Александр Паршин - Третья мечта Страница 2

Они обнялись, пряча в плече друг друга скупую мужскую слезу. Тут появился командир, и отбывающие вновь встали в строй. Полковник обвёл их взглядом и громко произнёс:

– Два года вы служили в этой части, а сейчас сядете в автобус, старший прапорщик Юдин отвезёт вас на железнодорожную станцию города Красноярска и посадит в поезд, а там сами добирайтесь до своих родных городов.

Он достал из папки конверты, откашлялся и продолжил:

– Благодарю вас всех за службу и надеюсь на «гражданке» вы найдёте своё место в жизни. Здесь по пятьдесят тысяч рублей, этих денег вам хватит на дорогу и небольшие подарки родным. В дороге не пейте, ведите себя достойно. Вас с таким нетерпением ждут дома! Теперь самое главное. Ребята! Прошу, забудьте об этой части и никогда не вспоминайте. Поверьте, так надо.

Он вручил каждому конверт и пожал руку. Павел посмотрел в глаза командиру, как много в них грусти, и ему стало жалко этого пожилого человека.

Через десять минут автобус увозил их домой, а они столпились у заднего стекла и смотрели на удаляющегося Игоря Ивановича, сержанта Кончинова и, ставшего «черпаком», Аршавина. Никто из них не знал, отчего так неожиданно отправили домой, но какое-то шестое чувство подсказывало: полковник, на свой страх и риск, спас их от каких-то крупных неприятностей. Поворот, и огромная сосна разлучила с тем, что навсегда останется частицей их жизни.

А командир долго смотрел на пустую дорогу. Десять лет, каждые полгода он отправлял таких же ребят домой, но эти были последние. И ему так захотелось уехать с ними домой «на дембель». Но не будет у него никогда «дембеля», ведь в отличие от них, Игорь Иванович знал, что скрывается за двумя словами: «секретная часть».

– Кончинов, где Тэс? – спросил он у сержанта.

– Возможно, на полигоне, товарищ полковник.

– Найди и позови ко мне!

– Есть, товарищ полковник!

Игорь Иванович зашёл в свой кабинет, снял фуражку, расстегнул китель, открыл сейф и достал папку. Раньше там лежало три-четыре похожие, теперь одна, и та не ляжет обратно, а будет уничтожена, как и её хозяин. Он сел за стол, положил перед собой то, что являлось, чьей-то судьбой и задумчиво уставился в стену.

Когда начались эти неприятности? Наверно, полгода назад, на международной встрече представителей служб безопасности разных стран по вопросу борьбы с международным терроризмом. Кто-то из руководителей какой-то иностранной службы заявил, что Россия сначала должна уничтожить у себя банду Халимова, а затем бороться с международным терроризмом. В этом была большая доля правды – о зверствах этой чеченской банды писали не только российские газеты и журналы, но и крупные зарубежные. Банда являлась крупным хорошо вооружённым формированием, имеющим хороших командиров, железную дисциплину и большую финансовую поддержку со стороны международного экстремизма. Крупные соединения не могли развернуться в горной местности, где дислоцировались основные силы банды, а мелкие спецподразделения не могли выполнить задачу по её уничтожению. После совещания пришёл приказ с самого верха: уничтожить банду любой ценой. Тут вспомнили про Крюкова Игоря Ивановича и его ребят. В Москве в очень «высоком» кабинете ему приказали: «любой ценой, любыми средствами и в самое кратчайшее время».

Приказ был выполнен, но средства оказались запрещённые всеми существующими договорами и конвенциями. А его подчинённые, выполнившие приказ, сразу не смогли вернуться обратно, застряв в горах. Вслед за его ребятами на место боя прибыли спецназовцы, постреляли в воздух и похоронили боевиков в братской могиле. На следующий день в прессе появилось сообщение: «Сегодня ночью спецподразделениями российской армии была уничтожена банда полевого командира Халимова. С нашей стороны потерь нет». Раньше потери были, примерно, один к одному, а теперь уничтожена вся банда, а потерь – нет. Целая армия корреспондентов, наших и зарубежных, бросились собирать подробности такой блестящей операции. На полосах газет всё чаще и чаще стали появляться словосочетания: «суперподразделение», «новое оружие», «секретный газ» и тому подобное.

А сделавшие это ещё оставались в горах и ждали помощи. Но самый большой их начальник, испугавшись за свою судьбу и карьеру, вместо приказа: «помочь» отдал приказ: «уничтожить». У них не было ни одного шанса остаться в живых, но из троих погиб один, к тому же был уничтожен секретный вертолёт типа «чёрная акула», и «дамоклов меч» остался висеть над его частью.

