Татьяна Алюшина - С молитвой о тебе Страница 20

— И что именно ты поймешь? — плавясь в тепле нежности, чуть улыбнувшись, спросил он.

— Ну… — смутилась окончательно Кира, так, что щеки порозовели. — Ты привык к женщинам опытным, раскованным, все умеющим, а у меня даже теория хромает. Порнографию я никогда не смотрела, глянцевые журналы с советами бывалых дам не читаю, камасутру не штудировала, как‑то не до этого было. Максимум моих знаний в данном вопросе — эротические сцены из фильмов.

Он протянул к ней руку и тихо позвал:

— Иди ко мне.

Кира помедлила, словно сомневалась, и шагнула ему навстречу. Он обнял и прижал ее голову к своей груди, тихонько покачивая, успокаивая.

— Ну, девственницы, конечно, не совсем мой профиль, но мы что‑нибудь придумаем, — улыбнулся Крайнов и поцеловал ее в макушку.

Она пробурчала нечто невнятное, груди в том месте, где она прижималась, стало тепло, наверное, интересовалась, что именно он придумает.

Господи, как же ему было хорошо! Как необычайно, незнакомо хорошо ему было!

Он усмехнулся пришедшей мысли, взял в ладони Кирино лицо, заглянул в смущенные глаза и поделился очевидным выводом:

— А ведь получается, что именно меня ты ждала всю жизнь.

И, не дав ей опомниться, возразить или возмутиться, поцеловал нежно и осторожно, а через пару секунд со всей серьезностью, уже не сдерживая, не останавливая себя и ни о чем не думая, кроме этой женщины в его объятиях.

«Можно сойти с ума!» — успела восторженно подумать Кира, погружаясь в потрясающие, незнакомые, яростные ощущения.

Все! Их больше ничего не разделяло — никакие недосказанности, смущения или непонимание! Они теперь были — центр и начало вселенной!

И спешили, и не спешили, и торопливо срывали друг с друга одежду, и замирали, разглядывая друг друга, и нежно поглаживали, узнавая, и снова срывались вперед. И никто из них не помнил и не осознавал, как они, не размыкая объятий, оказались в кровати, и Кира удивленно распахивала глаза каждой новой ласке, а он успокаивал, вел ее по незнакомому пути.

— Ничего не бойся, девочка, все хорошо… — шептал, целуя и лаская.

— Я не понимаю… — пыталась невнятно объяснить она. — Пожалуйста…

От того накала чувств, ощущений, которые проживал сейчас Крайнов, у него не хватило сил остановиться и спросить, как она, когда одним мощным движением вошел в Киру — и понесся вперед, шепча что‑то нежное и ободряющее, и успокаивающее…

— О, господи! — пугалась Кира. — Мне хочется кричать…

— Кричи, солнце мое, — поощрял он. — Кричи, не сдерживай себя…

— Это… — сделала последний шаг к своей вершине она и свободно, победно прокричала: — Коля‑я‑я!!

А он отозвался утробным рыком, успев в последний момент вместе с ней на эту вершину…

Кире казалось, что она провалилась во времени и пространстве, звенела каждая клетка обессиленного тела, ставшего тяжелым и желеобразным. Она начала понемногу возвращаться в мир реальный, почувствовав легкое прикосновение, открыла глаза. Коля лежал на боку, подперев голову рукой, и вырисовывал круги вокруг ее груди, медленными плавными кольцами, еле дотрагиваясь кончиками пальцев.

— Это всегда так прекрасно? — спросила Кира бархатным, чуть охрипшим голосом.

— Не всегда, — довольно улыбался он, — только у тех, кому повезет.

— А нам повезло? — выясняла подробности новых знаний она.

— Нам очень повезло, — уверил Крайнов.

— Тогда я хочу еще! — заявила она требовательно и немного капризно.

Крайнов откинулся на подушку и расхохотался во все горло, от души!

— Кажется, я выпустил из клетки сексуального монстрика! — смеялся он.

— А что? — обеспокоилась Кира. — Это не положено хотеть еще? Или об этом не принято говорить? Объясни мне правила.

Не прекращая смеяться, он притянул ее к себе, прижал, поцеловал в лоб и объяснил «правила»:

— Нам все положено, и обо всем можно говорить, а хотеть еще рекомендуется как можно чаще, и мы обязательно все повторим, и не один раз. Но, может, сначала поедим?

— Точно! Есть хочется! — поддержала с энтузиазмом Кира и призналась: — Я так нервничала, что в ресторане ни есть, ни пить не могла! — Села на кровати, прикрывшись простыней, и потребовала: — Отвернись, я оденусь.

Крайнов расхохотался громче прежнего.

— А вот это точно не положено! — смеялся он. — Поверь мне, я тебя уже детально рассмотрел и даже на вкус попробовал!

Кира недоуменно на него уставилась, постепенно осознавая нелогичность своего требования и излишнюю в такой ситуации скромность.

— Я не привыкла, — смутившись, оправдывалась она.

— Привыкнешь! — пообещал Крайнов, притянул ее обратно к себе и легко поцеловал.

Попытка как‑то красиво и утонченно накрыть стол провалилась сразу. Они смеялись, обнимались, поминутно целуясь, пили шампанское, скармливали друг другу вкусные кусочки того, что резали и раскладывали на тарелки. Ну, кое‑как переместились на диван в гостиную, расставили на столике закуски.

— Слушай! — вдруг вспомнила Кира. — У тебя же родители в гостях? Тебе надо ехать?

— Не надо, — успокоил Крайнов, — они прекрасно без меня проведут время. С ними Аглая с Генералом и обширная программа отдыха на природе.

— А у тебя свободный график работы, что ты так легко можешь приехать, уехать? Ты чем занимаешься? — оживленно полюбопытствовала она.

— Ну, я что‑то вроде помощника егеря, условно, так сказать, штатный. Вожу охотников, рыбаков и туристов по нашим заповедным лесам. Места там сказочные! Поселок же, как форпост, стоит перед заповедником, и леса тянутся на сотни километров. Туристические маршруты проложены разной степени сложности. Летом практически через день группы водим.

— То есть ты не один их водишь?

— Нет, есть еще трое проводников для туристических групп, и один человек для охотников, с которым мы меняемся. Приходится совмещать с дежурством в добровольной дружине, которая занимается охраной территории.

— Прямо туристическая база какая‑то получается, — подивилась Кира.

— Ну, что‑то в этом роде. Ты вообще про «Метель» что‑нибудь слышала?

— Немного, — призадумалась Кира. — Что это известный поселок, в который без пропуска и разрешения не приедешь, что там целебные ключи есть, которые кости хорошо лечат, что основан он очень давно, и какая‑то легенда об этом существует, и церковь старинная, куда даже паломники ходят. Еще слышала, что раньше, в советские времена, поселок числился чуть ли не правительственным и теперь в нем живет очень много непростых людей, в том смысле, что не крестьяне. Говорят, у вас и ученые есть, и художники, и врачи известные. Вот, наверное, и все. Ах, да, — припомнила Кира, — еще говорят, что купить там дом с участком невозможно, а желающих море, и совсем уж мистическое, что поселок сам выбирает, кому в нем жить.