Сьюзен Филлипс - Просто неотразим! Страница 22

— Я все объясню. У тебя получится, и ты заработаешь куда больше, чем возя тележку с напитками. Жалованье начинающего кадди — двадцать пять долларов, но все эти парни дают щедрые чаевые. Получишь по крайней мере на сорок долларов больше. Тебе туда. Это комната кадди.

В захламленной каморке стояли продавленный диван и несколько металлических складных стульев. На доске объявлений над складным столом, заваленным карточными колодами и покерными фишками, висело предупреждение: «Азартные игры запрещены». Марк включил маленький телевизор и снял с полки DVD.

— Это тренировочное видео, которое мы показываем детям в программе для младших кадди. Смотри, пока я не приду за тобой. Помни: нужно держаться поближе к своему игроку. Но не настолько, чтобы его отвлекать. Следи за мячом. Смотри, чтобы клюшки у него были чистыми. Постоянно носи с собой полотенце. Поглядывай на меня и повторяй все, что я делаю. И главное — молчи. Ты можешь только отвечать на вопросы игроков.

— У меня вряд ли получится.

— Постарайся, чтобы получилось. Особенно если это касается твоих мнений насчет полей для гольфа. — Остановившись у дверей, он добавил: — И никогда не обращайся к члену клуба иначе, как «сэр» или «мистер». Никаких имен. Ни за что!

Едва он скрылся, как Мег рухнула на диван. Включился учебный фильм. Она скорее умрет, чем обратится к Теду Бодину «сэр»… Ни за какие чаевые в мире!

Полчаса спустя она стояла перед магазином в тошнотворно-зеленом переднике кадди до бедер, повязанном поверх рубашки поло, и делала все возможное, чтобы казаться невидимой, а именно — пряталась за спиной Марка. Поскольку она была выше не менее чем на два дюйма, получалось у нее не особенно удачно. К счастью, приближавшаяся четверка была так погружена в разговор о только что закончившемся завтраке и ужине, который намеревались заказать вечером, что пока не заметила Мег.

Если не считать человека, бывшего, по-видимому, тем самым Спенсером Скипджеком, она узнала всех: Теда, Далласа и Кении Тревелера. И за исключением Спенсера она впервые видела столько образцов мужского совершенства. Ни на одном из трех богов не было заметно следов пересадки волос, подтяжек или краски на волосах. Настоящие техасцы: высокие, стройные, со стальными глазами, мачо, никогда не пользовавшиеся мужскими увлажнителями, воском для груди, никогда не платившие за стрижку более двадцати долларов. Они подлинные. Воплощение американских героев, покоряющих Дикий Запад клюшками для гольфа.

Тед и Даллас были одинакового роста и сложения. Но на этом сходство кончалось. У Теда — янтарные глаза, у Далласа — янтарно-голубые, не выцветшие за последние годы. И Даллас… был более обтекаемым, что ли… Губы полнее, чем у сына, почти женственные, профиль мягче, но оба были поразительно красивы. Легкая походка и уверенная манера держаться были одинаковыми у обоих, и каждый мог сказать, что это отец и сын: ошибиться было невозможно.

Тяжеловесный мужчина с седеющими, собранными в хвост волосами, маленькими глазками и расплющенным носом вышел из комнаты, где хранились принадлежности для гольфа. Это наверняка Скит Купер, о котором говорил Марк. Лучший друг и вечный кадди Далласа.

Когда Марк присоединился к группе, Мег упала на одно колено и сделала вид, будто завязывает шнурок.

— Доброе утро, джентльмены, — приветствовал Марк — Мистер Скипджек, на сегодня я ваш кадди. Слышал, что у вас будет потрясающая партия, и мне не терпится посмотреть игру.

До этого момента она не давала себе труда задуматься, к какому именно игроку ее прикрепит Марк.

Появился Ленни, ненавистник коулсло, беззубый, побитый жизнью коротышка. Поднял огромную сумку с клюшками, прислоненную к полке, перекинул через плечо с такой же легкостью, как ветровку, и направился к Кении.

Остается… ну, конечно, это ее злой рок! Ей достался Тед! Чего она еще могла ожидать, с такой-то удачливостью!

Он все еще не замечал ее, и она принялась завязывать шнурок на другой кроссовке.

— Мистер Бодин, — объявил Марк, — сегодня вы играете с новым кадди.

Мег сцепила зубы, имитируя отца в самой зловещей роли Ищейки Кэлибера, и встала.

— Я знаю, Мег для вас постарается, — пообещал Марк. Тед окаменел. Кении уставился на нее с интересом, Далли — с неприкрытой враждебностью. Она вскинула подбородок, распрямила плечи и заставила Ищейку встретиться взглядом с ледяным янтарем глаз Теда. На щеке дернулась жилка.

— Мег…

Очевидно, пока Спенсер маячил поблизости, Тед не мог высказаться. Она кивнула, улыбнулась, но не подумала поздороваться. Ничего, что вынудило бы назвать его «сэр». Вместо этого она направилась к полкам и взвалила на себя оставшуюся сумку. Она оказалась точно такой же тяжелой, как выглядела, и Мег слегка пошатнулась. Надевая на плечо широкий ремень, она пыталась представить, каково это — таскать такой груз все пять миль неровной площадки для гольфа, под палящим техасским солнцем. Она вернется в колледж. Получит степень бакалавра, а потом диплом юриста. Или экономиста. Но Мег не хотела быть ни юристом, ни экономистом. И мечтала стать богатой женщиной с платиновой кредиткой, позволяющей путешествовать по всему свету, встречаться с интересными людьми, покупать изделия местных мастеров и найти любовника, который не был бы идиотом, скрягой или психом.

Группа направилась к тренировочной площадке, чтобы разогреться. Тед пытался отстать, чтобы не видеть Мег лишний раз, но не мог далеко удалиться от почетного гостя. Мег семенила за ним, задыхаясь под весом сумки. Марк поравнялся с ней и тихо сказал:

— Наверное, Теду понадобится сэнд-ведж, когда он доберется до поля. Потом айрон-девять, айрон-семь, возможно, айрон-три и, наконец, драйвер[2]. Не забывай их вытирать.

У Мег все смешалось в голове. Скит Купер оглянулся и стал разглядывать ее пуговичными глазками. Неопрятный хвост падал ему на плечи. Лицо словно было обтянуто выдубленной кожей.

Они добрались до поля, и Мег, опустив сумку с клюшками, вытащила одну, обозначенную буквой «S». Тед так порывисто выхватил клюшку, что едва не оторвал Мег руку. Мужчины начали разогреваться, и Мег наконец получила возможность рассмотреть Спенсера. В свои пятьдесят он был крепким и, хотя немного поправился, все же брюшком не обзавелся. Он был чисто выбрит, но на подбородке уже темнела щетина. Соломенная панама с лентой из змеиной кожи туго сидела на густых темных, пронизанных серебром волосах. Черный камень в серебряном кольце на мизинце сверкал на солнце. На волосатом запястье красовался дорогой хронометр. У него был громкий, гулкий голос, а манера держаться выдавала мощное эго и привычку быть в центре внимания.