Анна Джейн - Белые искры снега Страница 20

— Да это не мы! Мы такого не дарили! — попытались оправдаться ребята в разные голоса, и я услышала в них искренность, однако убедить меня в своей невиновности они не успели. Дверь неожиданно распахнулась, как будто бы ее открыли пинком, и в комнату залетел разъяренный дурачок, которого я изрисовала маркером, правда, уже без черных следов на лице — видать, оттерся. В переливающимся неоновыми цветами освещении я смогла получше разглядеть его, чем на улице, и тут же отметила, как же все-таки он привлекателен — от прямого лба до милой ямочки на подбородке. И очень воздушный, как поэт или художник. Жаль только, совсем не в моем вкусе. И тупой, как пробка. Без манер и самодовольный.

И дебил, добавил мой внутренний злой голос. А это хуже всего.

Оглядевшись и увидев меня, русоволосый парень, из которого, казалось, сейчас пойдет сизый дым, чуть ли не посинел от злости.

— Ты! — гневно ткнул он в мою сторону длинным указательным пальцем, забыв, что так делать некрасиво, еще и потыкал им в воздухе несколько раз, словно хотел проткнуть невидимую тонкую преграду. Простой, без наворотов, перстень из серебра или белого золота, надетый на соседний, средний палец, заискрился в свете, и я опять вспомнила снежные искры, которые в моем наваждении окружали этого чудака.

— Что? — посмотрела я на него так, как обычно глядят на перебравших выпивки или обкурившихся товарищей.

— Опять ты! — не унимался парень, даже не слыша меня. Его громкий голос — Ты специально это задумала? Решила меня с лучшим другом поссорить?

— Ты о чем? — опешила я. Глаза моих друзей тоже стали круглыми от удивления.

— О чем? Да так, ни о чем. Подставить меня решила, девочка-припевочка? — он, угрожающе сдвинув брови к тонкой высокой переносице, направился ко мне. Я лишь мрачно смотрела на него снизу вверх, не понимая, что происходит. Алсу, Алена и Ранджи тоже озадаченно взглянули на парня. Дан, со смешком в глазах глядя на гостя, шепнул, что у него не все дома, хотя жаль — он ведь такой хорошенький! А вот Женька напрягся.

— В смысле, мальчик-с-пальчик? — так же в рифму и таким же тоном назвала его я. Да что же это такое?! Сколько он мне может кровь портить, зараза? — У тебя мозг незабудками, что ли, порос? Ты что несешь? Давай-ка, выйди из этой комнаты, здесь частная вечеринка.

— Частная вечеринка? — захохотал он и окинул всех присутствующих ядовитым взглядом. — Собрание идиотов!

— Эй, ты поосторожнее, — расправил плечи Женька, и его прищуренный взгляд и сдвинутые к высокой переносице брови говорили о том, что он взбесился.

— О-о-о, помолчи, а? — глянул на него, как на шута горохового, гусь-мажор, засовывая руки в карманы джинсов. — Я не с тобой диалог веду.

— Эй, а ты не офигел часом? — вскочил Хирург, парень нервный и легко загорающийся, оказавшись напротив непрошенного гостя. Не знаю, как русоволосый дурашка, а Женька был слегка нетрезв, а потому, как следствие, несколько более агрессивен, чем обычно. Спина у него были напряжены, глаза сощурены, а широкие ладони с грубыми от игры на гитаре пальцами сами собой сжимались в кулаки.

— Заткнись, — коротко велел умник, не понимая, что сейчас ему здорово прилетит. Нет, у него точно комплекс принца! Хочет, чтобы все ему подчинялись! Может, в ноженьки ему упасть и полобызать пяточки?

— Тебя вежливости не учили? — спросил я устало.

— Я тебе заткнусь, — сурово посмотрел на Енота Женька, глядя ему прямо в глаза. Роста парни были одинакового, но я точно знала, что Хирург в драках не промах, есть у него такой опыт, а этот русоволосый мажор, наверное, если спортом и занимается, то какой-нибудь верховой ездой или стреляет из лука — боец из него никакой.

