Шантель Шоу - Мечта мужчин Страница 21

— Но что произошло, к чему такая спешка? Прошу, скажи! Дэймон, возможно, я могу чем-нибудь помочь.

— В Греции в моем доме этой ночью кое-что случилось. Сейчас все под контролем, но необходимо мое присутствие. Я должен быть дома с семьей.

— Значит, это секрет? Получается, твои семейные дела меня не касаются, так, Дэймон? Ты боишься, что я только все осложню?

— Анна, почему ты всегда все принимаешь на свой счет? Я просто не хочу объяснять тебе ситуацию прямо сейчас. Тема весьма деликатная, мне не хотелось бы говорить об этом в спешке. Мне правда пора идти. Мы обязательно поговорим обо всем после.

— Но что произошло?

— Несчастный случай.

— С кем? Кто пострадал? Друг, родственник, кто? Я хочу это знать! Я должна знать про тебя все!

— Моя дочь. Она упала и получила сотрясение мозга. Сейчас она в больнице. Я должен быть рядом с ней.

— Дочь? Дэймон, у тебя есть дочь? Почему ты молчал, Дэймон?

— Да, Анна, у меня есть дочь, ей скоро исполнится девять. Ее зовут Янти. Когда умерла моя жена, она была еще младенцем.

— Но ты ничего мне не сказал…

— Послушай, не думай, будто я хотел это скрыть от тебя, просто у меня нет привычки распространяться о своей личной жизни. Я очень спешу. Я позвоню тебе.

— Нет.

— Что?

— Не звони мне. Никогда мне не звони! Пусть каждый остается при своих привычках, так всем будет лучше.

— Ты о чем? Анна, прошу, не порть все и не усугубляй и без того непростую ситуацию. Ты должна понимать, мне сейчас трудно с тобой разговаривать. Я лишь прошу отпустить меня; чтобы я смог уладить свои проблемы, а после мы встретимся и все обсудим. Сейчас я должен спешить к Янти. Мне очень жаль, что я не успел рассказать тебе о ней раньше. Я собирался, поверь…

— Я не стану требовать, чтобы ты менял свои приоритеты, Дэймон. Упаси меня Господь от подобного эгоизма! Но о чем ты только думал, когда соблазнял меня? Почему сразу не рассказал о своей семье? И как ты мог оставить дочь в Греции, бросить ее на столь длительный срок только ради того, чтобы ходить здесь со мной по музеям и ресторанам? Что ты за отец такой?

— Янти вовсе не брошена и не одинока. К тому же я в Нью-Йорке по делу. Я всегда оставляю дочь со своей сестрой, которая с детства заменяет ей мать. У Янти есть двоюродные братья, которые очень ее любят, так что об ее одиночестве говорить глупо.

— Да, но ей приходится жить без умершей матери и живого отца, и ты еще смеешь утверждать, будто девочка не одинока? Она знает, что ее отец где угодно, только не с ней.

— Анна, вечно ты все преувеличиваешь! Тебе ничего не известно о наших с Янти отношениях. Она уже достаточно взрослая и способна понять, что отцу нужно работать, и поэтому ему приходится много ездить по миру.

— Вот ты и должен был рассказать мне все это, прежде чем требовать от меня безоговорочного доверия!

Дэймон молча посмотрел на Анну. Ему нужно было бежать, но он не хотел оставлять ее наедине с подобными мыслями. Но как разубедить Анну за столь короткий срок, второпях?

— Я поняла, Дэймон. Она — твоя жизнь, а я — лишь увлечение.

— И я так считал, когда только тебя встретил. Сейчас я думаю совершенно иначе. Я никогда не знакомил своих женщин с семьей. Я никогда не искал для Янти мачеху, я не собирался связывать свою жизнь ни с одной из своих любовниц.

— Очень трезвая позиция. Меня восхищает твое благоразумие. У каждого должно быть четко определенное место в твоей жизни, каждому ты отвел свой огороженный железной сеткой загон, за пределы которого он не смеет выходить. Никаких сомнений и ошибок и никаких осложнений. Каждый четко играет свою роль, а когда отыграет, уходит со сцены в небытие.

— Мне очень сложно с тобой разговаривать, Анна. Ты все переворачиваешь с ног на голову. Послушать тебя, так я просто чудовище. Но, поверь, ты не права. Постарайся меня понять. Я овдовел восемь лет назад. Я не имею права травмировать свою дочь каждый раз, когда какая-нибудь женщина входит в мою жизнь, а затем спешно ее покидает.

— Разумеется, если какая-нибудь женщина нужна тебе лишь для того, чтоб скрасить досуг.

— Я повторяю, я никогда не искал жену.

— Такой ответ меня вполне устраивает. Давай на этом и закончим.

— Не закончим, потому что теперь все изменилось.

— Не усложняй все, пожалуйста, поспешными признаниями. Нас по-прежнему ничего не связывает, Дэймон, ни любовь, ни доверие. Я отпускаю тебя.

— Ты не права!

— Возможно… Но я хочу, чтобы ты ушел. Лети к своей дочке. Можешь быть уверен, я ее покой не потревожу.

Август в Афинах всегда невыносимо жарок. Анна быстро вышла из здания аэропорта и распахнула дверцу лимузина. Она рада была оказаться в хорошо проветриваемом салоне, к тому же тонированные стекла автомобиля не пропускали ослепительные и обжигающие солнечные лучи. Девушка удобно устроилась на сиденье и взглянула в окно.

Шоссе, ведущее от аэропорта, было забито машинами. Шофер лимузина нервничал, водители соседних автомобилей то и дело жали на клаксоны, таксисты совершали отчаянные маневры. Анна откинулась на спинку сиденья, она была рада расслабиться после многочасового перелета. Ее немного позабавило то, как лавируют в плотном потоке машин мотоциклисты.

— Вам когда-нибудь прежде приходилось бывать в Греции? — поинтересовалась молодая женщина, сидящая рядом с ней.

— Я уже несколько раз работала в Афинах, но сам, город знаю плохо и, к счастью, никогда раньше не ездила этой дорогой. А студия далеко отсюда?

— Вообще-то мы сейчас направляемся на мою виллу. Дорога займет приблизительно двадцать минут. Моя производственная мастерская находится в подвале моего дома, и, на мой взгляд, это идеальное место для проведения фотосессии, — в неспешной речи женщины слышался небольшой акцент, впрочем, ее английский был безупречен. — Я вызвала для съемок Фабьена Валуа, я знаю, вы с ним уже сотрудничали. Лично я восхищаюсь его мастерством.

Тина Теопоулис не поскупилась на организацию рекламной фотосессии своей последней коллекции ювелирных изделий ручной работы. Фабьен Валуа относился к той категории фотографов, чей рабочий график расписан на месяцы вперед. Анне польстило, что ее пригласили работать в одной упряжке с этим прославленным мастером.

Когда Анна услышала от своего агента о приглашении поработать в Афинах, она тотчас же категорически от него отказалась, но Тина Теопоулис, точнее, ее представитель, продолжавший настаивать на своем, убедил-таки Анну, что для представления этих изделий необходима именно она. Мол, ее северная красота выгодно подчеркнет эти украшения. К тому же, говорил представитель, коллекция названа в честь Афродиты — богини любви и красоты, и кому, как не Анне, быть ее лицом.