Акулина Парфенова - Мочалкин блюз Страница 2

Во второй раз я собрала ампир. Он тогда тоже еще не вошел в массовую моду.

Сейчас я набираю мебель с резьбой и скульптурными орнаментами в стиле гротеск. Он сочетает в себе причудливые растительные формы с фигурами или частями фигур людей или животных. Такой орнамент не соотносится с каким-либо архитектурным стилем, зарождение его относится к классическому римскому периоду. Процветал он в Средние века и особенно ярко расцвел в эпоху Возрождения. Были у этого способа декорировать мебель и жилище поклонники и позже, в частности, по приказу одной из русских императриц в Эрмитаже было воспроизведено полное убранство «лож» Рафаэля из Ватиканского дворца. Там и можно рассмотреть подробно, что собой представляет гротеск. За год мне удалось набрать примерно двадцать пять процентов того, что я планировала, но чем труднее задача, тем больше она меня привлекает. Недавно мне предложили чудную горку. Жаль, что у меня уже есть одна. Именно горки гротеск сохранились в наибольшем количестве. Не знаю, надо ли упоминать, что, продавая свою коллекцию ампир, я получила в десять раз больше, чем потратила на нее ранее. Поэтому за ценой на гротеск я не постою.

Одинокими вечерами я смотрю фильмы на DVD, и за последние годы пересмотрела почти все, что когда-либо было выпущено на этом носителе. Может, за исключением фильмов про йогурт-убийцу, хотя последнее время всерьез подумываю и о них.

Чем я еще не похвасталась?

Я была замужем. В девятнадцать лет вышла за однокурсника по страстному любопытству. Мы были большими друзьями и весело проводили время. Однако, как и следовало ожидать, в двадцать четыре каждый из нас встретил любовь всей своей жизни.

Он – дородную русскую красавицу, точную копию его матери, а я – матерого сорокалетнего американского журналиста, приехавшего в Россию пожить и посмотреть на демократические перемены.

Его любовь превратилась в новый брак и мальчишек-близнецов.

С моей любовью, естественно, все оказалось грустнее. Прекрасный, как библейский царь, изведавший изысканные пороки нью-йоркский интеллектуал, загадочный небожитель, до предела ухоженный, волшебно одетый, сверкающий тридцатью двумя жемчужными зубами, – по сравнению с мальчишкой-сверстником мужем – казался чем-то совершенно особенным и недостижимым. У нас в России таких мужчин я не видела. Тогда я не подозревала, что эпоха тотального господства имиджа началась у америкосов гораздо раньше, чем у нас. И метросексуал как явление появился задолго до того, как был изучен и описан.

Надо ли объяснять, что после всего сердце мое было разбито, самооценка упала ниже пола. А о сексуальных талантах мужчин, посещающих солярий, я с тех пор очень низкого мнения. По сравнению с веселым и обильным сексом с утраченным мужем, этот – не стоил доброго слова.

Прошло несколько лет. Никакой постоянной привязанности у меня с тех пор не появилось. Да и непостоянной тоже. С мужчинами я не встречаюсь. Впрочем, не совсем… Но все происходит так странно, что даже трудно объяснить. Я встречаюсь с бывшим мужем. Примерно раз в месяц. У нас нет никаких отношений, кроме секса. Ничего из настоящего – одно, извините, голое прошлое. Мы как бы сразу переносимся на десять лет назад, говорим о литературе, кино на языке десятилетней давности, который сейчас уже не используют. Я показываю ему свои антикварные приобретения, он радуется за меня. Я даже не знаю, где он сейчас работает.

Никаких жалоб на жизнь. Никаких обсуждений его семейной жизни. Я так и не спросила у него, показал ли второй брак, что первый не был ошибкой.

Иногда мне кажется, что я совершаю инцест и сплю с собственным братом.

В общем, счастья в этом нет. Но факт остается фактом. Это длится и, видимо, будет длиться, пока не произойдет что-то, что все изменит.

Мое нынешнее ремесло далось мне не сразу. Я очень уставала на работе, бесконечно изобретала новые способы уборки, смешивала моющие средства для достижения нужного эффекта, пока наконец не поняла, что в западных странах люди давно уже додумались, что к чему. Материалы, которые используют у нас состоятельные люди для отделки своего жилья, там известны давно, и нужно просто воспользоваться их навыками, а не изобретать велосипед.

