Ада Ммант - Душа Неталии. Книга 1. Поиски истоков Страница 2

– Вот и хорошо! – радостно воскликнул Ричард и облегченно вздохнул.

– Теперь, осталось дело за «малым»! Мне нужно найти того, кто бы смог присмотреть за фермой в мое отсутствие, – Соула с надеждой взглянула на рыжего толстячка, – и прошу, вас, заберите эти бумаги, я все равно ничего не смыслю в них. И тем более у, вас, они будут в большей сохранности.

Он утвердительно кивнул головой, подошел к столу и вернул в свою сумку бумаги. Водрузив на плечо свою поклажу, Ричард повернулся к подопечной, и стал рыться в кармане своего жилета. Он извлек на свет небольшой кожаный мешочек и протянул девушке.

– Здесь сто злат, на первое время тебе вполне должно хватить, а за фермой мы с Билом присмотрим, так что можешь с чистым сердцем и со спокойной душой отправляться в свое странствие.

Соулу удивленно смотрела на коричневый кошелек – это были большие деньги, за один злат можно купить шесть огромных головок сыра и бутылок двенадцать отменного вина. Ей стало непонятно: с чего Ричард принес столько денег? Она понимала, что в дороге деньги всегда пригодятся, но откуда старый друг отца знал, что они ей нужны? Соула никому не говорила о своих планах, да и сама, только недавно пришла к такому решению, что ей действительно на время нужно покинуть отчий дом. Перспектива всю свою жизнь растить бычков и кур, рыться в навозе, обхаживая домашний скот – не прельщала. Не для того отец обучал ее всему, что только умел и знал сам.

Ей хотелось чего-то большего от жизни: приключений, азарта, почувствовать вкус свободы, побывать на других землях, увидеть всю Неталию. Соула, бодуче дочкой фермера, конечно, не призирала тяжелый труд, но он был не для нее! Сердце подсказывало, что ей предназначена другая судьба, и с детства выучена читать и писать; она много интересного почерпнула и узнала из различных отцовских книг, имеющихся у него в библиотеке. Ее разум, так и ломился от многочисленных идей, желаний и предвкушений…

И словно отвечая на ее немой вопрос, Ричард стал снова копаться в карманах своей жилетки. Вскоре на свет появился белый, непримечательный конверт; поверенный отца, не мешкая, протянул его девушке.

– Я не знаю, что в письме. Его мне передал на хранение твой отец, после того, как умерла твоя мать. – Ричарду не хотелось бередить прошлое, он понимал: девушке будет больно, и своим теплым голосом старался сгладить эту возникшую неловкость, – Конрад, просил передать его тебе, когда его не станет. Почему-то, мне кажется, что письмо заставит тебя покинуть нас на много быстрее, чем ты, сама, об этом думала. И надеюсь, поможет тебе решить, куда следует отправиться в первую очередь.

– Спасибо тебе, дядя Ричард! – сердечно поблагодарила мужчину Соула, и рассеянно улыбнулась.

– Не стоит благодарности. Это мы должны благодарить тебя, лишь ради тебя жили твои родители и приносили благо всем жителям Неталии от моря до моря.

Ричард пожал маленькую ручку Соулы: в его глазах светилась нежность; он широко улыбнулся и поспешил к выходу. Девушка, молча, проводила своего гостя. Все ее мысли сейчас обратились к таинственному письму; она могла только догадываться, что в нем. Но сразу она, почему-то, не решилась открывать его: боялась, что откроет для себя что-то очень пугающее…

У Соулы еще предстояло много дел по дому, поэтому она, не раздумывая, положила белый конверт на полку шкафа, и принялась за свои обязанности. Дел, оказалось, невпроворот, ведь следовало прибрать весь дом, приготовить поесть. Не могла же она отпустить человека, трудившегося на ее ферме весь день голодным, и сдать грязный дом в чужие руки – что бы о ней подумали отцовские друзья?!

Когда к вечеру работа была выполнена, а старый Бил накормлен и отправлен отдыхать домой к семье, Соула случайно бросила взгляд на узкую полку деревянного шкафа, и в глаза ей бросилось письмо отца. Смысла откладывать встречу с прошлым уже не осталось. Да, и любопытство наконец-таки взяло свое. Что мог ей написать отец три года назад?

Она аккуратно вскрыла конверт, и извлекла из него пожелтевший листок. Читая его, девушка удивлялась: как отец, обладая таким буйным темпераментом, мог выводить настолько ровные и аккуратные буквы и строчки.

