Притяжение (СИ) - "Ann Lee" Страница 20

— Добрый день, — произнёс он.

И голос у него был под стать его образу, глубокий, низкий.

Он подошёл ко мне, и ноздри защекотал свежий аромат ментола и мяты.

— Виктория Сергеевна, меня зовут, Дан Амирович, я финансовый директор «Строй-Статус», — представился он, ни разу не притушив своей широкой улыбки.

Я непроизвольно тоже улыбнулась ему.

— Добрый день, — кивнула ему, и пожала протянутую мне ладонь.

Она оказалась горячей и сухой, и совершено неожиданно шершавой. Видимо, Дан Амирович умеет работать не только головой.

Он коротко её сжал и развернулся к Жданову, тоже для приветственного рукопожатия.

Когда все церемонии были соблюдены, мужчины заговорили на своём языке, отвлекаясь на пояснение мне непонятных моментов. Из их разговора выходило, что у владельца «Строй Статус» есть возможность вложиться в удачный проект. «АртМуза» подходит им по всем параметрам, но исходя из просевшего финансового положения галереи, цену решено снизить.

Это не обрадовало Жданова, и не обрадует Вика. Для меня же, по сути, не имело значения, я просто не хотела передавать третьему лицу владение галерей. Спор затянулся, я откровенно заскучала.

— Послушайте, Дан Амирович, — подала я голос, — а почему сам владелец не встретится с нами, он, что так занят?

— Уверяю вас, Виктория Сергеевна, — всё так же благодушно проговорил, Дан Амирович, — это не повлияет на условия… впрочем, пожалуйста, Руслан Заурович, собственной персоной… — и он привстал, указав на дверь.

— Кто? — замешкалась я, и как в замедленной плёнке развернулась, вместе с этим сопоставляя услышанное и картинку.

6

На пороге стоял Руслан, подпирая прозрачную дверь плечом. Холодно и спокойно смотрел на меня, без прошлых метаний, чётко в глаза.

Как-то инородно смотрелся на нём деловой костюм, рубашка, галстук. Хотя, несомненно, ему всё это шло, только подчёркивая строгий образ. Только я совсем не могла сопоставить то, что помнила и то, что видела.

Вчерашнее приключение не в счёт, вчера я вообще от страха не могла полагаться не на зрение, не на слух. А вот сейчас при свете дня сравнивала, ненамеренно, соединяла образы, тот, что помнила, и тот, что видела сейчас.

И выглядел он сейчас более цивилизованно, несомненно, чем полгода назад, когда я полостью изучила карту его татуировок и шрамов на обнажённой коже. Падший ангел, приспособился, научился существовать на грешной земле. Но сущность хищника, всё равно видна. Её не скроешь ни каким костюмом. Даже в этом холодном взгляде, казавшимся равнодушным, я видела искры его сущности. Красивый, опасный, матёрый.

Дёрнувшиеся крылья носа, сжатые полные губы, дрогнувшие ресницы. На доли секунды, когда наши взгляды встретились, я различила в них удовлетворение, сытого кота, поймавшего мышь, и содрогнулась, словно приходя в себя.

Нет, ни при каких обстоятельствах нельзя потерять себя.

— Сделка отменяется, — я резко встала, подхватив свою сумочку, — я ухожу.

Мужчины все разом непонимающе воззрились на меня.

— Что так? — послышалось от двери.

— Ты знаешь сам, — ответила я, не оборачиваясь, — не вижу смысла в объяснениях.

— Очень жаль, что не видишь, — спокойно продолжил Руслан, преградив мне дорогу, — поговорим, Виктория Сергеевна.

Я вспыхнула и поспешно отошла, но успела хапнуть пьянящий аромат его парфюма, который заполнил все мои рецепторы, не пропуская больше чистый кислород, только с этим букетом ярких нот, что заставляли меня внутренне дрожать, а пульс скакать.

— Я не хочу, — постаралась выдать ровно, но получилось глухо.

— Я надолго не задержу, — продолжил Руслан, — Дан, проводи господина Жданова, в приёмную.

— Но Руслан Заурович, — встрял Жданов, — Виктория Сергеевна, совершенно очевидно не желает оставаться с вами наедине!

— Это не ваша забота, — резко отрезал Руслан, — уверяю, что Виктории Сергеевне ничего не угрожает.

