Екатерина Вильмонт - Путешествие оптимистки, или Все бабы дуры Страница 22

– Мамуля, чайку не выпьешь с нами? А то я тебя сегодня почти не видела.

– Пожалуй, налей мне чашечку!

Дочка усадила меня, налила крепкого чаю, и мне стало немного легче.

– Да, мороженое! – вспомнила вдруг Дашка. – Надо же его попробовать!

– Нет! – завопила я. – Только не при мне! Ради Бога!

Утром я проснулась вполне бодрой и решила тут же отправиться на пляж, чтобы не вступать ни в какие разговоры с Дашей. Сейчас они еще спят, а когда я вернусь, уже уйдут. Немножко задержусь на пляже.

Я влезла в воду и поплыла к волнорезу. Больше всего на свете я люблю воду, море. Наверное, в прошлой жизни я была рыбой или каракатицей. И какое же блаженство купаться здесь! Народу – ни души, в этот час и в это время года тель-авивцы не купаются. Поэтому, несмотря на отсутствие кабинок, можно спокойно переодеться. И вообще я люблю купаться одна. Доплыв до волнореза, я повернула обратно. Сглазила, ну конечно!

Какой-то мужик плывет мне навстречу. Плевать, места в море хватит. Ба! Да это же Жукентий!

– Котя! – заорала я и чуть не захлебнулась. Он уже подплывал ко мне. – Котя, милый, как вы меня нашли?

– Это несложно. Плывем к берегу?

И вот мы плывем рядом.

– А ты молодец, хорошо плаваешь!

Он первым коснулся дна. Вода была ему по шею.

– Иди скорей ко мне!

Как замечательно, оказывается, целоваться и обниматься в море. Жар тела неощутим и так легко перейти любой рубеж!

– Я тебя похищаю, – заявил он, оторвавшись наконец от моих губ. – Едем ко мне завтракать.

– Завтракать? Я не хочу завтракать!

– А чего же ты хочешь?

– Хочу вот так стоять в воде и целоваться! Как жалко, что сейчас не ночь. Ну что же ты, поцелуй меня еще!

– Дорогая, если хочешь предаваться любви в воде, то следует надевать раздельный купальник! Так что едем-ка скорее ко мне. Обещаю целовать тебя весь день напролет, а если тебе непременно нужна вода, можно все это делать под душем, ванны у меня, увы, нет. Идем, русалка!

Ну конечно же русалка! Никакая я не рыба и не каракатица, а именно русалка. Мужчина, способный убедить женщину в том, что она не каракатица, а русалка, безусловно достоин любви!

Мы наскоро оделись и бегом побежали к набережной.

Туфли мои были полны песка, но какое это имело значение!

– Далеко?

– Нет, но все равно возьмем такси!

Через десять минут он дрожащими руками отпирал дверь квартиры.

…Котя оказался изумительным любовником – умелым, нежным, внимательным. С самого начала не пришлось преодолевать никаких барьеров, удивительное ощущение близости и родства продолжилось и в постели, а в сочетании с новизной это было поистине великолепно.

Мы лежали на широченном квадратном матраце, заменявшем хозяину квартиры кровать.

– А можно, я буду звать тебя Кузей?

Я прыснула.

– Почему Кузей?

– Потому что кроме чеширского кота ты мне напоминаешь кошку моей дочери Кузю.

– Кузя вовсе не кошкинское имя, а котовое!

– Обычная история – взяли котенка, назвали Кузьмой, а он оказался кошкой Кузей.

– Котя и Кузя – это почти Ося и Киса!

Мы расхохотались.

– Котя, мне стыдно признаться, но я смертельно хочу есть. У меня со вчерашнего «обеда, будь он неладен, маковой росинки во рту не было!

– Кузя, я как порядочный пожилой человек пригласил тебя на завтрак, а ты меня совратила, так что пеняй на себя!

– Для пожилого ты, пожалуй, слишком прыток! Но умоляю – подкрепите меня яблоками…

– Может, тебя еще и вином освежить?

– Освежить, освежить!

– Ты не находишь, что для Суламифи ты несколько….

– Ты хочешь сказать – старовата? Ну ты тоже не очень тянешь на Соломона, но, поскольку мы предавались любви на земле Израиля, я все равно чувствую себя Суламифью, причем вспыхнувшей!

– В таком случае я уж безусловно Соломон, и, разумеется, ахнувший.

– Тогда никакие мы не Кузя с Котей, а Суля с Моней! Моня, если ты меня немедленно не покормишь, я сейчас просто дам дуба!

– Ну и выражение для Суламифи!

– Ну и скаредность для Соломона!

– Тогда вставай и пошли на кухню.

– А я вот все думаю, как отсюда встать, очень уж низко.

– Грациозно не получится! Встань на карачки, будет удобнее.

– Тогда выйди!

– И не подумаю!

– В таком случае изволь подать мне завтрак в постель!

– Замечательная идея! Сию минуту, мадам!

Он действительно не слишком изящно поднялся с матраца. И чтоб я при нем так вставала? Да ни за что!

Едва он, натянув трусы, вышел на кухню, я кубарем скатилась с ложа любви и кое-как встала на ноги. Набросив сарафан, я босиком пошлепала сначала в душ, а потом на кухню.

– Ах ты хитрюга! Прогнала меня, чтобы незаметно встать!

– Котенька, я не могу больше, очень кушать хочется!

– Бедняжка моя! Садись, сейчас я буду тебя кормить. Вот тебе йогурт, хлеб, фрукты, ешь, а я пока приготовлю потрясающую рыбу.

– Рыбу? Ее еще надо чистить?

– Боже упаси! Я ее почистил заранее, осталось только бросить на сковороду!

Я ела йогурт с хлебом, а он стоял у плиты и жарил рыбу.

– Котя, знаешь что…

– Знаю. Мне тоже.

– Что? – оторопела я.

– Ну, ты ведь хотела сказать, что тебе еще никогда в жизни не было так хорошо, должен признаться, что мне тоже. Никогда. Но пока, прошу тебя, помолчи. Дай спокойно дожарить рыбу, потому что, если я отвлекусь, рыба сгорит.

– А я подавлюсь, – с полным ртом сказала я.

Наконец он поставил на стол тарелку с рыбой, достал из холодильника салат из помидоров и бутылку белого вина.

– Ешь, моя хорошая.

Он сел напротив меня и разлил вино»

– Давай выпьем за нас!

– За нас!

Когда мы наелись, он убрал тарелки, аккуратно их вымыл, вытер стол и снова сел.

– Ну, ты поняла уже, что мы созданы друг для друга?

– Кажется, да.

– У меня еще ни с кем не было так – я начинаю фразу, а ты ее заканчиваешь. Ты открываешь рот, а я уже точно знаю, что ты скажешь. А у тебя?

– Только с Алевтиной.

– Кто это?

– Моя подруга.

– Подруга не в счет. А с мужчиной?

– Нет, никогда.

– А с… ним?

– Нет, что ты! А у тебя с твоей женой?

– Нет, Взгляд мой упал на кухонные часы. