Мартышка для чемпиона (СИ) - Алекс Коваль Страница 20

— А если нет? Записать тебя в кровные врагини? Если что, с врагами встречаюсь по понедельникам и средам, после обеда. Подходит?

— Ха-ха. Значит, по-хорошему не отдашь?

— Значит, как насчет того, чтобы пройти и найти его самой? — ухмыляюсь, отступая от двери, приглашающим жестом открывая ту шире. — Возможно, я даже помогу. Если вежливо попросишь…

Она колеблется. Не решается. Но глаза горят. Ох, каким озорством полыхают ее зеленые глаза, вы бы только знали! Моему члену этот взгляд нравится даже больше, чем обтянутые юбкой ножки. Реагирует незамедлительного, врезаясь в мягкую ткань полотенца, которое ощущается сейчас грубой наждачкой. Я хочу ее себе. Сегодня. В постель. И, раз уж она пришла, дороги назад нет.

— Это вызов? — взлетает ее аккуратная бровка.

— А если и так, — понижаю голос до тихого рокота. — Струсишь и снова сбежишь? Как тогда, утром?

— Ой-ой, кому-то прищемили мужское достоинство?

— А кто-то смелый только после пары коктейлей?

Обмениваемся ухмылками. Воздух между нами буквально трещит от напряжения, как электричество в щитке. Током прошивает накаленное до предела молчание. Прошивает и на доли секунды глушит мотор в груди, тут же заставляя сердце качать кровь в десятки раз быстрее после решительного хмыка Царицы:

— Окей. Твоя взяла… Бессонов.

Девчонка делает решительный шаг, переступая порог. Одна ее ладошка обнимает меня за затылок, заставляя наклониться. Вторая сдергивает с бедер полотенце, позволяя ему упасть к нашим ногам.

Я победно улыбаюсь. За мгновение до того, как прильнув ко мне всем телом, губы Марты делают то, о чем я, как сопляк, мечтал все три последних дня. Врезаются в мои в требовательном поцелуе, запуская душу куда-то на хер в космос!

Я толкаю дверь, отрезая нас от прочего мира. Сильнее сжимаю руку на талии Царицы и, рывком подхватив на руки, тащу в свою спальню. Ножки моей кровати просто жаждут новых «жестких потрясений»!

Глава 15

Alan Walker Daya — Heart over Mind

Марта

Сердце заходится.

Дыхание сбивается.

В венах пульсирует кровь.

В ушах стоит монотонный шум, нарушаемый только нашим с Арсом тяжелым дыханием, шуршанием матраса и звуками шлепков наших разгоряченных тел. Я впиваюсь ногтями в широкий разворот плеч парня, цепляясь за него из последних сил. Царапаю его спину. Упираюсь затылком в матрас, выгибаясь дугой, подстраиваясь под поступательные движения его бедер между моих ног. Кусаю губы, совершенно не сдерживая рвущихся стонов. Умираю. Честное слово, умираю!

Приятно так.

М-м-м…

Хорошо.

Толчок.

Еще толчок.

Шлепок за шлепком. Быстрее и сильнее. Ладони Бессонова мнут и сжимают мои ягодицы. Губы прокладывают дорожку из поцелуев от мочки уха до подбородка, наставляя бесстыжих засосов. А его член поистине творит что-то невероятное! Уже третий раз за последние полтора часа!

С ума сойти. А так можно было?! Три оргазма за девяносто минут — мой личный рекорд. Вернее, пока два, но третий уже близко. Подступает. Чувствую, как каждая моя мышца напрягается. Натягиваясь, звенит и поет от удовольствия. С каждым толчком все ближе и ближе. Все горячее и слаще. С каждым ударом все глубже и сильнее.

Арс упирается лбом в мой лоб и ловит губами мои губы в легком поцелуе. Шепчет сдавленно и на надрыве:

— Давай, Царица. Кончай, малышка…

Даю.

