожиданно хрипло произносит Тураев, наклонившись ко мне.

Резко поворачиваюсь, наши взгляды скрещиваются. Мне хочется залепить ему пощечину! Наверное, он читает это в моих глазах, подается еще ближе… Наклоняется и целует меня в губы!

Одобрительный гул прокатывается среди гостей, которые замечают этот порыв. Кто-то даже начинает хлопать в ладоши. Чувствую как горит лицо,