Рыбкина на мою голову - Алекс Коваль Страница 20

Тем более, за окном сегодня унылая и пасмурная погода, а в запасе у меня почти пятьдесят листов интереснейшей лекции по истории фотографии.

А если еще совместить пенную ванну и лекцию с любимой рок группой в наушниках – то можно умереть от счастья!

Да, пожалуй, так и сделаю. И пусть надзиратель Паша знает, что я и без него, вполне себе прекрасно справляюсь! И очень даже не надо меня постоянно спасать. Тем более в пределах квартиры. Ну, что может случиться в пределах пятидесяти квадратных метров?

Паша

Суббота началась с мысли: это была ужасная неделя!

Каждый день персональный армагеддон. Каждый час за сутки и каждые сутки за неделю. Сколько раз я думал, что ее пришибу? Или что меня эта мелкая коза сведет в могилу?

Не сосчитать.

За эти гребаные семь дней я заработал, наверное, с десяток мини-инфарктов с подачи Рыбкиной младшей! Поседел, постарел, и у меня задергался глаз. Если так пойдет, и дальше я свихнусь. Даже мои стальные нервы уже не выдерживают того хаоса, что своим появлением рыжая заноза устроила в моей беззаботной холостяцкой берлоге.

Запротоколирую: идея помочь другу была самой отвратительной идеей за всю мою жизнь! Я не знаю, как я дополз до конца рабочей недели и как не убил эту заразу вчера, но в эту долгожданную субботу планировал максимально разгрузить мозг. И не только его.

Теперь уж точно меня ничего и никто не остановит. Ни Рыбкина, ни конец света.

Мне нужно скинуть чертово перенапряжение и расслабиться, пока я не рванул. И что, как не умелые женские руки и податливое идеальное тело, может помочь в этом лучшего всего?

Правильно. Ничего.

А раз вчерашнее свидание с Ариной сорвалось, пришла очередь прибегнуть к плану Б. То есть М.

С ней я по обычаю даже не церемонился и не запаривался с ресторанами и цветами. Это Арине нужны “прелюдии”, Марина же понимала меня без слов и лишней мишуры. Мой звонок – ее согласие, и целая ночь на то, чтобы вытравить из головы чертову Рыбкину. Я был уверен, что уж сегодня мне никто и ничто не помешает.

На мое счастье, именно сегодня Марина возвращалась из длительной командировки, в которую ее заслал ушлый бывший любовник-начальник. И час назад ее самолет приземлился в аэропорту. Где я ее и сцапал.

Первый заход мы чуть не устроили прямо на заднем сидении машины. Гудело и горело все.

Не случилось. Нам помешали практически в самый ответственный момент.

Твою мать!

Выбора было немного и пришлось гнать в сторону дома так, будто от этого зависела чья-то жизнь. Хотя почему будто? Есть вообще, интересно, в истории случаи, когда подыхали от спермотоксикоза? Мне кажется, уйма. Поэтому да, от этого вечера зависела моя жизнь!

Марина была охрененной любовницей и абсолютно раскрепощенной дамочкой, умеющая не только принимать ласки, но и отдавать. Как сделать мужику приятно, она знала, и ей не требовалось ни слов, ни намеков.

В квартиру мы вываливались, перепугав соседей по лестничной клетке. Яростно сцепив губы и схлестнувшись языками, пальцы любовницы уже расстегивали молнию моих джинсов, а я стягивал с нее мешающее моему доступу к налитой аппетитной “троечке” платье.

Глухие стоны, вздохи, шуршание и шорохи. Полное отсутствие мыслей и чертовой Рыбкиной – кайф!

Одежда летела по сторонам только так, и когда на нас не осталось ничего, кроме моих носков, я подхватил любовницу на руки, услышав протяжный стон:

– Па-а-аша...

– Спальня, гостиная, кухня, джакузи? – прорычал, чувствуя, как кровь активней приливает к частям тела, что восстали ниже пояса, и, не дожидаясь ответа, завалился в первую попавшуюся на дороге дверь.

Это оказалась ванная.

Вжал подтянутое гибкое тело Маринки в стену и сжал в ладонях упругие и объемные, как два чертовски аппетитных ореха, ягодицы.

– Ты прям сегодня как с цепи сорвался, – смеется любовниц, впиваясь ногтями в мои плечи, упираясь затылком в стену. – М-м-м… люблю такие вечера.

– У меня была адски тяжелая… – рывок, – неделя, – выдох, и, я обхватив ладонями стройные ножки, начинаю двигать бедрами в поступательных движениях. Так яростно и нетерпеливо, будто моя цель – вышибить дух из любовницы.

Чувствую, что долго мне не продержаться. Отголоски финала подступают все ближе. Я целую длинную тонкую шею, сдерживая рык и впиваясь зубами. Слегка. Едва сдерживая себя. Но извивающаяся подо мной Марина неожиданно взвизгнула, подпрыгнув и вцепившись ногтями мне в волосы.

– Ауч!

– Твою... прости, я…

– Да нет, это что за… Ай!

– Млять! – выругиваюсь, притормаживая, “зависаю” практически на грани и отрываю губы от шеи Марины, поднимая взгляд.

– Паша, что это?

– Что? Что не так-то? – стискиваю челюсти до хруста, сжимая пальцами затылок любовницы.

– Почему у тебя с потолка капает?

– Чего-о-о?

– Блин! – вздрагивает Марина, отплевываясь. – Вот опять! – спрыгивает с моих рук, уворачиваясь и отбегая в дверной проем. Оставляя меня стоять с каменным стояком и полным непониманием происходящего.

В смысле, твою мать, капает с потолка?

Кап.

Что за ерунда?

Кап.

Заморосило мне по плечам.

Поднимаю взгляд... а там на плитке проступили капли воды, которые, как мелкий дождь, все активней начинают падать мне на голову. И судя по тому, как ручейками потекла вода по стенам...

– С*ка, Рыбкина!!!

Не получилось сжечь мою хату, так она решила ее затопить?! При чем, твою мать, обе сразу?!

Бомбануло.

Я не знаю, какими словами можно описать то, что разрывало меня изнутри! Я закипел мгновенно, и это была даже не злость. Ярость! Дикое желание поймать эту занозу в своей заднице и хорошенько отходить ремнем, раз Стасон в свое время этого не сделал. Прямо так, чтобы ее вертлявая и непоседливая жопа потом огнем горела и сесть еще неделю не могла, зараза!

Да, пожалуй, я пойду и так сейчас и сделаю. Я покажу этой пигалице кузькину мать!

– Какая Рыбкина? Паша, что происходит?

– На мою голову, которая! – рычу. – Стой здесь. Я сейчас вернусь! – бросаю Марине и, напялив на бедра полотенце, вылетаю из квартиры. Хотя толку от этой махровой тряпки вообще хрен да ни хрена. Достоинство торчит, как долбаный парус. Еще и как назло, на лестничной площадке сталкиваюсь с соседями, пожилой парой, любящей тренировать