— Перестань говорить обо мне, словно меня здесь нет, — разозлилась я.

— Тогда перестань делать вид, что тебя здесь нет, — парировал Руслан и показал жестом Дану, чтобы тот выметался.

— Виктория Сергеевна, — Жданов, отдать ему должное не прогнулся под грозным взглядом Руслана, подошёл ко мне, — если вы не желаете оставаться…

— Повторюсь, — повысил голос Руслан, и занял место за столом во главе, положив руки, со скрещенными пальцами на полированную столешницу, — Виктории Сергеевне ничего не угрожает. Нам нужно поговорить наедине. И будьте уверены, что сделку мы заключим.

— Это не тебе решать, — взвилась я, бросив сумочку на стол.

Жданов ещё постоял с полсекунды, и пошел на выход вслед за Даном Амировичем, видимо рассудив, что я готова продолжать разговор без них. А меня просто выводил из себя этот наглец.

— С чего ты решил, что я продам тебе галерею?

— Во-первых, перестань орать, — спокойно, но твёрдо начал Руслан, всё также восседая за столом, и сверля меня мрачным взглядом. — Разве тебе не вредно волноваться, в твоём положении?

— Моё положение, не твоя забота, — огрызнулась я, и заметила, как при этом его глаза раздражённо полыхнули. Но он тут же пригасил вспышку гнева, и взгляд его стал опять спокойным и холодным, только по щетинистым щекам заходили желваки.

И мне это так понравилось. Безнаказанно его злить и раздражать.

Давно нет покорной царицы, которую он имел всеми способами. И угрожать ему мне не чем. Так что пусть терпит.

— Я не хочу иметь с тобой никаких дел, будь ты хоть президентом мира — продолжила я в том же духе, — особенно с твоими методами!

— О чём ты? — поинтересовался Руслан, взгляд его стал тяжелее, поэтому я избегала смотреть на него.

— О том, что ты угрожал Александрову, и теперь они прославят нас…

— Теперь они будут знать, что за несоблюдение обязательств, следует отвечать — перебил он меня.

— И что это твои способы? Запугивать, угрожать?

— По-моему действенны, — заметил он.

— Действенны? — я снова вскипела. — Ты только и умеешь, давить и разрушать, угрожать, забирать…

— Ты всё сказала, — перебил он меня грубо, — а теперь сядь и послушай меня.

Я вздрогнула от этого хриплого рыка. Как бы я не храбрилась, но он пугал меня. Где-то на подсознании, инстинкты твердили, что нужно быть осторожнее в заигрываниях с тигром. Но глупая храбрость, а ещё и обида, синхронизировались, и так и выпячивались из меня.

Я смело посмотрела в его тёмные глаза.

— А если не соглашусь, заставишь?

Он резко встал и стремительно ко мне подошёл. На этом моя храбрость ретировалась, и я попятилась от него, но тут же упёрлась в стену, воззрилась на него снизу вверх. А он всё это считал в момент, и на губах его расцвела обидная усмешка. Припирать к стенке он меня не стал, но в личное пространство влез.

— Я не пойму, царица, ты блядь, залупедрина пережрала, что ли?

— Да пошёл ты, — не смогла я сдержаться и влепила ему пощёчину. Правда, тут же испугавшись, потому что его лицо исказилось, такой пугающей гримасой, а ладонь мою обожгло от притока крови. Сердце казалось, сейчас выскочит из груди, пульс забил в ушах, я тяжело задышала, но так и не отвела глаз от него. Просто не смога оторваться.

Руслан медленно совладал с лицом, но всё также стоял рядом, так, что я ощущала жар его тела, и видела, как бьётся жилка на сильной шее в вороте рубашки.

— Значит так, — сказал он, — если ты не согласишься на сделку, я сделаю так, что продать вы её не сможете вообще никому. А твоему муженьку, как и тебе впрочем, позарез нужны деньги. Я это знаю, точно. И тогда твоя галерея пойдёт с молотка, потому что очередной взнос по кредиту будет просрочен. Ты этого хочешь?

— Зачем, тебе это? — только и смогла выдавить из себя.

— Неужели ещё не поняла, — снова усмехнулся и отступил на шаг, — потому что я могу.

— Ты хочешь делать какие-то незаконные дела под прикрытием моей галереи? — не могла не спросить.

— Ты фильмов пересмотрела, — насмешливо спросил он.