Джо Келлоу - Ускользающий мираж Страница 21

— Я думаю, тебе лучше находиться на борту во время стоянки в Апиа, Кенда. Мне бы не хотелось, чтобы там нам оказали такой же прием, как в Суве, — он издал короткий смешок, — и я бы не хотел, чтобы кто-нибудь в конце концов отобрал тебя у меня.

— Могу поспорить, — произнесла Кенда с фальшивым унынием, — что это вконец разобьет твое сердце.

— Может быть.

Она поколебалась мгновение, потом спросила:

— Ты действительно любишь меня, Джон? — Вопрос был задан как бы небрежно, между прочим.

— А что такое любовь? — спросил он в ответ, подошел и положил руки на гик, — скажи мне, что это — и я отвечу, люблю ли я тебя. Договорились?

— Это сумасшествие. Что же я должна еще сказать — привести определение из толкового словаря? Я помню его. Ты хочешь его услышать? — В голове Кенды была мешанина из слов и мыслей. — Любовь — чувство, расположение, глубокая симпатия к кому-либо, например: любовь к детям…

— Хорошо, хорошо, — Джон поднял руки, — может быть, ты и знаешь определение, а я вот — нет. — Его руки сильнее сжали гик. — Барбара раньше говорила, что я люблю преследовать ускользающий мираж. — Он поколебался, затем, к удивлению Кенды, продолжил: — Конечно, она пренебрежительно относилась к моему увлечению яхтой, презирала мою любовь к морю. Больше того: она просто ненавидела все это. Никогда не отплывала от берега больше, чем на метр. Если бы не Джил, она никогда бы и не увидела "Бьюти". — Вдруг он замолчал и ушел обратно в капитанскую рубку.

Кенда в первый раз получила возможность услышать, пусть даже мимоходом, о его самых сокровенных мыслях, и теперь совершенно не знала, как разобраться в своих чувствах. Она спросила, любит ли он ее, а он стал говорить о жене и ребенке. Джил… На это ушла неделя, но теперь она знала имя ребенка. Маленькая девочка по имени Джил назвала эту яхту "Бьюти". У Джона есть малышка Джил…

Оставшуюся часть дня он находился в подавленном состоянии. Хотя Кенда и не ожидала столь резкой перемены в его настроении, она старалась всеми силами души объяснить ее, но так и не смогла. Если даже простое упоминание о жене и ребенке повергло его в такую депрессию, то, может быть, они все еще были небезразличны ему, значили для него гораздо больше, чем он хотел признать? Через некоторое время ее собственное настроение тоже безнадежно испортилось. Она любила его, в этом Кенда была уверена. Но она сомневалась, любил ли ее Джон. Вряд ли это было возможно, если упоминание о прошлом привело его в такое уныние…

Наконец она твердо решила, что больше никогда не будет упоминать ни о их любви, ни о его семье, ни о его невесте. Кенде казалось, что когда она делала это, то словно открывала ящик Пандоры[3].

Совершенно внезапно рядом с носом яхты она увидела гостей: целая стая дельфинов резвилась на волнах немного впереди. Глядя, как играют животные, издавая резкие высокие звуки, словно разговаривая друг с другом, Кенда на некоторое время забыла о своих печалях. Она наблюдала за ними, пока они не исчезли из виду, и только тогда обернулась к Джону.

Он тоже, стоя рядом с капитанской рубкой, смотрел, на "маневры" этих симпатичных морских существ. И тоже улыбался.

— Ты не можешь себе представить, как приятно встретиться со стаей дельфинов, когда плывешь в одиночку! Иногда они плыли так близко от яхты, что я мог почти касаться их. Удивительно, до чего веселы и бесстрашны дельфины — как будто они знают все и обо всем и как будто это знание доставляет им огромное удовольствие…

Кенда в ответ только чуть улыбнулась, но ее голубые глаза и сердце оставались холодными.

Джон подошел и сел рядом с ней.

— Хочешь, я научу тебя управлять парусами? — спросил он, сделав очевидное усилие над собой, чтобы это прозвучало непринужденно.

— Да, — охотно ответила Кенда, — я бы хотела научиться этому! Может быть, когда-нибудь у меня будет своя яхта и я отправлюсь искать свой ускользающий мираж. Джон сжал ее руку.

— Вот отчалим от Апиа — и я стану учить тебя.

— Обещаешь?

— Да, и когда я кому-нибудь что-нибудь обещаю, мисс, я всегда выполняю свои обязательства.

— На это я и рассчитываю. Какой бы плохой ученицей я ни была или как бы медленно ни осваивала мореходное дело, ты обещал — и не отступишься от меня, правда?

— Да, я обязательно займусь этим! — уверенно сказал Джон.

9

За несколько миль до Апиа пришлось опять изменить курс: из подслушанного по радио разговора между двумя британскими сторожевыми судами им стало известно, что яхту "Бьюти" видели идущей по направлению к Западному Самоа. Один из радистов спросил другого, та ли это яхта, на которой плывет "ундина", обнаруженная на одном из островов Фиджи. Когда радист другого корабля ответил утвердительно, Джон немедленно изменил курс и снова направил яхту в открытый океан. Он и так сомневался, сумеет ли пройти таможню, а теперь, после того как подслушал болтовню береговой охраны, почувствовал, что это просто невозможно будет сделать.

Их волновал запас пресной воды. Пока Кенда проводила инвентаризацию запасов провизии, он измерил уровень воды в баке. В нем осталось двадцать восемь галлонов из пятидесяти. Вынув карандаш, Джон подсчитал.

— Это можно будет растянуть почти на шесть недель. — Он посмотрел на Кенду, которая считала банки с консервами.

— Здесь пятьдесят одна банка, — сказала она. — По два килограмма бобов и риса, полмешка апельсинов, десять яблок, почти полная корзина батата. — Она посмотрела на деревянную корзину, полную фруктов и орехов с острова. — И это, — она указала на нее, — плюс достаточно кофе, чая, порошкового молока, муки и сахара.

Джон был доволен.

— Этого должно хватить. Мы сможем достать рыболовные снасти и заняться рыбалкой, чтобы обеспечить себя протеином. В холодильнике почти две дюжины яиц, масло и хлеб, — он засмеялся. — Мы рискуем даже набрать вес!

Кенда уселась на палубу.

— А как насчет полипов? По-моему, ты говорил, что надо очистить от них днище.

— Да, займусь этим через денек. Можем бросить якорь у какого-нибудь отдаленного острова, я надену водолазное снаряжение и позабочусь об этом "саде" на днище яхты.

— Смогу ли я чем-нибудь помочь тебе?

— Думаю, что нет: ты будешь слишком хорошей приманкой для акул. Им, скорее всего, не придется по вкусу такой отпетый негодяй, как я.

Ее глаза широко раскрылись.

— Ты же не полезешь в воду, там будут акулы?!

— Нет, если я буду знать об этом, они, как и всякие людоеды, любят подкрадываться незаметно.

— Почему бы тебе не оставить днище таким, как есть? Чем ему повредят эти существа? Пусть путешествуют вместе с нами!