Рут Харрис - Любовь сквозь годы Страница 21

– Я полагала, что главой отдела являюсь я. Я все-таки руковожу им вот уже два с половиной года.

– Мы высоко ценим ваш вклад в дело компании, – сказал он. – Но мы опасаемся, что мужчины, работающие в отделе, не захотят подчиняться женщине.

– Они подчиняются женщине уже два с половиной года. Как ни странно, я их устраиваю, – возразила Барбара. – Вы, видимо, хотели сказать, что лично вы не стали бы подчиняться женщине.

– Я этого не говорил.

– В этом не было необходимости. – Руки у нее дрожали, но она не стала утруждать себя, чтобы унять дрожь.

Леон Крэват начал опять что-то говорить, что-то умиротворяющее, но Барбара уже его не слушала. Она встала и вышла, оставив его на середине фразы.

В своем кабинете она быстро напечатала заявление об уходе, вложила его в конверт для внутренней почты и написала на нем: «Личное».

Она швырнула в сумку косметичку, записную книжку и рабочий дневник и в последний раз покинула свой кабинет. Она отправилась прямиком домой, и после одного-единственного телефонного звонка у нее была новая работа. Через неделю ей предстояло заступить на службу в компанию «Палисейдз пресс» в качестве директора отдела рекламы с окладом тридцать пять тысяч в год. «Палисейдз пресс» издавала дешевые книжки. Полтора месяца назад Барбара отвергла их предложение, и сейчас они были счастливы, что она передумала.

В половине шестого Барбаре позвонил Леон Крэват.

– Вы вели себя очень непрофессионально, – сказал он.

– Вы тоже.

– Мы бы хотели, чтобы вы изменили свое решение. Вы знаете, как высоко мы ценим ваши заслуги.

«Еще бы, – подумала Барбара. – Ровно настолько, чтобы нанять другого человека, который мог бы воспользоваться результатом моих заслуг. Тоже мне остряки».

– Вы в самом деле хотите, чтобы я передумала?

– Именно поэтому я и звоню. – Барбара обратила внимание, что он перешел с имперского «мы» на более личное «я».

– Хорошо. Но при одном условии: я буду называться директором отдела рекламы, буду входить в состав контрольного совета, и мой оклад будет составлять тридцать пять тысяч долларов в год.

– Не сомневаюсь, что вы знакомы с политикой нашей компании в отношении повышений, – сказал Крэват. Барбара обожала этот эвфемизм: повышения. – Мы можем давать прибавку не более десяти процентов в год, и то после рассмотрения на административном совете. – Он разглагольствовал об официальной политике, прячась за бюрократическими препонами, воздвигнутыми специально для того, чтобы оградить начальство от возни с недовольными служащими.

– К счастью, в «Палисейдз пресс» ничего не слышали о вашей политике, – сказала Барбара.

Опять молчание. Барбара истолковала его так: Леон Крэват не думал, что у нее есть другие варианты. Она ожидала его реакции.

– Мы желаем вам больших успехов на вашей новой работе, – сказал он, вернувшись к своему имперскому «мы».

– Мы благодарим вас, мистер Крэват, – сказала Барбара и повесила трубку.

Вот и все, подумала она. Глава о Барбаре Розер и Леоне Крэвате окончена. По крайней мере, она так думала.

К новой работе Барбара приступила второго апреля 1969 года.

Переход из «Дж. и С.» в «Палисейдз пресс» был равносилен посещению стоянки подержанных автомобилей после фешенебельного магазина Тиффани. «Палисейдз пресс» была основана всего семь лет назад человеком, который оставался ее владельцем и по сей день, – маньяком по имени Джей Берг, и капиталы фирмы теперь исчислялись многими миллионами.

В 1962 году, одолжив денег у торговца журналами для мужчин, Джей стал издавать порнографическую литературу – по четыре книжки в месяц. В лучших традициях дешевых изданий, они имели приличные обложки и весьма неприличное содержание. Фирма процветала и разрасталась, и в конце концов Джею ничего не оставалось, как узаконить ее. «Палисейдз» начала издавать пеструю серию популярной беллетристики, тиражи росли с каждым месяцем. Оказалось, что легальная издательская деятельность способна приносить не меньший доход, чем «порнуха». И вот уже Джея Берга начали представлять на приемах как издателя, что вполне отвечало его примитивному снобизму.

Своим сотрудникам Джей хвалился, что не прочел ни одной книжки с эмблемой «Палисейдз» на обложке. Он считал, что лучше может продать книгу, если редактор устно перескажет ему ее содержание в двух словах, чтобы он, Джей, мог заняться более важным делом, а именно – выбором обложки. Всех удовлетворяло такое разделение труда: Джей не утруждал себя чтением того хлама, который издавала фирма, а редакторы были избавлены от необходимости выдерживать атаки издателя, находящегося в плену литературных иллюзий.

Кроме всего прочего, Джей Берг был законченным психом – он увешал все стены кабинета старинным и современным оружием. В углу стояли латы, а повсюду в шкафах и витринах были разложены арбалеты, луки, стрелы, винтовки, ножи, мачете. В качестве пресс-папье он использовал ручную гранату. Когда его спрашивали о столь сногсшибательном декоре, Джей Берг отвечал:

– Так я чувствую себя в безопасности.

Помимо увлечения оружием, Джей Берг явно тосковал по порнобизнесу. Порнография была его истинным призванием, и он продолжал руководить издательством только потому, что оно приносило огромный доход. Сердце его принадлежало новой компании, которую он организовал на пару с шурином. Компания называлась «Блу мувиз инкорпорейтед» и снимала дешевые эротические фильмы. Они делали быстрые деньги с помощью минимального содержания и максимально обнаженного тела, и это давало Джею то удовольствие, которого он лишился в «Палисейдз» с тех пор, как она стала полуреспектабельной. В целом же Джей Берг был счастливым человеком. Как он сам говаривал: «Я сам пеку себе пирог и сам его ем».

Лишь немногие в Америке могли сказать о себе такое же.

Окончательную победу сексуальной революции Барбара встретила в возрасте тридцати одного года разведенной, привлекательной и доступной женщиной. Хотя молодежная культура и утверждала, что в тридцать жизнь кончена, но Барбара открыла для себя, что Нью-Йорк прямо-таки кишит мужчинами всех сортов, возрастов и размеров, на любой вкус, случай, какого угодно рода занятий, общественного положения и опыта, и она имеет спрос на сексуальном рынке.

Барбара знакомилась с мужчинами на работе, на приемах, конференциях и совещаниях. Дважды она позволила подцепить себя в баре отеля «Ридженси», а как-то ранним утром это произошло в закусочной на Третьей авеню. Был случай, когда она сама проявила инициативу и подцепила менеджера по маркетингу прямо в самолете, выполнявшем чартерный рейс в Вашингтон. Женатые друзья и подруги тоже всячески стремились устроить ее личную жизнь и знакомили Барбару с друзьями своих друзей, и в результате люди, которых она едва знала, раздавали ее телефон мужчинам, с которыми она и вовсе была не знакома.