Лариса Кондрашова - Бойтесь напуганных женщин Страница 2

Улыбнувшись подруге, она пошла к воротам, чтобы ввезти огромную дорожную сумку на колесиках во двор. Дорогая, видать, сумка. Натуральной кожи. Надо же, прилететь из Америки, чтобы посетить подругу на краю света. Причем с оговоркой: я к тебе надолго…

Ну, об этом потом.

Как же давно они не виделись!

Десять месяцев из тех, что прошли в разлуке, Тоня живет здесь, в поселке Раздольный, почти не общаясь не только с подругами и друзьями, но и с близкими родственниками.

Отцу с матерью она так и сказала:

— Представьте себе, что я ушла в монастырь. Заниматься вам есть чем, вон Юрка ни с будущей профессией не определился, ни с дисциплиной, а мне надо подумать. Потому я уеду.

— И долго ты думать-то будешь? — жалобно спросила мама.

— Как получится, — ответила Тоня и предупредила: — Мой адрес давать кому-то лишь в самом крайнем случае, а Михаилу — ни в каком!.. И не делай таких горестных глаз, я еще не умерла… Надеюсь, ваш второй ребенок окажется более приспособленным к жизни. Вот для этого вам и надо присматривать за ним.

Брат ее и в самом деле парень непоседливый, общительный и неорганизованный, обладал особым жизнелюбием и коммуникабельностью. Он был доверчив, всех своих друзей считал людьми честными и порядочными, всех обожал, готов был снять с себя последнюю рубашку, не позволял ни о ком из них сказать плохое слово и на робкие замечания родителей насчет того, что не все так идеально, как ему кажется, лишь отмахивался.

Эта его доверчивость могла обернуться влипанием во всякие неожиданные ситуации. Юрку и так уже дважды вытаскивали из милиции. Один раз он заступился за девушку, которая ссорилась со своим парнем, получила от него оплеуху, а когда Юра попытался объяснить ее парню, что девушку бить нехорошо, та возмутилась, что это не его собачье дело, а прибывшей милиции сказала, что непонятно почему этот придурок к ним привязался.

Но даже такой случай брата не научил, и когда в очередной раз началась драка на дискотеке, он стал сообща с некоторыми другими остолопами восстанавливать справедливость.

Он попал на учет в милиции как хулиган и был предупрежден в присутствии родителей, что в следующий раз Юрий Сергеевич Титов будет отлучен об общества в изоляторе временного содержания…

Указав родителям на необходимость держать брата под контролем, Тоня почувствовала себя так, будто сделала доброе дело: напомнила отцу-матери об их родительских обязанностях и освободила себя от их настойчивого внимания.

— А я-то думала, что ты у меня надежно пристроена, — горестно вздохнула мать и осеклась под суровым взглядом дочери.

Тоня уехала из города, продав свою двухкомнатную, унаследованную после смерти бабушки, квартиру. Половину суммы она положила в банк на срочный вклад — мало ли на что могли понадобиться деньги, случись что непредвиденное, а оставшаяся половина ушла на обустройство ее новой жизни — покупку отличного домика с бетонными дорожками и пятнадцатью сотками земли в поселке Раздольный. По выражению друзей, где-то на краю земли.

А еще — на машину «Нива». Не новую, но на вид довольно крепкую. Поселок располагался в горах, и модель более легкую и низко сидящую, по ее мнению, покупать не стоило из-за тамошних дорог.

Все же Тоня привыкла пользоваться машиной, у них с мужем в гараже стояли «мерседес» и «хонда», но она ничего не хотела брать из совместно нажитого имущества. Ей казалось, что любая взятая из дома вещь потянет за собой ее мужа Михаила, он станет Тоню разыскивать, а она этого не хотела ни в коем случае.

Она вообще ничего с собой не взяла. Супруг должен был радоваться, что все осталось ему: дача и дом в двух уровнях почти в центре города. Точнее, на берегу реки, и открывался с него великолепный вид. Тоня с мужем любили сидеть на лоджии, попивать красное полусладкое вино и закусывать его виноградом. Когда-то.

— Закусываем подобное подобным! — говорил Михаил, и они оба хохотали.

Даже странно, как могла Тоня так беспечно жить, ни о чем не думая. И это не оправдание, что она ничего не знала. Может, просто не хотела знать? Всему верила, ни во что не вникала. Точь-в-точь как ее малолетний братец! Считала своего мужа идеальным и старалась не замечать снисходительных взглядов подруг, которые смотрели на мир трезво, а не сквозь розовые очки.

— Ты настоящая жена офицера, — говорили подруги. — Ни о чем его не спрашиваешь, ни в чем не ограничиваешь. Просто мечта, а не жена!

В один прекрасный момент, когда Михаил был в заграничной командировке, Тоня просто ушла из дома, чтобы никогда в него не возвращаться.

Двухкомнатная квартира — та, что была собственностью Антонины до свадьбы, — так ей и осталась.

Михаил смеялся:

— Вот разорят меня друзья-бизнесмены, заберут всю собственность, а у тебя все же кое-что останется. В конце концов, это же собственность Титовой, а ты — Страхова.

— А что, есть причины, по которым это может произойти? — сразу пугалась она.

Тоне не нравились такие разговоры. Она вообще старалась не говорить о том нехорошем, что могло произойти. Ей казалось, что слова материализуются… Короче, не тронь лихо — будет тихо!

Время от времени в этой ее квартире жили то приезжавшие родственники, то друзья, временно оказавшиеся без жилья. Но в тот момент, когда Тоня сбежала из их с Михаилом семейного дома, квартира была не занята, вот ее Тоня и продала без помех.

При этом у нее осталось достаточно денег, чтобы примерно год жить не работая, а просто созерцая окрестную природу.

Но она не могла представить себя созерцателем. Без своей работы — надо заметить, любимой! — Тоня тосковала. Да что там, она себе просто места не находила, когда хотя бы просто не могла взять карандаш и бумагу и рисовать образы, которые возникали в ее голове. Даже если она не думала ни о чем конкретном, ее рука все равно что-то выводила. То ли чьи-то задумчивые лица, то ли рожицы смешных зверушек, которые будто толпились вокруг своей хозяйки и соскальзывали на бумагу или холст, чтобы там замереть и до срока спрятаться.

Напрасно мама говорила, что ее дочь не приспособлена к жизни. Она все сделала как надо. И приехала на автобусе сначала в районный центр, от которого до Раздольного было десять километров, и там поговорила со знающими людьми. Ей указали женщину, которая работала в магазине «Магнит» и каждое утро приезжала на работу на мотороллере. Как раз из Раздольного.

Это и была Маша. Она сказала, что все складывается удачно: по соседству с ней в Раздольном вот уже несколько дней продается отличный дом, причем у хозяина его есть знакомство в районной администрации, так что продажу можно будет оформить очень быстро.