Прошло около двух месяцев, шум вокруг той операции не затихал, но был найден путь, как успокоить руководство страны и ненасытных на сенсации журналистов. Начались переговоры с очень влиятельным командиром боевиков Аласхановым о прекращении им боевых действий и сдаче оружия. Всё хорошо, но вместе с бандой Халимова погибли шесть человек из его многочисленной родни, и их гибели он простить не мог. Аласхановым были поставлены условия: ему отдают тех, кто убил родственников, а он разоружает своих бойцов. В знак искренности, половина его воинов сложили оружие.

Игоря Ивановича вновь вызвали в Москву к прямому начальнику генерал-майору Бережкову и сам ничего незнающий об игре, генерал отдаёт приказ: «уничтожить полевого командира Аласханова, но запрещённые международной конвенцией методы не применять». Случившееся далее, заставило упасть «дамоклов меч». Полковника там не было, но по рассказам своих ребят всё представлял в мельчайших подробностях.

Шерхан, Тэс и Кондор стояли у чайханы в небольшом чеченском городке и ждали человека, который отведёт их Аласханову. За столиками сидела разношерстная публика, и никто не обращал на них внимания.

– Не нравится мне всё это, – проворчал Шерхан, задумчиво рассматривая посетителей.

– Что именно? – спросил Кондор, думая о чем-то своём.

– Нас словно в ловушку толкают.

– Давайте, на всякий случай, в сторону отойдём! – вмешался в разговор Тэс. – Вдруг начнётся заварушка, опять кого-нибудь не так убьём или лишних наубиваем.

Они отошли в сторону, стараясь не бросаться в глаза, и продолжали терпеливо ждать, стоя в тени огромного дерева. Человек, которого они ждали, появился в самый разгар чаепития и, подойдя к ним, спросил:

– Вам нужен породистый скакун? – это был пароль.

– Да, наш друг днём и ночью думает о нём, – произнес отзыв Шерхан.

В ответ тот, громко выкрикнув непонятные им слова, полез в карман. Что это «смертник» они догадались сразу и стали действовать быстро, безошибочно и безжалостно.

Удар Шерхана был смертелен, и он начал осторожно опускать тело «проводника» на землю. Кондор развернулся в сторону чайханы, понимая, кто-то всё равно должен привести в действие «адскую машину» или наклонившийся старик, или выглядывающий из-за угла джигит, или стоящий за прилавком чайханщик. Три выстрела слились в один. Он отгадал, и взрыва не последовало.

– Командир у них за оградой машина, – крикнул Тэс, увидев двух выбегающих с автоматами боевиков, и несколько раз выстрелил им по рукам и ногам.

Они делали свою обычную работу, не оглядываясь назад, зная, кто-то всегда прикрывает твою спину, одновременно делая то, что надо делать в данной ситуации. Шерхан одним прыжком перемахнул двухметровый забор и очутился у микроавтобуса, откуда через мгновение выпало бесчувственное тело шофера. Тэс подтащил раненых и забросил в салон, словно дрова. Кондор на ходу запрыгнул в открытую дверь машины, продолжая держать под прицелом всех, находящихся в поле его зрения. Кто-то, из сидящих за столиком, вскинул автомат, но тут же раздался выстрел и тот упал.

Тэс сделал раненым уколы, но не обезболивающие, а «обезволивающие» и те стали отвечать на его вопросы.

– Нам километров десять-пятнадцать в гору, – сказал он, уяснив остановку. – Затем марш бросок столько же.

– Напрямую нельзя? – не оборачиваясь, спросил Шерхан. – По дороге их пост попадётся, опять стрельба, а мы и так шуму наделали.

– Мне приходилась здесь бывать, – взял инициативу в свои руки Кондор. – Давайте лучше марш-бросок совершим! Сейчас километра три проедем, затем километров двадцать пробежимся и на месте будем.

– Но там где-то река протекает? – кивнул головой Тэс.

– С помощью веревки переберёмся.

– Ладно, если знаешь, командуй! – согласился Шерхан.

– Сейчас спустишься, за ущельем нам направо, а им налево, там обрыв, – начал операцию Кондор.

В самом конце спуска Шерхан сбавил скорость, подождал, пока друзья выпрыгнут, повернув машину влево, выпрыгнул сам.

Через три часа их малочисленный отряд был на месте. Выследив один из дальних дозоров боевиков они, с помощью взятых в плен часовых, уяснили обстановку и вскоре были в непосредственной близости от ставки Аласханова.

– Тэс, их здесь человек тридцать. Что будем делать? – спросил Шерхан, зная, какой будет ответ.