Мой хозяин - Алиса Ковалевская Страница 21

Смотрела на меня, распахнув длиннющие ресницы, и молчала. Сука! Чёртова шлюха! Зарычав, я с силой стиснул её локоть. Мне казалось, в этот самый момент я был готов убить её. Почувствовала вседозволенность?! Решила, что раз я позволил ей немного свободы, она может делать всё, что ей вздумается?! Может ходить туда, куда захочется и совать свой дрянной нос в мою память! Все они такие – шлюхи! Стоит им дать пару грошей, и они забываются кто они и для чего существуют. Ну нет, дорогая… Похоже, пришла пора напомнить тебе, кто ты такая есть.

Я дёрнул девчонку, и она впечаталась в меня. Вырез её платья открывал прекрасный вид на высокую, тяжело вздымающуюся грудь, глаза блестели.

– Вандор… – попыталась возразить она. – Я…

Что там она, меня не интересовало. У меня был отвратительный день, и я хотел шлюху. Шлюху, купленную для того, чтобы трахать. Отец приезжает через три недели, к своему юбилею. Три недели… При мысли об этом кровь забурлила сильнее, а ярость взвилась новым сносящим всё на своём пути порывом. Хватит! Я и так продержался слишком долго!

Милана выдохнула – неровно, шумно, и я впился взглядом в её рот. Дразнящий, рабочий рот. Губы её были чуть приоткрыты. Память мигом швырнула в меня воспоминаниями о том, как я имел её в этот самый рот, как её сладкие влажные губы обхватывали мой член, как я вдалбливался чуть ли не в самое её горло. В паху стало так тяжело, что я не сдержал рыка. Член, казалось, набух в долю секунды, а яйца готовы были взорваться – так хотел я эту голубоглазую тварь! Нельзя так желать шлюху… А впрочем, шлюху как раз можно. Нормальную женщину – нет, эти же как раз для подобного и созданы. Не давая себе больше ни секунды на размышления, я выволок её из комнаты и потащил по коридору в свою спальню. Чувствовал её тонкую руку под своими пальцами и возбуждался даже от этого. Докатился, мать её! Надо было в первый же день, и дело с концом!

Оказавшись у себя, я швырнул Милану на постель. Она уставилась на меня со страхом и осознанием того, что должно произойти. Вот и отлично! Встав у изножья кровати, я поспешно расстегнул ремень и ширинку. Облегчение было столь мимолётным, что я почти не испытал его. Единственное, чего мне хотелось – вогнать в неё по самые яйца и трахать, не думая ни о приезде отца, ни о розовой комнате, ни о минувшем дне.

– Прости меня, я не хотела! – залепетала она, не сводя с меня взгляда. – Прости, я…

Эта сука хоть понимает, за что она просит у меня прощения?! Я усмехнулся. Цинично, холодно. Вряд ли… Но ясен хер, шкура своя ей дорога.

– Раздевайся, – приказал я, ощупав её взглядом.

Подол платья задрался, обнажив округлые бёдра, маленькие хорошенькие коленочки так и манили развести её ноги в стороны. Да, такие женщины сделаны для удовольствия. Сладкая конфетка. Вот и попробуем её на вкус. Не сомневаюсь, что начинка у неё даже вкуснее, чем я себе представлял!

Я сделал шаг к постели и рыкнул снова:

– Платье снимай!

Губы её задрожали, и она, приподнявшись, потянула платье вверх. Слишком медленно. Слишком медленно, дьявол! Не дожидаясь, когда она закончит, я ухватился за подол и потянул наверх, а после разорвал тонкие трусики. Остановившись взглядом на её округлых ягодицах, невольно выдохнул.

– На колени! – рявкнул я, ставя её раком.

Она упёрлась ладонями в матрас. Волосы её, длинные, чёрные, вьющиеся красивыми кольцами, накрыли руки и водопадом завесили лицо. Я услышал тихий всхлип, и это стало последней каплей. Стянув джинсы до колена, я устроился позади неё. Накрыл ладонями полную грудь, сжал. Снова выдохнул через нос. Да… Нашёл соски, сдавил их, и девчонка вскрикнула. Всхлипнула и попыталась что-то пролепетать, но мне было похрен. Я не слышал ничего и не чувствовал ничего кроме желания трахнуть её.

– Заткнись! – процедил я, как следует шлёпнув её по заду.

Она взвыла. Проклятая неженка! Да откуда она такая взялась, чтоб её! На её бархатной светлой коже остался розовый след. Я шлёпнул ещё раз, и она тут же отозвалась испуганным стоном.

– Ваандор, не надо так! – заплакала она, пытаясь отстраниться от меня.

– А что тебе надо?!

Она замотала головой, и волосы её заскользили по коже, по кровати, по её маленьким округлым плечам, покрытым россыпью бледных веснушек.

– Что?! – взревел, начисто переставая соображать. Эти веснушки сводили меня с ума с самого первого дня, с того самого момента, как я увидел её обнажённой.

Я надавил ей на спину, и она прогнулась. Тёплая нежная кожа… Зад её оттопырился, и я с жадностью смял ягодицу.

– Мать честная! – прорычал я и издал протяжный стон. Только бы сдержаться…

Провёл по ложбинке меж её ягодиц, снова шлёпнул и, плюнув в ладонь, смазал головку твёрдого, словно камень, члена. Приставил к её анусу и сделал резкое движение бёдрами. Девчонка завизжала. Рванулась от меня, но я впился пальцами в её бёдра и толкнулся глубже. Какая же узкая у неё задница…

– Не надо… – зарыдала она. – Пожалуйста, не надо! Пожа-а-алуйста! Вандор…

– Да заткнёшься ты или нет?! – Я схватил её за волосы и стал пропихиваться глубже и глубже. Толкался в неё, зверея от ощущений себя в ней, от шёлка её волос, от лёгкого аромата малины. Её слёзы доводили до бешенства! Ей давно стоило бы понять, что это выводит меня из себя, срывает нервы с катушек! Она всхлипнула и наконец перестала выть. Только скулила от каждого моего нового толчка. Ничего, пусть привыкает. Не последний раз. Уж такая попка точно не оставит никого равнодушным. Стоило мне подумать об этом, как меня накрыло очередной волной ярости, и я принялся толкаться в неё ещё сильнее. Комнату наполняли шлепки соприкасающихся тел, её нытьё и моё шумное дыхание. Я чувствовал, как с каждым мигом внутренности мои сворачиваются, а нашедшее выход желание норовит перейти в грандиозную развязку. Отпустив чёрные пряди волос, вернул ладонь на грудь Миланы и принялся мять, покручивать сосок. Долбясь в неё, склонился и втянул её запах. Вот так! Да…

Запрокинул голову и издал гортанный рык. Вот так… и ещё.

– Я больше не могу, – прохныкала Милана. Руки у неё подогнулись, и она опустилась грудью на кровать. Я опять ухватил её и потянул за волосы.

– Твоё не могу меня не интересует, – процедил я, ощущая, что ещё секунда-другая и…

Толкнулся в неё, и она в