Джанет Дейли - Соперники Страница 21

– Разве я не показал тебе, как все может быть между нами? Тихие ужины. Интимные вечера вдвоем. Это будет восхитительно, Флейм, стоит только тебе согласиться.

Она колебалась не более доли секунды.

– Нет, – сказала она и затем более решительно: – Нет.

Сделав шаг, она высвободилась из его объятий, еще два шага – и между ними образовалась расстояние.

Она торопливо сняла манто и, повернувшись, протянула его Малькому; она держалась абсолютно прямо, чтобы скрыть страшную внутреннюю дрожь.

– Шуба прелестна, Мальком, но условия, на которых она предлагается, мне кажутся неприемлемыми.

– Минуту назад ты ничего против них не имела, – напомнил он с довольным блеском в глазах.

Флейм нечего было возразить, а потому она оставила эти слова без ответа.

– Мы через это уже проходили. – Он отказался взять у нее шубу, и она бросила ее на спинку ближайшего стула. – Я не буду вашей любовницей, – сухо проговорила она. – Не позволю использовать себя подобным образом.

– Ты не позволишь себя использовать! – Вспыхнувший в нем гнев еще сильнее утяжелил его черты. – Что ты о себе возомнила, черт побери?! Без меня ты никто, одна из многих благородных девиц, у которых за душой нет ничего, кроме гордыни. Твоя работа, зарплата, вице-президентство, вся твоя так называемая карьера – моих рук дело, от начала и до конца!

Она поняла, что оттолкнула его от себя слишком резко. Но пути назад – даже при всем ее желании – уже не было.

– Я никогда не просила вас об одолжениях, Мальком.

– Однако быстренько их принимала. Я купил тебя уже десять раз.

– Когда вы изъявили желание, чтобы я распоряжалась счетом Пауэлла, я ясно дала понять, чтобы вы не рассчитывали на что-либо большее. Иначе нам не о чем говорить. Я дала тогда слово, что ваш счет станет для меня проблемой номер один. Так оно и было. Я мчусь к вам, когда бы вы ни позвонили. Но только по делу! Запомните, пожалуйста, что единственное место, куда я никогда не мчалась и не помчусь, так это ваша постель.

Его улыбку никак нельзя было назвать приятной.

– Даже если это будет означать, что ты лишишься счета Пауэлла… и всех прочих счетов, которыми управляешь благодаря мне? Я открыл для тебя двери многих корпораций, Флейм, и могу так же легко их закрыть – раз и навсегда.

– Это ультиматум, Мальком? – Тонкая нить, сдерживавшая ее гнев, порвалась. – Вы хотите сказать, что, если я не буду с вами спать, вы загубите мою карьеру? Неужели вы желаете меня до такой степени, что вам безразлично, буду ли я испытывать чувство ненависти, лежа в ваших объятиях, или нет? Ненависть, вы этого добиваетесь?

– Нет, черт побери, не этого!

Он отвернулся, проведя рукой по своей серебристой гриве.

Флейм наблюдала за ним, внутри у нее все кровоточило, она дрожала от обиды и гнева.

Она резко повернулась на каблуках и решительной походкой направилась к стулу с высокой спинкой, стоявшему около стола.

Взяв портфель, она двинулась к двери. Там ее уже ждал Мальком.

Она остановилась на расстоянии вытянутой руки.

– Честно признаться, я не считаю, чтобы у вас могли быть претензии к моей работе, Мальком. Или к работе агентства. Если вы полагаете, что имеете право на большее, закройте счет. И не держите надо мной этот дамоклов меч.

– Я и не держу, – нетерпеливо бросил он.

– Правда? – Она невесело улыбнулась. – Вы недвусмысленно дали понять, что собираетесь применить силовой прием.

Одним шагом он преодолел разделявшее их расстояние и взял ее за руки.

– Черт побери, Флейм, ведь ты ко мне неравнодушна. Я убедился в этом, держа тебя в объятиях.

– Я никогда не отрицала, что мне приятно ваше общество. Я всегда восхищалась вами, уважала вас, Мальком, и неизменно вам симпатизировала. Именно поэтому я не буду с вами спать.

– Ты сама себе противоречишь.

– Разве? Мальком, давайте называть вещи своими именами. Мне кажется, что вы предлагаете мне обыкновенную банальную интрижку, скандальную связь. Возможно, я слишком на многое претендую, но меня не привлекает перспектива стать чьей бы то ни было любовницей, даже вашей. Короткие романы, где мне будет отведена роль вещи, – не для меня. Я хочу большего, уверенности… или по крайней мере надежды… на прочные, глубокие отношения с человеком, который бы был искренне привязан ко мне. – Сейчас, глядя на него, она ощущала окружавший ее вакуум острее, чем когда бы то ни было. – Может быть, какое-то время я была бы с вами счастлива… не знаю. Но рано или поздно вы мною пресытитесь, и все будет окончено. И что тогда станет со мной? Мы не сможем больше работать вместе, так как оба будем испытывать неловкость. В конце концов вы переведете свой счет в другое агентство. И я потеряю вас и ваши заказы.

– Откуда ты знаешь?

– Не надо заниматься самообманом, Мальком. Именно так все и произойдет. – Ее гнев все еще не улегся, однако теперь стал ледяным. – В любом случае проигравшей стороной буду я. Я всегда это знала.

Он ослабил, а затем и вовсе опустил руки.

– Ты не проиграешь, Флейм, я умею быть очень щедрым.

В его взгляде читалось столь же сильное желание обладать ею, как и прежде. Ее слова не произвели на него никакого впечатления.

– Я не товар, Мальком. По-моему, я четко это объяснила, – бросила она и решила прекратить спор, видя его бесплодность. – Если вы не возражаете, я теперь вернусь на работу.

Он не возражал.

– Я распоряжусь, чтобы Артур подал машину.

– Спасибо, я предпочитаю пройтись.

Она и в самом деле пошла пешком, быстрым шагом преодолевая расстояние около десяти кварталов между универмагом «Пауэллс» и агентством, в надежде на то, что это поможет ей успокоиться.

Но надежда оказалась тщетной. Когда она достигла дверей своего кабинета, ее раздражение лишь усилилось – она негодовала на Малькома за то, что он пытался ей угрожать, и на себя – за то, что дала ему повод. Как можно быть такой дурой, так распуститься?

Когда она вошла в маленькую приемную, которую занимала ее секретарша, юная блондинка вскинула голову, и на ее лице отразилось облегчение.

– До чего я рада, что вы вернулись. – Флейм прошла мимо, открыла дверь своего кабинета и остолбенела. – Из цветочного магазина доставили кое-что, – запинаясь закончила Дебби.

Кое-что? Цветы были повсюду! Каждый фут горизонтальной поверхности был занят вазой с пышным букетом орхидей.

Флейм медленно вошла в кабинет, опьяненная нежным цветочным ароматом.

– Невероятно, правда? – пробормотала появившаяся в дверях Дебби.

Повернувшись, Флейм наконец-то смогла произнести:

– От кого цветы?

– У вас на столе лежит карточка. – Девушка только тут сообразила, что вся столешница уставлена орхидеями. – Я положила ее на телефон.