Извращенная гордость - Кора Рейли Страница 2

Я сделала первый шаг, нарочно поставив ногу на скрипучую ступеньку, вытянув одну длинную ногу и высоко подняв голову.

Все взгляды обратились ко мне. Взгляд Данило остановился на моих обнаженных ногах, затем он быстро поднял свои карие глаза, чтобы встретиться со мной глазами, улыбаясь. Папа и Сэмюэль мельком взглянули на мои ноги, но их реакция была менее чем взволнованной. Папа был терпелив и любвеобилен с мамой, нами детьми, и даже с Сэмюэлем, который легко забывал, что он был младшим боссом Миннеаполиса — которого нужно бояться. Я быстро вспомнила, каким страшным он может быть, когда он положил руку на плечо Данило с жестким выражением лица.

— Я хотел бы дать тебе кое-что в моем кабинете, Данило, — сказал он холодным голосом.

Данило не был впечатлен переменой настроения моего отца. Он собирался стать самым молодым младшим боссом в истории наряда и практически уже правил Индианаполисом, потому что его отец был очень болен. Он коротко кивнул.

— Конечно, — спокойно ответил он, выглядя намного старше своих лет.

Закаленный, взрослый. Он был больше мужчиной, чем я ощущала себя девушкой. Данило еще раз улыбнулся мне и последовал за отцом.

Я спустилась по оставшимся ступенькам, и Сэмюэль преградил мне путь.

— Иди переоденься.

— Прошу прощения?

Он указал на мои ноги.

— Ты показываешь слишком много ног.

Я указала на свои руки и горло.

— А еще я показываю шею и руки. — я подняла одну ногу. — И у меня красивые ноги.

Сэмюэль посмотрел на мою ногу, потом на лицо и нахмурился.

— Да, но Данило не должен этого знать.

Я фыркнула, затем быстро огляделась, обеспокоенная тем, что Данило был достаточно близко, чтобы услышать.

— В первую брачную ночь он увидит больше, чем мои ноги. — Непроизвольный жар обжег мои щеки. Лицо Сэмюэля потемнело.

— Уйди с дороги, — сказала я, пытаясь пройти мимо него.

Лицо Сэмюэля потемнело.

— Иди переоденься, Фина. Сейчас же, — приказал он голосом, который, вероятно, приберегал для деловых встреч с другими искусными людьми.

Я не могла поверить своим глазам. Неужели он думает, что я подчинюсь ему только потому, что он член мафии? Это не работало последние пять лет.

Я быстро потянулась к его животу и сильно ущипнула его, что было нелегко, учитывая, что Сэмюэль был мускулистым.

Он вздрогнул от неожиданности. Я воспользовалась его мгновенным отвлечением, чтобы проскользнуть мимо него, затем сделала вид, что покачиваю бедрами, направляясь в гостиную. Сэмюэль догнал меня.

— У тебя невыносимый характер.

Я улыбнулась.

— У меня твой характер.

— Я мужчина. Девушки должны быть послушными.

Я закатила глаза. Сэмюэль скрестил руки на груди и прислонился к стене у окна.

— Ты всегда ведешь себя как благовоспитанная леди, когда рядом другие, но Данило получит неприятный сюрприз, как только поймет, что получил не леди, а неистовую девушку.

Вспышка беспокойства затопила меня. Сэмюэль был прав. Все, кроме моей семьи, знали меня, как ледяную принцессу. Наша семья славилась уравновешенностью и самообладанием. Единственные, кто знал меня по-настоящему, были мои родители, София и Сэмюэль.

Смогу ли я когда-нибудь быть собой рядом с Данило? Или это его отпугнет? Данило всегда держал себя в руках, и, возможно, именно поэтому дядя Данте и папа выбрали его моим мужем — и потому, что он был наследником одного из самых важных городов наряда.

Раздался стук в дверь, я обернулась и увидела Данило. Его карие глаза встретились с моими, и он слегка улыбнулся. Затем его взгляд переместился на Сэмюэля, прислонившегося к стене позади меня. Лицо Данило слегка напряглось.

Я рискнула оглянуться через плечо и увидела, что брат смотрит на моего жениха так, словно хочет стереть его в порошок. Я попыталась поймать взгляд Сэмюэля, но он был доволен, убивая Данило глазами. Я не могла ему поверить.

— Сэмюэль, — сказала я натянутым вежливым голосом.

— Почему бы тебе не дать нам с Данило минутку?

Сэмюэль оторвал взгляд от моего жениха и улыбнулся.

— Я уже даю тебе минутку.

— Наедине.

Сэмюэль покачал головой, его улыбка потемнела, глаза вернулись к Данило.

— Я обязан защищать твою честь.

Жар прилил к моим щекам. Если бы Данило не было в комнате, я бы набросилась на брата и свернула ему шею.

Данило подошел ко мне и поцеловал руку, но его глаза были прикованы к моему брату.

— Могу тебя заверить, что честь Серафины в моем обществе в полной безопасности. Я подожду до нашей брачной ночи, чтобы заявить свои права… когда она больше не будет твоей ответственностью.

Голос Данило угрожающе понизился. Он никогда раньше не намекал на секс, и я знала, что он хотел спровоцировать моего брата. Власть играет между двумя альфами.

Сэмюэль качнулся вперед, прочь от стены, его рука потянулась к ножу. Я повернулась и подошла к своему близнецу, положив руку ему на грудь.

— Сэмюэль, — сказала я предупреждающим тоном, впиваясь ногтями в его кожу через ткань рубашки. — Данило мой жених. Дай нам минутку.

Сэмюэль опустил взгляд на мое лицо, и на этот раз выражение его лица не смягчилось.

— Нет, — твердо сказал он. — И ты не бросишь вызов моему приказу.

Я часто забывала, кем был Сэмюэль. Он был моим близнецом, моим лучшим другом, моим первым доверенным лицом, но в течение пяти лет он был членом мафии, убийцей, и он не отступит перед другим человеком, особенно перед тем, кого ему придется встретить, как такого же младшего босса.

Если я буду продолжать в том же духе, он будет выглядеть слабаком, и через несколько лет он должен будет занять место младшего босса у отца. Хотя я ненавидела это делать и никогда не делала этого раньше, я опустила глаза, как будто подчиняясь ему.

Данило мог быть моим женихом, но Сэмюэль всегда будет моей кровью, и я не хотела, чтобы он выглядел слабым перед кем-то.

— Ты прав. — покорно согласилась я. — Мне очень жаль.

Самуэль коснулся моего плеча и слегка сжал.

— Данило, — сказал он тихо. — Моя сестра сейчас уйдет. Я хочу поговорить с тобой наедине.

Моя кровь закипела, я виновато улыбнулась Данило, прежде чем уйти. Оказавшись снаружи, моя улыбка исчезла, и я ворвалась в фойе, нуждаясь в свежем воздухе. Где же папа? Я повернула за угол и столкнулась с кем-то.

— Осторожно, — раздался хорошо знакомый мне протяжный голос, и две руки удержали меня.

Я подняла глаза.

— Дядя