Анна Данилова - Рыжая девушка с кофейником Страница 20

– Хочешь ты этого или нет, но придется тебя помыть, – он налил в ванну полфлакона пены и с удовольствием, неспеша, принялся водить мягкой губкой по обнаженному телу Наталии. Минут через десять она открыла глаза и принялась как-то инстинктивно мыть голову, принимая помощь Игоря как должное.

– С вас сто долларов и три цента, – сказала она ему уже после того, как ополоснулась под душем и выйдя из ванны, накинула на плечи махровый халат. Логинов, последовав ее примеру, удивился:

– Но за что?

– За созерцание моего обнаженного тела. А будешь много говорить, сдеру все двести…

Она была так утомлена, что даже не смогла по достоинству оценить жаркое, которое приготовила Соня. Она даже не помнила, как Логинов проводил ее до кровати.

А проснулась она в пять утра с ощущением жестокого голода. Она выспалась и чувствовала себя достаточно бодрой, чтобы пойти на кухню и накрыв стол, – заставив его всем, что только нашла в холодильнике, – еще раз поужинать, а заодно и позавтракать. После чего снова вернулась в постель и проспала до половины восьмого.

Все уже проснулись, на кухне пахло кофе и горячими бутербродами. Поймав взгляд Сони, она поняла, что та догадалась об ее разыгравшемся накануне приступе чревоугодия, но это не помешало ее позавтракать еще раз.

– Как дела, прокурор? – Наталия чувствовала себя превосходно. Впереди был насыщенный день. Насыщенный в плане дел и, что самое приятное, ДЕНЕГ. – У тебя сегодня, кажется, зарплата?

– Правильно, ласточка. Ты что-нибудь хочешь?

– Конечно. Норковое манто, моему старому уже целый год и его надо срочно заменить… И плитку бабаевского шоколада.

– Не знаю, как насчет шоколада, но манто гарантирую…

– А ты не перепутал?

– Нет.

– Премного благодарна. Что у нас новенького? – он уж ела третий по счету бутерброд, когда почувствовала, что пора остановиться, иначе она не сможет поехать на пристань за двадцатью тысячами долларов. Если бы не это обстоятельство, она бы, возможно, и вообще не вышла из дома, настолько ей здесь было хорошо и комфортно. К тому же она так давно не смотрела телевизор…

– Если честно, то я уже начинаю подумывать о пенсии… Я тоже устал. Устал от того, что мы большую часть времени стоим на месте. Ты себе представить не можешь, как мне вчера влетело за Селиванова…

– Селиванов? Ты говоришь об убийстве того самого

Селиванова, скандального журналиста? Неужели вы так ничего и не нашли? Все-таки, три трупа, не считая Селиванова…

– Да нет, ты спутала, три трупа нашли в операционной, не считая Буркевица… Хотя ты права, все это произошло в один и тот же день… И, что вполне вероятно, убийства журналиста и хирурга как-то связаны…

– Нет, Игорь, это просто тебе хочется, чтобы они были связаны… – она говорила просто так, играя густой и липкой струйкой сгущенного молока, которой рисовала узоры на блюдце. Ей нравилось издеваться над Логиновым и она никогда не упускала возможности уколоть его, упрекнуть в его лице всю прокуратуру и следственные органы в целом. – Хотя, если бы ты мне рассказал что-нибудь об этих делах, я бы… помогла…

Ей было трудно справиться со своим отличным настроением, которое плескалось где-то внутри нее вместе с утренними лучами солнца, осветившими ее отдохнувшее сознание и разбудившими в ней охотничий азарт. В такие редкие минуты ей казалось, что она способна на многое. Но в то же время память-предательница подсовывала ей список дел и тел, от которых веяло холодом:

1. Олечка Перова – убита, и об этом надо срочно оповестить Виктора Борисовича;

2. Лена – убита, ее скоро найдут возле автозаправочной станциии;

3. Еще две молодые женщины – убиты;

4. Полина (!) – убита, потому что она не верила в е еслучайное падение с крыши;

5. Гуров – убит, но скорее всего не Полиной; на крыше был, наверняка кто-то третий;

6. Кто следующий?

– Тогда слушай, рассказываю…

– Подожди, мне нужно записать…

– Что записать?

– Как что? Что ты в кои-то веки снизошел до моих скромных криминалистических способностей…

– Ладно, не перебивай… Только сейчас мы уйдем отсюда, чтобы не мешать Сонечке («Сонечке?! Вот даже как!») мыть посуду…

Но с другой стороны, Наталия вдруг почувствовала, что и Логинову как-будто доставляет удовольствие мысль о том, что в их доме, квартире, где они живут, появился человек, который будет теперь заботится о них, о том, чтобы всегда была еда, а вокруг было чисто… Неужели в нем начали просыпаться естественные человеческие желания и пороки, неужели с Логинова посыпалась лубочная позолота святости и он, наконец, станет нормальным ленивым и жаждущим наслаждений человеком? Тогда, быть может, он по-другому взглянет на деньги и на некоторые важные, на ее взгляд, жизненные принципы, которые позволят ей не скрывать от него свой бизнес? «Как было бы хорошо!»

Ее мечтания были прерваны потоком слов, которые она едва успевала теперь увязывать между собой, чтобы появился хоть какой-нибудь смысл…

Они перебрались в спальню, легли на кровать и Логинов начал рассказывать:

– 30 мая на своей квартире был убит выстрелом в голову известный 25-летний журналист Андрей Селиванов. Убийство произошло на его квартире… Соседи рассказывали, что в квартире было много людей, шумно, стреляли и кричали, громко разговаривали, затем послышался звон битого стекла, после чего живший через стенку от Селиванова пенсионер вызвал милицию… Еще этот старичок рассказал, что видел, как на его балконе появился высокий крупный человек и принялся спускаться вниз по пожарной лестнице… И что стреляли у него, потому что на балконной двери, в нескольких местах остался след от пуль…

– Ты вот говоришь, что Селиванов – известный журналист… Просвети.

– Он был собкорром нескольких, как сейчас стало известным, крупных московских газет и писал, в основном, статьи разоблачительного характера, преимущественно касающиеся политиков… За пару дней до того, как его убили, он…

– Поточнее, – Наталия достала блокнот и ручку, – за пару дней, значит, 28 мая, так? И что же случилось 28 мая?

– Он прилетел из Рима… А вот ЧТО он там делал, ПОКА никому не известно. Очевидно, готовил какой-нибудь очередной компромат…

– А разве вы еще не выяснили, кто на этот раз был его мишенью?

– Нет, пока не выяснили. Да это же самое главное, зная это, мы бы пошли дальше, а так, говорю же, топчемся на месте… Ты все записываешь?

– Разумеется. Что дальше.

– До того, как прозвучал первый выстрел, то есть, до убийства Селиванова и до прихода в его квартиру еще каких-то лиц (это все по показаниям свидетелей, которые много чего слышали, но никого не видели, потому что боялись выйти из своих квартир) между убийцей и Селивановым произошел разговор, причем на повышенных тонах… И убийце удалось скрыться… не исключено, что это и был тот самый высокий и крупный мужчина, которого видел на своем балконе (который примыкает к балкому Селиванова) пенсионер…