В смысле, кончаю!

С очередным движением Бессонова внутри меня накрывает. Я взрываюсь. Разлетаюсь на тысячи маленьких Март! Сильно сомневаясь, что после такого фееричного финала буду в состоянии собраться во что-то цельное вновь. Распадаюсь на атомы. Расщепляюсь на молекулы. Кричу от наслаждения, хватая ртом воздух. Пока все тело бьется в сладких конвульсиях.

Арс делает еще пару глубоких толчков и срывается в удовольствие следом за мной, наваливаясь своей мощной фигурой на мою маленькую и хрупкую, придавливая к матрасу. Упирается носом в мой висок и изливается в меня, кончая. Дышит тяжело. На надрыве.

Мы замираем. Все так же в обнимку. Воздуха в спальне катастрофически не хватает. Наши бешеные скачки напрочь выжгли весь кислород!

Я смотрю расфокусированным взглядом на натяжной потолок спальни Бессонова, а в голове завывает ветер. Мои пальцы все еще судорожно вжимаются в плечи Арса, словно их заклинило. Между ног настоящий пожар. В теле предательская невесомость. Такая, что лениво даже моргать. Выражение затрахать до изнеможения с этим парнем начинает пестрить для меня новыми оттенками. И я буду безбожной врушкой, если скажу, что мне это не нравится.

Я совершенно теряю счет времени. Не знаю, сколько проходит длинных мгновений, прежде чем Арс чмокает меня в висок и выходит из меня. Перекатываясь рядом на кровать.

Я облизываю губы, наблюдая за тем, как парень стягивает использованный презерватив, завязывая узлом и кидая на пол, и выдаю машинально, клянусь:

— Ненавижу хоккей…

Бессонов низко и хрипло смеется. Заваливается на соседнюю с моей подушку, нарочито обиженно спрашивая:

— Выходит, я зря старался последние полтора часа, доказывая тебе, какой это шикарный вид спорт?

— Я не договорила. У меня есть «но».

— Но?

— Вы — хоккеюги — такие выносливые. Жуть просто!

— Это не хоккеюги выносливые, это я выносливый. Тебе просто со мной повезло, Царица.

— О, боги, — закатываю я глаза, — сочувствую! — вскакиваю с постели.

— Чему?

— Кому, — бросаю, подхватывая и натягивая кружевные танга. — Тебе сочувствую. Тяжело, должно быть, жить с таким непомерным эго.

— Его тяжесть компенсируется моей выносливостью, — хмыкает негодяй.

Кто бы сомневался!

Я фыркаю, неопределенно ведя плечами.

— Куда ты собралась? — цепляется пальцами за резинку моих трусиков Бессонов. — Мы еще не закончили. Я только разогрелся.

Я бью ладошкой по его ладони, проворчав:

— Я есть хочу. Пойду совершу набег на твой холодильник. Иначе заканчивать тебе придется со своей рукой, потому что я просто отъеду в голодный обморок. Кстати, я возьму твою футболку? — хватаю со спинки стула первую попавшуюся. — Спасибо, ты просто душка! — натягиваю, не дожидаясь ответа парня.

— Разумеется, — летит мне вдогонку смешок, — чувствуй себя как дома.

О, малыш, это ты зря…

Я улыбаюсь и гордо дефилируют голыми ногами в сторону кухни. Активно выписывая бедрами соблазнительные восьмерочки, выхожу в коридор, ни капельки не сомневаясь, что Бес пойдет за мной следом. Я уже поняла, что для него моя пятая точка, как кость для голодной собаки — крайне завлекательная картинка.

Слышу за спиной шуршание простыней и шаги, которые быстро нагоняют. Я же говорила! Оборачиваюсь, крутя на кончике языке саркастическую колкость. Но… в итоге молча закатываю глаза.

Ну разумеется, он даже не потрудился надеть трусы. Действительно, зачем? Чего я