Трогать нельзя (СИ) - Зайцева Мария Страница 2

Уже пройденная тема.

Обычно, стоит ей появиться где-нибудь в злачном месте, мне сразу звонят. И приглядывают за ней, чтоб не дай Бог…

А тут…

Не пойми с кем, на озере, судя по всему, большая компания.

И много мужиков.

Все. Это конец. Размотаю всех по этому озеру так, чтоб потом неделю икалось и блевалось.

Чтоб знали, что сестру Сереги Бойца нельзя трогать! Пусть и неродную сестру!

Все равно!

Никому!

Трогать!

Нельзя!

Зачем бывает нужна бита.

— Бита с собой? — прикуриваю, жадно пару затяжек. Чтоб мысли немного устаканить.

Колян щерится азартно и лихо.

— Обижаешь!

— Табельное, надеюсь, не прихватил?

Колян у нас — мент. Начинающий. Только недавно летеху дали. Младшего. И он по этому поводу борзой и наглый. А мне напряги не нужны, чтоб вляпался с табельным. Вытаскивай его потом, утырка безбашенного.

— Да ты че? Я совсем, по-твоему? Я вон даже трезвый, потому что на работу завтра!

И даже обижается так натурально. Молодец!

— Ладно, поехали.

— Слушай, а куда?

— На Васильевское. Татка там с какими-то отморозками.

— О как! И кто ж там такой смелый? Или тупой?

— Вот и выясним.

Мы выдвигаемся на байках, сразу втапливая до упора. Благо, город пустой. У нас не Москва. И люди иногда спят по ночам.

По программе быстро определяем местонахождение сестры.

Хотя, в принципе, уже на подъезде понятно, куда ехать. По пьяным выкрикам и музыке.

Я в таком бешенстве, что приходится даже дышать про себя на раз-два-три. Успокаиваться.

Иначе сорвусь и могу натворить.

Дел.

Всяких.

Колян поглядывает на меня внимательно, привычная усмешка уже убрана. Понял, что может быть жопа, и теперь старается прикинуть масштабы.

Так-то я мужик спокойный. И обычно это я всех торможу.

Прошли те времена, когда Боец вписывался в любое месиво. Теперь я — солидный и уважаемый в городе и немного за его пределами бизнесмен. Клуб вот открыл… Уже два года как точку безубыточности прошел, теперь только прибыль. Скоро закрывать его и новый раскручивать…

Но вот беда, спокойный Сергей Бойцов превращается в полного отморозка, стоит зайти речь о его сестре. Наталье Бойцовой. Татке.

Это знают все. Абсолютно все в городе. И даже немного за его пределами.

Так что, по-любому, те, кто утащил мою девятнадцатилетнюю сестру ночью на озеро, не в курсе, чем рискуют. А она сама не рассказала, естественно.

В низинке, прямо у воды, вижу компашку. Парни, в основном, две или три девчонки. Танцуют под громкое бумцанье. Татки нет среди них.

На меня тут же паника такая налетает, что сердце, которое, похоже, из пяток не вырулило, замирает и леденеет. И пальцы леденеют.

Суки… Где Татка???

Тут сбоку трещат кусты, и с криком «А пошел ты нахер, козел!» вылетает прямо на меня взъерошенная сестра.

Тут же натыкается взглядом на мою физиономию, наверняка на редкость злобную, потому что тормозит, как в кот в мультике, всеми четырьмя конечностями, плюхается на жопку и пытается уползти обратно в кусты.

Но это дохлый номер.

Я уже в себя достаточно прихожу, чтоб метнуться и перехватить за тонкую щиколотку, рвануть на себя.

Татка охает, проезжается пузом по песку, дрыгает ногой. Но как-то вяло, без энтузиазма.

Поднимаю ее под мышки, и держа на весу, пристально разглядываю немного чумазое лицо.

А она смотрит на меня… И неожиданно икает!

Пьянь!

Ставлю на землю и досадливо с размаху луплю по заду в коротких джинсовых шортиках.

— Ой! Серый! Скот!

Она еще что-то пытается вякнуть, и даже вякает, но я молча передаю ее Коляну, а сам сначала лезу в кусты, выуживаю несостоявшегося героя любовника, не успевшего даже ширинку расстегнуть.

Без разговоров бью в челюсть.

Тот падает, как срубленное дерево. Громко и с треском.

Я выхожу, приватизирую у Коляна биту, демонстративно не обращая внимания на мат Татки, которая уже не вырывается из лап Коляна, знает, что бесполезно, и спускаюсь вниз.

