Маргарита Южина - Тертый калач ищет ромовую бабу Страница 21

– Нет-нет, вы не смотрите, что он дурак дураком, он вполне… мыслящий… – и Аня увидела, как «муж» уже самостоятельно наливает себе полный фужер. – …В пределах начальной школы…

Между тем Изобаров уже окончательно освоился. Ему захотелось почувствовать себя хозяином жизни.

– Официант! – щелкал он пальцами. – Официа-а-ант!

Парень подошел и с недоумением уставился на Криворота.

– Отнесите это… туловище в мою красную машину, – нежно проворковала Аня, даря парнишке обворожительную улыбку.

И через минуту хмельного Изобарова уже волокли из зала.

– И вы все же просите дать вам месяц? – спросил Криворот Аню, провожая взглядом процессию.

– Да. Позвольте нам принести деньги ровно через месяц, – совсем другим, деловым голосом проговорила Аня. – Не думаю, что у вас из-за этого будут сложности, а я… я при возможности еще не однажды вам помогу в своем деле.

– Хорошо, – легко согласился Альберт Дмитриевич. – Но я надеюсь, вы понимаете, если через месяц ваш… супруг не отдаст деньги, вам придется расплачиваться самой.

– Разумеется, – кивнула Аня, лихорадочно перебирая в уме, где она будет доставать эти деньги. В том, что Изобаров за месяц не расплатится, она была уверена на все сто процентов.

Домой она вернулась выжатая как лимон, и сразу легла на диван. Кровь в голове пульсировала тревожным набатом. В отличие от нее Лешка искрился пьяной энергией. Он почему-то решил, что теперь о деньгах можно и вовсе забыть, постаралась однокашница. А потому Алексей даже сверкнул благородством и почел за необходимость довести даму до дивана.

– Лиманова! – вопил он из кухни, хлопая холодильником. – А почему у нас опять в морозилке мышь повесилась? Ты вообще по магазинам думаешь бегать? Лиманова! Открой глаза, когда тебя муж ругает!! Не боишься, что ли? Царь я или не царь?!

– Изобаров, дай отлежаться, – пробормотала Аня. – Если ты помнишь, я сегодня «болею», даже на работу на пошла.

– Тогда давай деньги, я сам в магазин сбегаю! Так, – мгновенно обозрел он недра холодильника. – Ты что пьешь?

Аня, видно, и впрямь перенервничала, потому что Лешку она уже не слышала, на нее навалилась дремота. Через минуту Ломанова уже ровно посапывала.

– Все жены одинаковые… – сделал вывод Лешка, увидев спящую подругу. – Как только брачная ночь – они в спячку!

Проснулась Аня глубоким вечером бодрая и полная сил. Проснулась оттого, что на столике надрывался телефон.

– Лешка-а! Лешка, возьми трубку! – крикнула Аня.

Однако противный Изобаров вовсе не кинулся к аппарату. А тот продолжал верещать изо всех сил.

– Ань, привет! – рявкнула в трубку Ирка Дронова и бешено зачастила: – Нет, Ань, а чего, это правда, что ли? Мне сейчас Надюшка Смирнова звонила, говорит, только что встретила Лешку Изобарова на улице – пьяного в стельку! Она его ругать, а он ей, типа, имею право, потому что у меня свадьба! И говорит, что вы с ним чуть ли не заявление в загс оттащили. Нет, а чего ты, правда, что ли, за Изобарова решила?

– Где она его встретила? – насторожилась Аня. Лешки в доме действительно не наблюдалось.

– Да откуда я знаю! Я не спросила – встретила, да и все! Да все с ним нормально: пьяный, как всегда, с побитой рожей, но синяки уже сходят. А чего ты вскинулась? Ну неужели правда?! Ой, Лиманова, ну ты ду-у-ра! Он же… ой, ну ты вообще-е-е!

– Чего «вообще»? – вызверилась на нее Аня. – Сама же в трубку рыдала, что Изобаров бедненький, скончается во цвете лет! Вот мне и пришлось его… спасать!

В трубке ненадолго повисло молчание, а потом Ирка слезливо заныла:

– Так ты, значит, ему деньги дала, да? А мне говорила, что у тебя нет! А я, может быть, из-за тебя не смогла поехать… к больной бабушке!

– На Адриатику, да?

– А хотя бы и туда! Я, между прочим, там еще ни разу не была! А ты какого-то алкоголика спасаешь, думаешь, он тебе спасибо скажет? Да он сбежал, напился, и всего делов! А я бы сказала! Я, может быть, даже дочку бы твоим именем назвала! Если бы она родилась. А ты… Нет, ты еще за него и замуж собралась! Ха! Я ж говорю – дурочка!

Больше Дронову Аня слушать не стала. Она швырнула трубку и включила телевизор. Надо же, новость ей сообщили – дура! Да она и сама знает, что ума не великого. Это же надо, такую ношу на себя взвалить! А Изобаров – хорош гусь! Только у него дела решились, как он тут же выпорхнул на свободу, пить скорее… Да ну их всех…

В этот день Лешка так и не пришел, а утром Аня нашла его спящим у себя на лестничной клетке, когда отправилась на работу. Неизвестно, когда он вернулся – глубокой ночью или ранним утром, но теперь сидел на ступеньке в новом костюме и даже во сне держался за перила, чтобы не упасть. Аня не хотела его будить, пускай спит, как ему удобно, если не хочет по-человечески. Однако едва она загремела ключами, как Лешка проснулся сам.

– Лима-анова!! – обрадовано продрал глаза одноклассничек.

– С добрым утром, – хмыкнула Аня и повернулась, чтобы идти.

Лешка вскочил тигром и грудью преградил ей дорогу:

– Ты куда это, Лиманова? Супруг, значит, домой, а она…

– А она на работу, деньги зарабатывать, – оскалилась Аня. – Если ты помнишь, мой супруг по уши в долгах. Хотя, пардон, теперь это мои долги. Пусти!

– Да никуда я тебя не пущу! – ухватил Лешка Аню за локти. – Я же все понимаю… Ты вчера для меня так много сделала, а я… Ань, ну свинья я неблагодарная, ну вот… Ну тресни меня, хочешь? Не хочешь? Я на это и рассчитывал. Лиманова, ты не горюй, я отдам, слышишь? Я все…

– Да ничего ты не отдашь, – устало вздохнула Аня. – Ничего и никогда. Потому что ты уже все пропил – совесть, стремление, какие-то мечты… Изобаров, у тебя были мечты? Вот ты их пропил! И отстань от меня, не до тебя мне…

И пока ошарашенный Лешка хлопал глазами, чтобы сообразить, как это она про мечты-то догадалась, Аня уже неслась к стоянке.

Едва она перешагнула порог офиса, как из ее головы неблагодарный Изобаров тут же улетучился. Она возвращалась на работу, к своему компьютеру, к своим клиентам, к коллегам и, конечно, к… При воспоминании о Папахине у Ани сладко заныло сердце. Интересно, а почему это он вчера не звонил? Мог бы и поинтересоваться ее самочувствием, обещал ведь заботиться!

После ее прихода прошло добрых полчаса, прежде чем раздался дорогой голос:

– Розочки! А вы все цветете? – И, обдав всех дам приятным ароматом дорогого одеколона и свежего ветра, Родион прошел к себе.

«Даже не подошел», – обиженно подумала Аня и напустила на себя тоскливо-печальный вид. Должна же она хоть как-то оправдать свое вчерашнее отсутствие.

– Лиманова! Анна Вадимовна, зайдите ко мне! – тут же послышался голос из кабинета Папахина.