Рэдклифф - Затерянная мелодия любви Страница 22

***

Анна неподвижно стояла, глядя через окно своей спальни и ничего не видя перед собой. Она продолжала искать что-то, что позволило бы стереть из памяти то, как Грэм отозвалась на поцелуй Кристины. Что-то, что уменьшило бы пустоту, вызванную этой сценой. Анна не переставала задаваться вопросом – почему у нее на душе как будто кошки скребут, и по-прежнему уходила от ответа.

Наконец она заставила себя выполнить простое задание. Как-никак, ее ждали к ужину. Она приняла душ и как раз надевала одну из своих самых красивых блузок, когда вдруг раздался стук в дверь. Наспех застегнув пуговицы, она прошла через комнату. Она невероятно удивилась, увидев за дверью Грэм. В темно-синем шелковом пиджаке, Грэм выглядела просто сногсшибательно. Анна отчаянно пыталась справиться с чувством ревности, зная, что Грэм оделась так для Кристины. «Да что же такое со мной происходит?» спрашивала она себя. «Такое ощущение, что я схожу с ума».

– Анна? – спросила Грэм, удивленная тишиной.

– Да? – ответила Анна немного резче, чем собиралась. В этот момент, больше всего на свете ей хотелось убежать от Грэм Ярдли и от чувств, которые она в ней пробуждала. – Что случилось? Вам что-нибудь нужно?

Грэм слегка улыбнулась и покачала головой. – Можно с вами поговорить?

– Конечно, – ответила Анна, начиная волноваться. Никогда прежде Грэм не приходила к ней в комнату. Она отступила в сторону, позволяя ей войти. – Пожалуйста, присаживайтесь. Кресла перед камином, там же, где и всегда.

Анна не могла ничего прочитать по лицу Грэм. Она подождала, пока Грэм дошла до одного из стульев, и неохотно последовав за ней, присела напротив нее.

– Я хотела лично сказать вам, что Кристина задержится в Ярдли на неопределенное время, – тихо начала Грэм. – Она подумывает о том, чтобы уйти от мужа, и ей необходимо время, чтобы подумать о будущем.

Сердце Анны сжалось, и впервые она была рада, что Грэм не видит ее лица. Кристина останется в Ярдли! Как будто это не очевидно, каким Кристина видит свое будущее! Достаточно посмотреть, как она смотрит на Грэм, чтобы понять ее намерения. Анна была слишком расстроенной, чтобы заметить, что Грэм не выглядела особо счастливой, сообщая эту новость.

– Означает ли это, что вам больше не понадобятся мои услуги? – спросила Анна, безуспешно пытаясь сдержать дрожь в голосе. Страшно было даже подумать, что ей придется покинуть Ярдли. К этому моменту Ярдли был ее жизнью.

Грэм испуганно подалась вперед.

– Боже, нет! Как вам такое могло прийти в голову? Ваше место в Ярдли, и я бы хотела, чтобы вы оставались здесь до тех пор, пока чувствуете себя здесь счастливой. Я просто хотела лично сказать вам о Кристине, чтобы не было сюрпризов за ужином.

Невозможно было поверить, что Анна могла подумать, будто Грэм хочет, чтобы она уехала. У нее и в мыслях такого не было. На самом деле, это было просто немыслимо.

– Анна, пожалуйста, не расстраивайтесь. Я не хотела вас беспокоить. У меня сегодня выдался трудный день. Простите.

Анна впервые увидела, что у Грэм дрожат руки. Ее намерение держать дистанцию с Грэм испарилось, как только она увидела ее терзания. Она чувствовала себя бессильной перед лицом ее страданий. Было просто невыносимо видеть ее такой.

Взяв Грэм за руку, она нежно сказала:

– Все в порядке. Пожалуйста, не волнуйтесь за меня.

Склонив голову, Грэм задержала руку Анны в своей руке. Но уже в следующий момент, она  резко встала и принялась ходить по комнате.

– Я не могла отвергнуть ее, Анна. Только не после того, что было между нами и кем мы были друг для друга.

Она вздохнула, зная, что ее слова звучат неразумно. Разве можно в двух словах рассказать свою жизнь? Вчера, когда Анна читала ей письмо от Кристины, Грэм мысленно перенеслась в ту самую темную ночь, в перевернутую и искореженную машину. Ее последним воспоминанием было, как Кристина пытается от нее сбежать. Она столько раз представляла ее возвращение, мечтала о том, как Кристина скажет, что это была ее самая большая ошибка, и что теперь она вернулась домой. На протяжении долгих, мучительных месяцев в тишине своей комнаты она надеялась услышать шаги Кристины в коридоре. Прошло больше года, пока она, наконец, не поверила, что Кристина действительно ушла. В день, когда она приняла этот факт, она смирилась со своей незрячестью и тем фактом, что музыка тоже покинула ее. В одно мгновение ее жизнь утратила все, что имело для нее смысл. У нее не осталось ни надежды, ни желания заполнить образовавшуюся пустоту чем-либо или кем-либо еще. Она больше не сопротивлялась судьбе и перестала замечать время.

Последние несколько месяцев с тех пор, как появилась Анна, оказались единственными светлыми моментами за долгие мучительные годы после того, как мир вокруг нее пошатнулся. Лишь аромат цветов и воспоминания о руке Анны в ее руке, во время прогулки по саду, вызывали у нее улыбку. Когда же она представляла общение с Кристиной, она чувствовала растерянность вместо того, чтобы радоваться предстоящим моментам.

Прошлую ночь она провела без сна, сидя в кресле, и покинула его лишь перед рассветом, чтобы прогуляться по саду. Почувствовав тепло от первых солнечных лучей, она вернулась в дом и начала готовиться к предстоящей встрече. Для нее было важно, чтобы Кристина увидела ее такой, какой она была когда-то, а не тенью самой себя, которой она стала. Она не принимала жалости ни от кого, и уж тем более не хотела вызывать жалость в женщине, которая когда-то говорила, что любит ее. Судя по приветствию Кристины, это ей удалось. Она все еще ощущала поцелуй Кристины на своих губах, и последующие слова все еще раздавались в ее голове.

– Я так по тебе скучала, – прошептала Кристина, уткнувшись ей в шею. – Только с тобой я всегда ощущала полноту жизни.

Обнять Кристину казалось самым естественным действием, прикоснуться к губам, которые она так хорошо знала, услышать нежное дыхание, которые она так отчетливо помнила. Кристина стояла напротив нее, как тысячи раз до этого, нежно шепча ее имя. Ничего не изменилось, но в то же время, все было иначе. В своем сознании Грэм видела их вместе, но ее тело никак не реагировало. Раньше от одних лишь прикосновений Кристины ее сердце начинало бешено биться, а сейчас ее кровь не бурлила, она ничего не чувствовала, никакой ответной страсти. Аккуратно ослабив объятия, она отступила назад.

Кристина всегда умела улавливать изменчивое настроение Грэм.

– Ты не веришь, что я скучала, да, дорогая?

– Возможно, если бы ты приехала через год или два, даже через десять, – на удивление без злости ответила Грэм, – возможно, я бы поверила.