Я разыскала в Интернете книжный магазин и заказала там несколько книг по интересующей меня теме, но не все они оказались полезными. Я заказывала еще трижды, пока в конце концов не собрала всю необходимую информацию. Это мероприятие влетело мне в копеечку, но овчинка стоила выделки. С согласия некоторых клиентов я стала заказывать нужные средства по Интернету. И вскоре я смогла сократить время, затрачиваемое на уборку квартиры, вдвое, при этом качество улучшилось. В процессе работы я поняла, как правильно нужно обустраивать помещения, в которых находятся ценные коллекции или высокотехнологичное кухонное или музыкальное оборудование, так чтобы это оборудование дольше и лучше работало. Короче, я овладела логистикой своего дела. Информация распирала меня, мне очень хотелось поделиться ею с другими людьми, облегчить им жизнь. Но мои коллеги не проявляли к моим изысканиям никакого интереса, потому что каждая считала свое занятие уборкой временным прибежищем в ожидании чего-то лучшего. Вскоре рынок рабочей силы начал заполняться азиатскими женщинами. Но спрос на них рос не слишком, потому что представления многих из них о чистоте значительно отличаются от тех, что приняты у нас.

Я стала записывать свои мысли на эту тему. И через некоторое время у меня накопилось около десятка очерков об уборке. Самой мне они казались удачными и остроумными, но с тех пор, как я последний раз опубликовала написанное, прошло несколько лет, и я сильно сомневалась, что мои записки могут кого-то заинтересовать. В свободное время я писала и очерки о петербургском антиквариате, о том, какие стили встречаются в магазинах разных районов города, мебель какого времени сохранилась лучше всего. Еще были заметки о тенденциях ценообразования в этом бизнесе, рекомендации, как отличить магазин, который действительно занимается продажей старинных артефактов, от организаций, которые отмывают грязные деньги, прикрываясь вывеской антикварного магазина.

Писала я и рецензии на фильмы, которые смотрела, книги, которые читала, оперные, балетные и драматические спектакли, которые удавалось посмотреть. Записывала я и свои впечатления от новых коллекций западных модельеров, которые видела по спутниковому телевидению, или от коллекций местных авторов одежды, показы которых изредка удавалось посетить на хвосте у какой-нибудь подруги или клиентки. Все это мертвым грузом скопилось в моем лаптопе, но стереть рука не поднималась. Видимо, в глубине души я надеялась, что когда-нибудь все это мне пригодится. Победить страсть к письму мне не удалось.

Если вы решили нанять уборщицу, не погнушайтесь, сходите к ней домой, только так вы можете узнать, будет ли у вас чисто.

Глава 1

Воскресенье. Вечер

– Привет.

Мне было приятно видеть своего бога секса. Бархатные карие глаза в густых ресницах, рыжеватые кудряшки, увеличивающиеся год от года залысины. Он всегда был лучше всех. Кроме того затмения, когда я встретила Джоела.

Что касается супружеских и постсупружеских обязанностей, то мне было с ним хорошо все полторы тысячи раз. За исключением, пожалуй, первых двух или трех, которые были первыми в моей жизни вообще. В первый раз я все ждала, когда наступит волшебство, от которого сходят с ума все взрослые, и пропустила самое главное – собственную дефлорацию. Во второй – мне было неудобно, почему я голая, но в носках и часах. В общем, сексуальная гармония наступила примерно с третьего раза и продолжается до сих пор. То ли он вообще так талантлив в этом деле (жаль, не с кем обсудить). То ли мы с ним идеально подходим друг другу. Но он умеет расшевелить меня всякий раз, в каком бы дурном расположении духа я перед этим ни находилась. Идеальная психотерапия. Идеальный способ уговорить меня на что угодно.

Я с порога обняла его, и голова моя закружилась. Условный рефлекс.

– Я кое-что тебе принес. Бабуся у метро продавала.

И он развернул огромную скатерть с вышивкой ришелье. Почти целую.

– Какая роскошь. Спасибо.

– Ты – моя роскошь.

Он повесил плечики со своей одеждой в створе открытого окна, чтобы запахи моей квартиры не впитались в ткань.

И увлек меня в спальню.

Там мы были счастливы.

Примерно час.

Всякий раз, когда он уходил, я впадала в состояние, близкое к истерике. Но годы тренировки сделали свое дело. И мне уже не стоило почти никаких усилий втянуть слезы обратно.