Пока все хлопали глазами, парни перекинулись парой недобрых фраз, и Женька вдруг ударил недруга. Вернее, попытался ударить — мажор с легкостью увернулся и каким-то образом дал сопернику обидный пинок под зад — ноги у него были длинные, гибкие и легко поднимались чуть ли не на два метра от пола. Хирург разъярился — даже лицо у него покраснело, а Адольфу Енотовичу было хоть бы хны — только выражение на лице стало ехидным, а улыбка — вызывающей.

— Ты, №Запрещено цензурой№! — темные глаза Хирурга блеснули опасным блеском. — Я тебя сейчас №запрещено цензурой дважды№, урод!

Женька умел круто выражаться, и часто в его песнях проскальзывали нецензурные словечки и выражения.

— На, — протянул вдруг ему несколько аккуратно сложенных купюр наш непрошенный гость, которого мне хотелось задушить, утопить, потом выловить из воды и закинуть куда-нибудь на Марс. — Возьми денег, мальчик, купи себе мыла. Антибактериального лучше всего. Чтобы от поганый вымыть. И не произносить более таких фраз.

— О-оу, — нараспев произнес Дан, чувствуя, что красавчик перегнул палку. — Лихо, черт возьми!

Женька схватил деньги и бросил их в лицо тому, кто посмел их предложить.

— Перестаньте! — нашла в себе силы закричать я — иначе бы просто-напросто не услышали. — Эй, ты, выйди из нашей комнаты!

— Ты себе смертный приговор подписал, — одновременно со мной прорычал Женька и вновь занес кулак, но в это время в комнате появились новые действующие лица — дружки мажора-гуся во главе с Шейком, позади которых я разглядела тонкую фигуру той самой девчонки, похожей на эльфа. Один из них, увидев, что сейчас начнется драка, совершенно не вовремя встал между парнями, видимо желая сгладить конфликт, и мой милый друг заехал по его лицу. Не хило так вмазал, скажу я вам.

— Упс, — несколько опомнился Женька, узрев, что ударил не того. — Сорри, чел.

— Я тебе сейчас покажу сорри! — взревел парень, у которого на разбитой скуле показалась кровь, и попытался взять Хирурга на таран, боднув головой в живот.

Началась развеселая драка, правда, без участия мажора, который спокойно стоял в стороночке, как ни в чем не бывало, только губы поджал, как будто бы его все это вызывало в нем отвращение. Двое его друзей и Дан с Ранджи попытались растащить дерущихся, и у них это не получилось — так крепко сцепились парни. Миг — и Женька завалил своего врага на стол, забыв, что на столе, вообще-то, стоит наша еда и алкоголь. Тарелки полетели вниз. Бутылка недопитого виски хорошей марки упала на пол, и напиток растекся безобразной серо-янтарной лужей, в которой тут же заискрился свет.

— Перестаньте! — заорала я, видя это бесчинство. — Хватит!

— Вы чего творите? — подал свой недовольный голос и мажор Адольфушка Енотович из своего угла. — Народ, их все же разнять надо. Разнимайте их!

Вот сам бы шел да разнимал! Об этом парню никто не сказал, однако его слова словно стали лозунгом, и ребята снова попытались разнять дерущихся, но опять безуспешно, я бы даже сказала, с плохим результатом — Николай вдруг стал огрызать, как цепной пес, на Даниила, уже не знаю, почему. То ли тот его толкнул, то ли обозвал. Шейк тоже решил ударить Дана, но тот ловко отскочил в сторону и обидно захохотал, и парню, довольно длинные волосы которого больше не стягивала резинка и которые обрамляли его лицо, пришлось, как дураку, бегать за моим другом, дабы все-таки вломить. Выглядело это потешно. Они носились по всей комнате, то перепрыгивая стол, то распихивая людей, то отталкивая и кидая стулья. Дан был проворным, а потому соперник поймать его не мог и злился еще больше.