Жена для генерального - Мария Сергеевна Коваленко Страница 21

Совсем без приветствия меня сгребли в охапку. Ощупали от плеч до бедер, а потом за подбородок покрутили голову из стороны в сторону.

– Аглаш, ты какая-то бледненькая. – Тетка встревоженно нахмурилась. – Это ты еще не отошла от вчерашнего или вы уже второго заделали?

Немного контуженная такой постановкой вопроса, я закашлялась на вдохе.

– Второго кого? – прохрипела, придя в себя.

– Ребеночка, конечно же! Я всю дорогу фотографии этого твоего Абашева в интернете рассматривала. Раньше и видеть его не хотела, а тут такие дела развернулись... – Она подхватила меня за локоть и быстро зашептала: – Сашка наша вылитая твой Марат! И форма глаз, и улыбка. И щурится она так же. Дети будут как от одного папаши. Никто и не подумает, что ты это... сама первый раз справилась.

Тетка говорила так, словно день назад Марат не был врагом номер один, «сволочью», «мерзавцем» и «первым кандидатом на принудительную кастрацию». Ее будто перепрограммировали. Из непримиримой воительницы с мужчинами превратили в сваху.

Перемена разила наповал. Не проживи я с Ларисой Аркадьевной почти год, сейчас сгорела бы со стыда от этой беспардонности. Уши задымились бы точно. Но благодаря опыту удалось отделаться румянцем.

– Просто свет так ложится. Никакая я не бледная. И тем более никаких детей никто делать не собирается, – поспешила оправдаться. Пусть сумбурно, но тетку нужно было переключить хоть как-нибудь.

Бадоева такая легенда не проняла. Загадочная улыбка стала еще шире. Он будто знал больше меня, больше Марата и вообще был на прямой связи с Господом Богом. Пугал до чертиков.

Но хотя бы моя драгоценная Лариса Аркадьевна сбавила темп. Вспомнив вдруг, зачем приехала, она стала рассказывать о своем освобождении. О следователе, который поклялся ей, что упечет бандитов в тюрьму на максимальный срок. О заботливой соседке, не оставлявшей ее одну ни на минуту. И о том, что сильнее всего переживала не за себя, а за меня и Сашу.

Какой бы болтливой тетка ни была, в ее тревогу я верила. Собственные родители до сих пор считали, что я в Воронеже «прячусь от жизни и прожигаю годы». Как им сообщить и не получить гору упреков, пока не было ни одной идеи.

А тетка прилетела сразу, как смогла. С пакетом игрушек, которые мы впопыхах оставили у нее дома. С какими-то закатками, которые Бадоев аккуратно вынимал из необъятной сумки. И целым фейерверком эмоций.

Наверное, сейчас это было то, что мне нужно. Без нервирующего напряжения, как с Маратом. Легко, словно я всю жизнь прожила не с родителями, а именно с ней. И по-воронежски – просто, душевно, с шумом и запахом соленых огурцов.

В этой суматохе я даже забыла, что нахожусь не у себя дома. Голова, наконец, расслабилась. И, если бы не один заинтересованный мужской взгляд, волнение отпустило бы полностью.

– Марат опять приставил тебя охранять меня в свое отсутствие? – Я убрала со стола грязные чашки и спрятала в шкаф печенье. Обычная домашняя работа. Идеальная, чтобы скрыть нервозность.

– Не-ет! – с улыбкой протянул Бадоев. – Теперь у тебя рота охранников. А мне никакого больше футбола и хоккея по телику. Уже и правила стал забывать.

– По телику?..

Чуть не выронив пачку, я вспомнила, как он сутками напролет пялился в телевизор, не позволяя мне брать в руки пульт.

Иногда это так злило. Выработанная годами привычка смотреть новости на большом экране требовала хоть на несколько минут переключить на знакомых ведущих. Хотелось услышать, что происходит в мире. Но вместо новостей по ТВ вечно шли какие-то матчи, бегали футболисты, хоккеисты и часами крутилась реклама, которая Бадоева, казалось, совсем не раздражала.

–  Но, если вернешься в «А-групп», сможем снова изобразить, что работаем вместе. – Начбез потянулся. – Моя спина не имеет ничего против дивана.

– Нет! – Еще один кирпичик в моем загадочном прошлом встал на место. – Хватит с меня уже тайн и ваших с Маратом игр.

Я подняла руки вверх и засмеялась.

– Ума не приложу, как могла быть такой наивной. – Закатила глаза. –  Вы ведь совсем не напрягались, выдумывая свои легенды. Они у вас все белыми нитками шиты.

– Не, ну зря ты так. Босс старался!

Даже и не верилось, что Бадоев, который с первого дня недолюбливал Марата, сейчас его защищает.

– Эти его старания... – Я махнула рукой.

– Ну да... – Лицо начбеза стало серьезным. – Я думал, что наш прежний босс, Дамир Закиевич, отчаянный. Все же он бросил бизнес, уехал в глушь. Растит сейчас со своей бухгалтершей детей в старинной усадьбе. Помещик помещиком! Но этот, младший брат... Он просто псих.

Определение было настолько точным, что я невольно до боли закусила губу.

– Я думал, он после того трупа тебя в космический корабль посадит и на Луну сошлет, чтобы уже наверняка никто не достал.

Бадоев усмехнулся, а у меня, казалось, волосы на голове зашевелились.

– После какого трупа?

– Он тебе не рассказал? – Лицо начбеза вытянулось.

– Нет... – Ноги подкосились, и, чтобы не упасть, я опустилась на ближайший стул. – Герасимов? Он кого-то убил? Кого?!

Словно попал в ловушку, Бадоев дернул шеей. С надеждой посмотрел на экран своего телефона. Но помощь не пришла.

 – Скажи, чей труп вы скрываете? – С меня вполне хватало и одного любителя тайн. Позволять второму уходить от ответов я не собиралась.

– Может, узнаешь у него сама? – прозвучало без особой веры.

– Нет! Чей?!

– Его бывшей. – Борьба оказалась недолгой.

Я сглотнула.

– Карины? Той красивой девушки, с которой Марат был на Кипре, пока его охрана... освобождала дом?

В кухне вдруг стало душно. Чувствуя, что сейчас точно лишусь сознания, я расстегнула верхнюю пуговицу удобной домашней рубашки и принялась старательно махать на себя рукой.

– Нет... – Бадоев опустился на соседний стул. – Младший