Черри Эдер - Игра в прятки Страница 20

Но почему? Чем она собиралась заняться, оставшись одна в асиенде? Со стороны Делани столь недвусмысленное выражение радости — большая ошибка.

Такая откровенность может довести до смерти.

Глава 5

Даже в десять утра пробивающийся сквозь кроны деревьев солнечный свет был тусклым и давящим. На плодородной почве пышно разрослись экзотические кустарники. Растения боролись за свободное пространство и за каждый редкий лучик солнца, просачивающийся сквозь раскинувшийся над ними густолиственный полог. В реальной жизни тропические джунгли были далеко не столь притягательны, как в кино. Распаренная, поедаемая заживо и утопающая в поту Делани гадала, как может тело так сильно потеть и не усохнуть до чернослива.

Она переоделась в тонкие ярко-желтые штаны из хлопка, подходящую по цвету рубашку с длинными рукавами и крепкие ботинки на шнуровке, спрятала волосы под бейсболку и протянула хвост сзади над застежкой. Делани совершенно не следила за модой, пока не присвоила себе облик глупой блондинки, которая, без сомнения, заслуживала строчки в черном списке мистера Блэкуэлла[3].

Как только все закончится, она вернется к своей повседневной одежде — чем просторнее и удобнее, тем лучше. Нынешнее обмундирование — всё, кроме ботинок — она позаимствовала из громадного шкафа Лорен в Лас-Вегасе.

Плюсом кошмарной прогулки явилась возможность осмотреться при дневном свете. Делани практически слышала в голове тиканье гигантских часов, отсчитывающих каждый сделанный шаг.

Лорен должна быть где-то здесь, на Искьердо. Больше искать негде.

Едва не споткнувшись о переплетенные лианы, Делани словно наяву ощутила взгляд Кайла на своей попке. Быстро шагая за Рамоном и его сподвижниками, она держалась на почтительном расстоянии от тех, кто шел впереди, и от него, следующего за ней. Она понятия не имела, с чего это Кайл приотстал, поскольку не разговаривала с ним с тех пор, как захлопнула перед его носом дверь и заперлась в спальне, чтобы переодеться для вынужденной прогулки.

Во время завтрака Кайл вел себя как пещерный человек: собственнически тискал ее и при этом посылал игривые взгляды Изабелле — женщине, годившейся ему в матери.

Делани подпрыгнула, чтобы удержать равновесие на пересеченной местности. Какая жалость, что дражайшая мамаша изо всех сил молодилась, но, не будь дурой, осталась на асиенде и сейчас, несомненно, потягивает прохладительный напиток, сидя под вентилятором, пока следующее поколение, глодаемое мерзкими букашками, марширует в сторону Китая.

Оглядывая местность, Делани притворилась, будто ее заворожили ярко-оранжевые и пылающе-розовые орхидеи, гроздьями свисающие с веток. Она пригнулась, когда красный ара устремился вниз, пролетел у нее над головой и приземлился на ближайшее дерево.

Кайл поравнялся с ней. На нем были джинсы — конечно же, черные — футболка и тяжелые ботинки, а также неизменная наплечная кобура. Слава богу, он подождал, пока Делани переоденется в «их» спальне, и очередное столкновение не состоялось. Кайл, разумеется, даже не вспотел, и Делани пожелала, чтобы он был одет во что-нибудь другое, а не в черную шелковую футболку, облегающую его грудь и живот и подчеркивающую рельефные мышцы.

— Почему ты злишься?

— Я? — Делани распахнула глаза. — С чего бы мне злиться? — Она говорила тихо, хотя шум, стоявший в джунглях, мог заглушить оркестр «Бостон-попс». — Неужели с того, что мое предназначение — наблюдать, как самцы сбиваются в мужской кружок, похваляясь своими навыками выживания? — Она недолго помолчала. — Или с того, что утром пришлось проснуться в твоей постели? — Делани явно впадала в раж. — Или из-за твоего первобытного поведения за завтраком, или…

— Не вини меня в том, что упорно продолжаешь рисковать.

— О чем ты? — Делани засунула под кепку выбившийся влажный локон и продолжила путь; холщовая пляжная сумка раскачивалась в такт движениям ее бедер.

— Маленький совет, дикарочка. Мойры сговорились и продлили твое дальнейшее пребывание в этих краях. По крайней мере на один день. Не изводи Изабеллу. Разозлишь одного из Монтеро и вылетишь отсюда со свистом. Если, конечно, останешься в живых.

— Приму к сведению.

Кайл прищурился и испытующе посмотрел на Делани.

— Знаешь, почему Монтеро коснулся твоей шеи там?

— Где там?

Кайл резко мотнул головой в сторону асиенды, и коса скользнула ему на плечо.

— Когда мы проходили через ворота возле помещения с генератором.

— Не помню такого. А что?

— Он отключил твое ожерелье, — непринужденно сообщил Кайл. — То самое, которое тебя так раздражает.

Делани замерла и уставилась на Кайла.

— От-отключил?

— У тебя когда-нибудь была собака?

— Проклятье, Кайл…

— Внутрь вмонтирован маленький датчик. Стоило тебе без спросу выйти за тот проволочный забор… Бз-з!

Ее пальцы метнулись к плоской полоске в сантиметр шириной на шее.

— Бз-з? — еле слышно переспросила она, оттягивая ожерелье от липкой кожи. Делани собиралась выбраться за ограждение асиенды завтра, если этим вечером не удастся отыскать Лорен.

Бз-з?!

— Вероятно, радиоуправляемый барьер пролегает где-то по эту сторону периметра и используется, чтобы удерживать собак в пределах владений Монтеро. Электронное средство усмирения. Но, конечно, выглядит довольно изысканно. У нашего друга развился довольно утонченный вкус. Золото 999 пробы…

Делани крепко сжала ошейник и умоляюще посмотрела на Кайла.

— Сними это с меня.

— Нельзя, дикарочка. Но уверен, при твоем отъезде Рамон захочет получить устройство назад.

Она прошила его яростным взглядом и в бешенстве умчалась. Кайл воздержался от комментариев, за что Делани была ему чрезвычайно благодарна. Ожерелье, в последние несколько дней всего лишь раздражавшее ее, теперь вызывало нервную дрожь. Несколько красивых изысканных унций золота ощущались как удавка.

«Можно ли избавиться от него прямо сейчас? — спросила она себя. — Нет».

Делани выкинула мысли об «украшении» из головы. Пока с ним все равно ничего не поделаешь.

Взамен она сосредоточилась на своем главном противнике. Чертовски настораживало его умение перевоплощаться из любовника во врага и обратно. Он делал это мгновенно, без предупреждения, обескураживая и лишая возможности ему противостоять.

Деревья раскинули покрытые листьями ветви в сотне футов над землей, а под ногами перекручивались и змеились корни толщиной с руку. Зеленеющий мох покрывал кору и служил приютом для популяции насекомых-вредителей, из-за которых воздух был насыщен приглушенным жужжаньем, время от времени прорезаемым птичьим криком или пронзительным обезьяньим воплем.