Компания, которая за громкой музыкой не заметила не только нашего появления, но и потери бойца, продолжает веселиться.

Подхожу к музыкальной шкатулке и прекращаю ее существование парой ударов.

Как только бумканье заканчивается, начинается бабский визг и невнятные попытки в «Эй, мужик, какого хера?»

Но дальше этого дело не заходит.

На более внятное сопротивление у придурков не хватает моральных сил.

Оно и понятно. Эффект неожиданности, мать его.

Ну и во мне метр девяносто, сто десять кило и борода лесоруба.

Из леса вышел. С битой.

Весь такой… Неожиданный.

Я последовательно бью все три шарманки, и никто мне не мешает! Даже как-то не интересно!

Под конец казни уже бабы не визжат, парни не матерятся. Стоят, напряженные. Обоссанные.

Показательно прокручиваю биту в руке, вспоминая недавно посмотренный сериальчик про зомбаков.

Был там один убойный перс. Тоже с битой ходил. И нехило так ей бошки сносил.

Но у нас тут не сериал. Хотя все остальные атрибуты в наличии. Ночь, тусклый свет фар, которые я специально не бил, чтоб сцену осветить. И даже зомбаки есть.

— Ну чего, суки, кто меня знает?

Все молчат. Боятся. Это правильно.

— Ну? Кто меня знает, уйдет живым.

— Я! Я тебя знаю! — тут же орет какой-то пацанчик, по виду, ровесник Татки. — Ты — Боец, да?

— Угадал! — улыбаюсь приветливо-приветливо. Так, что всю компанию, в количестве десятерых человек, сносит к воде. — А какого же хера здесь делает моя сестра?

— Кто?

И столько удивления в его голосе! Вот как так? Знает меня и не знает ее?

— Сестренка моя. Вон та голожопая таракашка, которую ваш смертничек в кустах мял!

Все, как по команде смотрят на Татку, которая сидит на байке Коляна и зло сдувает волосы со лба. Дуется, коза.

— Да она… Да она не сказала! А я же не знал! Я думал, так, телка просто!

Я коротко тыкаю парнишку в живот битой, и он сразу же захлебывается воздухом, сгибается.

— Телка?

— Девушка! Девушка, хотел сказать!

Опять тонко взвизгивает баба в стройных рядах зомбаков. От ужаса, наверно.

Хотя я вообще ничего ужасного не делаю. Разговариваю просто.

— То есть, ты знаешь, кто я, но не знаешь, кто она? Откуда ты, мальчик? И кто все эти люди?

— Яааа… Я в гости приехал, к тетке!!! А это — мои знакомые!!! Они не в курсе, кто ты!!! Они не местные!!! А тебя я с прошлого года знаю! Видел! И в клубе твоем был!

Это уже он на истерике орет, а я неожиданно успокаиваюсь. В самом деле, чего разошелся? Хотя, если б моя сестра тут утонула к херам, в озере, или изнасиловал бы ее тот утырок… Нет, хватит. Не злимся. С Таткой все хорошо. Все хорошо.

— Ладно. Хорошо, что все хорошо кончается, да? — опять улыбаюсь я. И вся компания дружно делает еще шаг назад, — теперь вы знаете меня. А я знаю вас.

С этими словами я еще раз прокручиваю биту в руке, хмыкая про себя на тупые киношные эффекты, и иду к Коляну и Татке.

Отдаю ему биту, ссаживаю козу с сиденья, шлепком по заду задаю направление. Она подпрыгивает.

Смотрит зло, но не говорит ничего. Резво скачет к байку. Усаживаемся и валим из этого рассадника пиявок.

Чувствую, как тонкие пальцы Татки обхватывают меня за талию, как она прижимается ко мне, а потом демонстративно обхватывает своими длиннющими ногами, пользуясь тем, что я в движении и не могу ей запретить.

Колян едет рядом, наверняка это все дело видит, и, даже, скорее всего, скалится, сволочь. Но мне сейчас не до него.

Татка едет за моей спиной, прижимается ко мне тонким телом, обхватывает ногами. А я завожусь. Дико. Непотребно. До красных пятен перед глазами.

И нихера не помогают мантры, которые раньше спасали.

Уже не спасают.

Уже год не спасают.

С того прошлого проклятого лета, когда я поцеловал ее после выпускного.

Я, Серега Бойцов, широко известный в узких кругах как Боец, бывший боксер, вполне успешный бизнесмен, нормальный, солидный даже мужик, тридцати пяти лет.