Все наши разницы - Оксана Алексеева Страница 21

– Пожалуйста, пересядьте к краю стола и ответьте письменно. А я пока защиту курсовой приму.

Он покосился на листок, но снова вернул взгляд к моим глазам.

– Письменно? Анна Андреевна, есть ощущение, что вам очень не хочется со мной общаться.

Отчасти угадал, но у меня и на эту претензию уже была придумана реакция:

– Дмитрий, вы ведь не единственный студент. Пока пишете, я могу сделать другую работу и побыстрее отправиться домой. Или мы сейчас будем тратить время на пустые споры?

Жуковский не стал продолжать – отсел, куда сказано, и взял листок. К сожалению, за ним ждала очереди только одна студентка. Второкурсница очень нервничала, однако материал знала прилично. Запуталась в графиках, но я решила поставить ей пятерку: когда оценка промежуточная, то лучше немного завысить, чем занизить, это придает учащимся уверенности в своих силах. Девушка от радости окончательно разволновалась и оттого долго искала в сумке зачетку. Тем временем Дмитрий посчитал, что я на полминуты свободна, и беззастенчиво предложил:

– Анна Андреевна, могу вас подвезти, когда закончите. Вы попадаете домой быстрее, я получаю удовольствие от того, что вы на мне ездите. Все в выигрыше.

Студентка забыла о поисках, замерла и расширила глаза, косясь на его профиль. А я встревоженно огляделась – не слышал ли кто из коллег эту неуместность? Но нет: все занимались своими делами, а Жуковский говорил довольно тихо.

– Спасибо, не стоит, – сухо выдавила я.

Чего он добивается? Ведь знает, что мой дом поблизости! Да и если бы мне надо было ехать за тридевять земель, его помощь в любом случае неприемлема. Все-таки симпатия или шутливое настроение? С такого экземпляра станется просто запудрить мозг, чтобы от души поржать над моей реакцией. Похвалив себя за отсутствие лишних эмоций, я отпустила девушку и подождала, когда Жуковский закончит писать и протянет мне листок.

Проверить надо было позже – я все равно в результате не сомневалась. Обязательно, непременно я должна была проверить его работу позже! Но черт дернул скосить взгляд на его записи, после чего я уже не могла остановиться и начала читать.

Первый вопрос «Выделение цветом падения и роста курса» так и остался без вразумительного ответа. Ведь мелким почерком было написано совсем не то, что ожидалось: «Я не буду извиняться, потому что не умею. Но не откажусь послушать нотации еще раз. Вдруг дойдет?».

А на предложение начертить график по исходным данным он не стал рисовать, там просто продолжалось его неуместное сочинительство: «Да-да, я весь такой молокосос, а вы антиквариат, но заявку в друзья все-таки примите. Буду желать вам спокойной ночи. Я ведь избалованный папенькин сынок, мне не по статусу висеть в подписках. Если у вас ревнивый парень, то могу лично ему все объяснить».

Так, вопрос на миллион долларов: подкатывает или прикалывается? Повезло, что мое поведение от варианта не зависит. Я изобразила натянутую улыбку.

– Дмитрий, таким образом хвосты по учебе не закрываются.

Этот холеный мерзавчик закатил глаза к потолку и деланно вздохнул:

– Эх. Придется готовиться лучше и приходить в следующий четверг. Дадите шанс, Анна Андреевна?

Последнее прозвучало как-то двусмысленно. И ведь придет – в следующий четверг, а потом снова и снова, пока до сессии с этим долгом не дотянет. Я считала себя очень принципиальным преподавателем, но на этот раз обнулила все настройки: Жуковский знает про чертовы японские свечи, и от меня не убудет поставить ему плюсик авансом. Улыбка моя стала чуть шире – с признаками явного торжества от внезапно придуманного выхода:

– Нет, старания тоже нужно поощрять, к тому же до сих пор вы все сдавали вовремя. Засчитаю эту тему! Поздравляю. И до свидания.

Открыла списки групп, чтобы сделать отметку, но Дмитрий подался ко мне ближе и прошептал:

– Анна Андреевна, ну что вы как маленькая? Или эту оставляйте, или я новый хвост заработаю – долго ли умеючи?

Это он мне с такой ехидцей угрожает? И никак не отделаешься. Он студент, я обязана с ним встречаться и общаться на учебные темы. Остановила руку и пожала плечами. Хочет – пусть пересдает, с меня не убудет.

Когда вышла на улицу, почти не удивилась, что стоит на крыльце. Без шапки, воротник только поднял. В подобную холодину так одеваются лишь владельцы машин, у которых гараж прямо в доме. Я пошла мимо, ожидая очередного предложения подвезти, но Жуковский не настаивал – пошагал рядом. Тогда мне пришлось хоть о чем-то спросить, дабы сбавить неловкость:

– Вам в ту же сторону?

– Вообще нет, – он и не думал притворяться. – Но темно уже, лучше провожу. Вас со стороны можно ошибочно принять за школьницу, а не за седую развалину, поэтому мало ли. Говорят, лет сто назад, то есть во времена вашей молодости, люди на улицах знакомились. Не переживу, если вас перехватят злодеи – и как начнут знакомиться.

Его шутки про мою древность уже осточертели, но в целом они меня устраивали – действительно, пусть сам не забывает о том, кто здесь старший. Я свернула на аллею, а он так и продолжал идти рядом. Если отморозит себе мозги – не моя вина! Ему папа в любом случае светлое будущее купит, так что можно и не проявлять лишнюю заботу. Но отделаться от компании хотелось сильнее с каждым шагом, по мере удаления от университета мне становилось все больше не по себе. Тогда я отважилась на ход конем – отыскала в кармане телефон, стянула перчатку, запустила приложение и демонстративно приняла висящую заявку в друзья. Показала экран Дмитрию.

– Вы теперь не в подписчиках и даже не в черном списке. Довольны? Можете возвращаться к машине.

Но вместо удовлетворения он свел брови к переносице и уточнил почти хмуро:

– Анна Андреевна, почему я вас так раздражаю? Я ж всю неделю был паинькой, но вас будто любое мое слово бесит. Перебор с наглостью? Так примите во внимание, что я совсем вас не знаю – на ювелирную подстройку к каждому человеку нужно время.

Какую еще подстройку?! Он сейчас прямым текстом заявил, что намерен меня обрабатывать? Я разозлилась, повернулась к нему и высказалась прямо:

– Да, Дмитрий, перебор! Студент не должен провожать меня домой, это неуместно. Не забыли, как я недавно за меньшее от