Норма Бейшир - Ангелы полуночи Страница 21

Эшли покачала головой. У нее было немало любовников, верно. Более того, среди них попадались мужчины, в которых она не была даже влюблена, ни в какой степени не помышляла о сколько-нибудь продолжительных отношениях с ними. Не такая уж редкость в наши дни. Но она никогда не отдавалась мужчине просто так, не питая к нему интереса или влечения, по крайней мере физического. И если ее отношения с мужчинами до сих пор оканчивались ничем, то лишь потому, что очень быстро становилось ясно: это не тот человек, который ей нужен. Чуда пока не произошло, а на меньшее Эшли была не согласна. Ей хотелось иметь все: успех, деньги, признание и… да, любовь. И она добьется своего так или иначе.

Разговор с отцом навел ее на мысль, что нужно каким-то образом попытаться отгородить свою здешнюю жизнь, жизнь Эшли Гордон, от мира, в котором она выросла. Мира, где все еще обитали ее родители и жива была память об Абби Гианнини.

Ей стало ясно, что Эшли Гордон и Абби Гианнини сосуществовать не могут.

САН-ФРАНЦИСКО

апрель 1979 года

Отель «Хайат ридженси», расположенный в центре Эмбаркадеро, в архитектурном отношении один из самых уникальных в Сан-Франциско. Его семнадцать этажей высоко возносятся над другими кирпичными зданиями Эмбаркадеро, тоже выходящими на Маркет-стрит, а сверхсовременный дизайн резко контрастирует с часовой башней в стиле рококо расположенного неподалеку Международного торгового центра. Само здание отеля по форме напоминает гигантскую пирамиду – две ее стороны расположены под прямым углом, а третья наклонена внутрь, между ними. По всей ее длине ввысь уходят постепенно укорачивающиеся с обеих сторон ступени, что лишь усиливает сходство с древними египетскими монументами. Вдоль фасада здания тянутся длинные ряды выступающих наподобие зубцов и увитых плющом балконов.

Внутри сдвоенные эскалаторы поднимаются вверх от уровня земли до огромного центрального вестибюля-атриума – детища архитектора Портмена, вокруг вестибюля снаружи ярусами тянутся кольца балконов, одновременно служащих коридорами каждого из этажей. Венчает здание стеклянная крыша, пропускающая мягкий, чуть приглушенный свет.

В центре вестибюля, прямо в фонтане, сделанном из черного мрамора, возвышается огромная круговая скульптура Чарльза Перри под названием «Затмение». По всему пространству гигантского атриума разбросаны уютные уголки для отдыха, окруженные цветами и зеленью, среди которой висят клетки с птицами; «живая музыка» звучит почти беспрерывно.

На крыше отеля находится «Равноденствие» – вращающийся ресторан, откуда открывается великолепный вид на город, в особенности ночью. Именно здесь происходил деловой обед с целью очередного сбора средств, и в нем Эшли принимала участие вместе со Скоттом Нельсоном, отпрыском богатого и известного в политических кругах Сан-Франциско семейства.

Они встречалась уже почти шесть месяцев, и обычно его общество было ей приятно. Однако сейчас, стоя у окна и рассеянно глядя на отражающиеся в воде залива огни, Эшли пребывала отнюдь не в радужном настроении. Все было бы иначе, обиженно думала она, если бы Скотт не питал такого пристрастия к прессе. С того самого момента, как они вышли из лифта, ей приходилось беспрерывно позировать фотографам. При этом Эшли ничего не имела против того, чтобы ее снимали или чтобы эти фотографии появлялись в газетах. Хотя кошки на душе скребли, конечно, при мысли о реакции родителей на очередную заметку о ней. Отчасти, впрочем, девушке даже льстило, что за ней гоняются, как за знаменитостью.

Но сегодня вечером она чувствовала сильную усталость и попыталась отговорить Скотта от участия в этом обеде. Позади был долгий, изнурительный день, и у нее не осталось ни сил, ни настроения одновременно и есть, и улыбаться перед камерами. Скотт не соглашался, а когда Эшли предложила ему отправиться сюда одному или пригласить кого-нибудь еще, обиделся. Это важно для его карьеры, настаивал он, а потом брякнул такое, от чего у нее окончательно испортилось настроение. Раз их ждет совместное будущее, заявил он, ей следует привыкать появляться с ним на публике.

Совместное будущее! Какая дерзость, мысленно возмущалась Эшли! Как только ему это в голову взбрело!

Она никогда не заикалась о каком-то совместном будущем или хотя бы о своем стремлении к этому! Скотт же счел это само собой разумеющимся – точно так же, как постепенно начал считать само собой разумеющимся все, что происходило между ними. После сегодняшнего вечера, решила Эшли, ей определенно следует пореже встречаться со Скоттом Нельсоном.

Ей было неприятно, что фотографы не дают спокойно пообедать, снимая ее во время еды; уж они, без сомнения, постараются, чтобы эти фотографии не слишком ей льстили. Однако Скотт словно не замечал переживаний подруги.

– Нельсоны всегда на виду, – напомнил он. – Это полезно с точки зрения политического имиджа.

– Ты всего лишь адвокат, – фыркнула Эшли, не сумев сдержать раздражения.

– Ну, не навсегда, – отозвался он. – Отец как раз сейчас обрабатывает группу ведущих лидеров в Сакраменто. Нажимает на все рычаги, чтобы в будущем году меня сделали прокурором штата. Нам следует мириться с таким положением вещей…

– Тебе, может быть, и следует, а мне нет, – сердито оборвала его Эшли.

– Но если ты собираешься стать моей женой… – начал было он.

– Понятия не имею, с чего тебе в голову пришла такая нелепая мысль. Я не вышла бы за тебя замуж, Скотт, даже если бы ты остался единственным мужчиной на Земле!

– Эшли, люди смотрят, – еле слышно, умоляюще произнес Скотт.

– Ну и пусть смотрят, черт возьми! – огрызнулась она. – Ума не приложу, как ты до этого додумался, даже не поговорив со мной! Что я для тебя, Скотт? Украшение витрины твоей политической кампании? Что-то не припомню, чтобы ты или я хоть раз произнесли слово «любовь». Ты никогда не поднимал вопроса о женитьбе. С чего вдруг теперь?

– Пожалуйста, Эшли… – Скотт с растерянным видом оглянулся. «Наверняка в поисках своего отца», – сердито подумала она. – Нам нужно поговорить…

– Проклятие, вот и скажи все, что хочешь, прямо сейчас!

– Обещаю… Мы все обсудим, только… не здесь. Пожалуйста, не устраивай сцен…

– Не бойся, я не поставлю тебя в неловкое положение на людях, если именно из-за этого ты волнуешься. – Эшли помолчала. – Но, думаю, тебе следует знать… Вряд ли любые разговоры смогут загладить то, что произошло сегодня между нами.

– Ты не понимаешь… – успокаиваясь, пробормотал он.

– Нет, Скотт. Это ты не понимаешь… И не думаю, что когда-нибудь поймешь. – Не сказав больше ни слова, Эшли встала и вышла, словно не замечая его растерянности.