Измена. Хочу тебя разлюбить - Чарли Ви Страница 2

раз он так же не заметил меня. Такой деловой, высокий, модный. С возрастом он стал еще мощнее, а я любовалась его внешностью с преданностью фанатичной дурочки. Он выделялся из толпы, сразу бросалась в глаза дорогая одежда, идеальная стрижка, ухоженная борода. Словно к нам снизошла звезда всемирного масштаба. Я могла поспорить, что его часы стоили дороже, чем весь бизнес хозяина магазина, в котором я работала. И каждый был горд сказать, что я учился с ним, сидел за одной партой или когда-то просто пожал руку.

В тот раз он заехал за хлебом по просьбе матери, но привоза ещё не было, машина задержалась. Смущаясь и робея предложила, что принесу хлеб сама, на обед я закрывала магазин.

Тогда моя персона впервые удостоилась его мимолетного, но благодарного кивка.

Как же я летела к ним с этим хлебом, в надежде еще раз увидеть его и вновь ощутить его секундное внимание. Наверно, тогда я и попала, как говорится, в нужное время в нужном месте.

Татьяна Дмитриевна — его мама, увидев меня, начала расхваливать мои суперспособности прилежной дочери.

— Какая Софушка молодец. И за мамой присматривает, и работает, и по хозяйству умелица. Везде успевает. И не пьёт и не курит, замечательная девочка.

От её слов щеки вспыхнули, лицо залилось краской, неприятная особенность светлой кожи — при волнении лицо становилось красным, шея и грудь покрывались пятнами, а после слез и того хуже, поэтому я старалась никогда не плакать, чтобы не пугать окружающих.

Я с трепетом вспомнила тот долгий оценивающий взгляд Глеба, словно он только узнал о моем существовании.

Теперь то я понимала для чего нужно было это показательное выступление. Меня прорекламировали словно товар, который внезапно стал востребован. А через два дня Глеб заявился с предложением пожениться.

Я как раз пекла пироги, руки были в муке, на талии передник и он сошедший с Олимпа к несчастной смертной.

— Мне нужна жена. Верная и послушная. Если согласишься забудешь о проблемах с деньгами, твою маму направлю в городскую больницу и оплачу всё лечение. Согласна?

Его предложение прозвучало так неожиданно, что я с минуту только осознавала сказанные слова. Несомненно мне хотелось согласиться, хоть и выглядело всё очень странно. Хотелось быть рядом с ним, засыпать в одной кровати, чувствовать его ласки, ведь я даже не дружила ни с кем и в свои двадцать два всё еще оставалась нетронутой мужчиной. А возможность вылечить маму лишь добавляла уверенность в правильности решения. Что нужно было мне ответить в тот момент?

Конечно же, я согласилась.

Всё произошло, как и говорил Глеб. Он сдержал обещания, а в день свадьбы подписали брачный договор. Помнила лишь несколько пунктов из него, хотя читала и перечитывала, но от волнения никак не могла сосредоточиться и вникнуть в смысл прочитанного.

Я подняла голову с подушки, стены давили и не давали вздохнуть полной грудью. Мне нужен был воздух. Я встала с кровати, спустилась на первый этаж и вышла на террасу. Июньский вечер дыхнул в лицо порывом ветра, который освежил прохладой разгоряченную голову. Стало немного полегче. Спустилась со ступенек и присела на лавочку возле кустов рододендронов. Подняла голову всматриваясь в глубину сада, и неожиданно справа заметила тлеющий огонёк, который осветил лицо Глеба.

Глава 3. Ты не такой

От неожиданности я вздрогнула и уже готова была сорваться с места и сбежать. Видеть его сейчас мне совсем не хотелось, но его вопрос, заданный низким подчиняющим себе голосом, пригвоздил меня к месту.

— Что ты здесь делаешь?

Слова приклеились к языку и я никак не могла их произнести. Как себя вести с ним? Сделать вид, что ничего не знаю или показать, что обижена?

И пока я молчала, обдумывая ответ, он медленно подошел ко мне.

На нем были надеты только джинсы, а я не могла оторвать взгляд от его голого торса и черных завитков на груди. Я конечно, видела и раньше полуголых мужчин, но они не шли ни в какое сравнение с Глебом.

— Следишь за мной? — снова спросил он.

— Нет. Просто вышла подышать свежим воздухом.

Я удивилась как уверенно звучал мой голос, даже не дрогнул ни разу.

— Включи кондиционер в комнате.

— Мне хотелось прогуляться по саду.

— Ты не должна выходить из своей спальни после полуночи, — недовольно заметил Глеб. — Разве ты забыла этот пункт в договоре?

Я кивнула, язык не поворачивался сказать, что я его вообще не запомнила.

— Тогда марш в свою комнату.

Я встала, хотела уже развернуться и уйти, но гордость всё-таки взяла вверх над разумом.

— Ты каждый вечер будешь приводить любовниц?

— Тебя это не касается.

— Я твоя жена. Пусть и два дня, но всё же… Мне неприятно знать, что ты спишь с другой, предпочитая её вместо меня.

Он нависал надо мной, мощный и угрюмый, как гора. Я чувствовала себя рядом с ним беззащитным ребенком, который случайно оказался в страшном и темном лесу. Молчание затянулось. Он протянул руку и подтянул меня к себе, развернул и надавил на спину, заставляя наклониться вперед. В недоумении я подчинилась и оперлась руками о лавку. Мне стало страшно, а когда он задрал подол сорочки и халата стало еще и стыдно. Я попыталась сопротивляться, хотела выпрямиться, но тут же получила шлепок по оголенной ягодице. От неожиданности я вскрикнула.

— Ты должна подчиняться мне. Поняла? — его голос звучал грозно.

— Да, — промычала я.

В следующее мгновение его пальцы прикоснулись к бедру, скользнули выше. Он грубо смял ягодицу и неожиданно нежно погладил, горевшую от шлепка, кожу. И хоть я была зла на него и обижена, но тело предательски выгнулось. Это было и унизительно и волнующе одновременно. Жар возникший внизу живота смутил меня.

— Встань, — снова приказал он.

Я выпрямилась, ожидая дальнейшего развития событий.

— Свой цикл знаешь? — спросил он.

— Какой цикл?

— Менструальный.

— Знаю.

Я повернулась к нему лицом, пытаясь заглянуть в глаза.

— Когда овуляция?

— Через неделю.

— Значит, приду к тебе через неделю. А сейчас бегом в спальню.

Я хотела ему сказать, что не готова спать с ним после любовниц, но он еще раз хрипло повторил.

— В спальню, я сказал.

Не подозревая чего ещё можно от него ждать, я послушалась. Вбежала на террасу и, не оглядываясь, пронеслась по лестнице наверх и не остановилась пока не оказалась в своей комнате.

Только сейчас я начала понимать, что всю жизнь была влюблена в идеальный образ, который сама придумала. Глеб Громов был совсем не таким,