«Милая девочка, если ты читаешь это письмо – значит, меня уже нет в живых. Я надеюсь, ты недолго будешь горевать из-за моей кончины, а если это не так, то я дам тебе совет: когда станет очень трудно, представь, что я обрел покой, и вновь соединился со своей любимой супругой, тогда тебе станет немного легче.

Только не думай – это письмо не для утешений. Я хочу поведать тебе одну свою тайну – ты не родная мне дочь! Это известие тебя удивит, но я прошу, тебя, не огорчайся, то, что ты не родная мне дочь не изменит к тебе моих чувств, я всегда тебя любил, люблю, и буду любить. Ты была единственной моей отрадой на этой грешной земле.

Скорей всего, ты, об этом даже догадывалась, только не придавала большого значения: некоторые разговоры и многое другое могли навести тебя на эту мысль, но к моему величайшему счастью ты оставалась «глуха», и беззаботно придавалась всем радостям жизни. Я бы никогда не решился тебе открыть эту правду, но, в конце концов, совесть меня одолела, и я решил написать тебе прощальное письмо.

Дорогая Соула, я надеюсь, что ты простишь меня и, не будешь держать зла на свою родную мать, так как это будет несправедливо. И я поведаю тебе почему:

– Много лет назад, роковая судьба свела нас с тобой. Тогда ты была совсем еще крохотной. В мою кибитку темной ночью вошла женщина с маленьким свертком в руках, в нем оказался младенец. Женщина слезно умоляла забрать у нее ребенка и вырастить его. Даже давала много денег. Только мы с твоей матерью отказались от них…

До твоего появления у нас имелся свой собственный сын. Твоя мать с трудом перенесла роды, а младенец вскоре заболел и умер. Горю нашему не было конца: роды прошли очень тяжело, и Виола не могла иметь больше детей. И вот, когда эта женщина предложила нам позаботиться о младенце, мы с супругой чуть не сошли от радости с ума. Грех – отказываться от такого подарка судьбы!

Твоя мать, взяла с нас клятву, что никто и даже ты не узнаешь, кем была она и, где мы встретили ее.

И я хочу попросить у тебя прощение за то, что унес эту тайну с собой в могилу. И если ты когда-нибудь захочешь разыскать свою настоящую мать – тебе придется сильно постараться: будет это не так-то просто. Только, дорогая, верь, что твоя мать всегда тебя любила, и только она расскажет, почему ей пришлось расстаться с тобой.

А теперь прощай, моя милая девочка, я очень тебя люблю».

Слезы ручьем потекли по нежным щекам; ровные строчки стали расползаться на листе. Соула думала, что выплакала уже все свои слезы, но это оказалось не так. Тыльной стороной ладони она смахнула соленые капли с ресниц, и хрипло зашептала в пустоту:

– Я тоже тебя люблю папа, ты, подарил мне чудесную жизнь, – тихо выдавила из себя Соула.

Девушка еще очень долго сидела за столом. На улице совсем стемнело, и лишь серебряный свет луны струился через окна, тускло, освещая гостиную.

Она достаточно долго оплакивала своих родителей, только это оказалось им совсем не нужно. Им больше всего хотелось и желалось, чтоб она без печали вступила в новую жизнь и прожила ее так же достойно, как и они. И теперь, у нее появилась своя миссия – она непременно должна будет отыскать свою настоящую мать и выяснить, что могло заставить ее отказаться от своего ребенка.

Предвкушая азарт нового приключения, Соула вся затрепетала; она убрала лист бумаги обратно в конверт и побежала к отцовскому чулану, где всегда хранились полезные всевозможные вещи и бестолковый хлам.

Дом погрузился в кромешную темноту, и ей пришлось зажечь свечу. Соула распахнула дверцу, и поставила небольшой подсвечник на узкую полку, на правой стене маленькой коморки. Девушка рьяно бросилась копошиться в большой куче барахла, и вскоре была награждена: двумя шишками, от свалившихся ей на голову толстых, потрепанных книжек, с прогнивших полок, и дорожной сумкой, в принципе, что именно и привело ее сюда. Ее усилия оказались не напрасными. Сумка, сделанная из оленьей кожи, до сих пор, еще имела очень добротный вид, а светлые пятнышки на ней предавали комичности.

С четверть часа она, как угорелая носилась по дому в поисках вещей, которые непременно могли ей понадобиться в дороге. Раскрасневшаяся, но довольная всей этой суетой она села на пол своей комнаты, возле груды найденных вещей. Сердце взволновано билось в девичьей груди. Соула встряхнула пыльную сумку и принялась укладывать вещи, чихая и кашляя.

– Фу, что за напасть! – яростно воскликнула Соула, растирая нос докрасна.