Кристина Холлис - Никому не говори Страница 20

— Я всегда не слишком разговорчива, — слабо улыбнулась она.

— Да, но это другое молчание. — Ее подруга рассмеялась, но потом вдруг замолчала. — Смотри! Что это за дым такой?

Сиенна подскочила на сиденье.

— Это пожар! Пожар у меня в доме!

Девушка и думать забыла о Гаретте и о том, что хотела сделать. Анна Мария прибавила газу. Сиенна была в панике. Но тут подруга заявила:

— Это всего лишь строительные работы. Ух ты, какой у них прораб красавец!

Сиенна вгляделась. Обнаженный по пояс мужчина управлял действиями рабочих.

— Это Гаретт, — зарделась Сиенна.

— Неудивительно, что ты молчишь. Такой парень уж точно дал бы мне повод для раздумий! — Анна Мария с нескрываемым восхищением разглядывала мускулистое тело Гаретта.

Широко улыбаясь, Гаретт подошел и открыл дня Сиенны дверь, помогая ей выйти.

— Что же… если тут все в порядке, я лучше поеду и оставлю вас двоих продолжать заниматься… чем угодно, собственно говоря. — Анна Мария подмигнула Сиенне, которая слишком злилась, чтобы заметить это.

У Сиенны внутри все клокотало от ярости. Когда Анна Мария развернула фургон и умчалась прочь, она тут же повернулась к Гаретту и закричала:

— Отсюда столбом валит дым! Я испугалась до смерти! Думала, тут все сгорело к чертям! Что ты затеял, черт тебя дери?!

— Я думал, ты хочешь, чтобы я спас твое будущее.

— Да, но не такой же ценой!

Гаретт ухмыльнулся:

— Будешь продолжать так вопить, Сиенна, и я решу, что ты можешь справиться без меня.

Сиенна уставилась на капельки пота, покрывающие кожу Гаретта. Одна капля сползла по рельефным мускулам вниз, исчезнув в густой поросли волос, уходящей дорожкой в брюки.

Очевидно, он заметил ее взгляд.

Повернувшись, Гаретт пошел к своей машине, достал оттуда рубашку и надел через голову.

— Так лучше? — бросил он через плечо.

Сиенна покраснела до кончиков ногтей.

— Если надевать рубашку, не расстегивая пуговиц, они скоро разболтаются и оторвутся.

Гаретт стоял спиной к ней, но на этих словах развернулся. Затем подошел очень близко и заглянул Сиенне в глаза, заставив ее сердце помчаться галопом в груди.

— Тогда я просто куплю новую рубашку, — усмехнулся он.

— На что?

— О, я найду пару лишних долларов где-нибудь под подушкой.

Гаретт откровенно веселился. Это еще больше разозлило Сиенну.

— Я не верю, что у тебя есть деньги. Например, яхты у тебя точно нет. Мне это известно наверняка, потому что сегодня я была в Портофино и поспрашивала людей.

— Если вас вдруг охватило любопытство, синьора, то могли бы начать поближе к дому. Например, поинтересовались бы той самой картиной над камином.

— Что в ней особенного?

— На первый взгляд ничего. Но сегодня пришли результаты оценки. Картина оказалась «неизвестным до сегодняшнего дня шедевром». Может, теперь она поправится тебе больше.

— Ты шутишь!

— Я узнал об этом, пока тебя не было. Эта картина может решить все твои проблемы и даже больше. Мои поздравления.

Сиенна отмахнулась.

— Неужели? А ты теперь еще и международный эксперт по искусству, так же как бизнесмен и владелец выдуманной яхты?

— Я достаточно умен, чтобы отличить хорошую вещь от дешевки, Сиенна.

У девушки возникло чувство, что Гаретт говорит не только о картине.

— Тогда я прямо сейчас позову другого оценщика.

— Ты с ума сошла?! — остановил ее Гаретт. — Здесь столько людей, что подобная новость разлетится со скоростью света. Я бы на твоем месте поостерегся. Пусть до поры до времени картина находится на своем месте, а повторную оценку сделают по фотографии. Детальный анализ может подождать до тех пор, пока рабочие не доберутся до той комнаты. Тогда картину все равно придется снимать. И тогда мы отправим ее в безопасное место на оценку.

— Твоему другу?

— В музей Нью-Йорка, где оценивают все мои картины.

— Надеюсь, ты не повесишь этот шедевр на своей воображаемой яхте?

— Воображаемой, да? — Гаретт взял Сиенну за руку и повел к своей машине. Он открыл для нее дверь и усадил на пассажирское сиденье. — В таком случае позволь мне пригласить тебя поехать со мной и убедиться, что она вовсе не фантазия.

— Подожди! — запротестовала Сиенна. — Мне нужно приготовить ужин для Имельды.

— Пусть сама приготовит себе еду. — Гаретт прыгнул за руль и, не дав девушке опомниться, с визгом тронулся с места, оставив за собой только клубы пыли.

Глава десятая

Они приехали на побережье и оставили машину на парковке. Гаретт быстро переговорил с кем-то по телефону, потом указал в сторону моря. Оттуда к ним навстречу уже неслась моторная лодка.

— Через пару минут ты будешь почетной гостьей на борту «Сфинкса». Надеюсь, ты улыбнешься членам моего экипажа.

— Я тебе не верю, — настаивала Сиенна, хотя ее ладони вспотели от волнения. — «Сфинкс» — самая большая яхта в округе, и ее владелец — канадский миллионер по фамилии О'Рурк. Я знаю это потому, что сегодня днем говорила с одним из членов его экипажа.

Гаретт рассмеялся, заставив Сиенну почувствовать себя полной идиоткой.

— Много ли европейцев могут отличить американский акцент от канадского?

Если у Сиенны и были сомнения, то все они рассеялись, как только красавец «Сфинкс» пришвартовался рядом с ними у пирса.

— Понимаешь, я покинул Манхэттен тайно. Мне нужно было уехать оттуда. Я заплатил наличными, чтобы никто, за исключением тебя, Молли, Кейна, пары бизнесменов и тех, кто проверял мой паспорт на границе, не знал, где я нахожусь.

— Ты занимался чем-то нелегальным в Америке?

— Вовсе нет, с чего ты взяла!

— Аморальным?

— Тоже нет, хотя я начинаю думать, что мои дела вряд ли подчиняются законам высокой морали.

Сиенна, с любопытством разглядывавшая его, никак не могла представить себе, чем таким мог заниматься Гаретт. Он смотрел куда-то за горизонт, не обращая никакого внимания на свою великолепную яхту. Сиенна же упивалась красотой «Сфинкса». Стоило ей только взойти на борт, как к ней тут же стали относиться как к дорогой вазе старинного китайского фарфора.

После пыльной виллы Альдо яхта казалась дворцом. Да один только навес над палубой для загорания был размером с кухню Сиенны, а по палубе сновало столько матросов, что у девушки мельтешило в глазах. Стоя рядом с Гареттом у перил и глядя на лазурные волны, Сиенна чувствовала себя настоящей принцессой. А Гаретт был ее принцем.

— Надеюсь, ты достаточно проголодалась Сиенна?

— О, но я неподобающе одета. Я ведь пришла с работы.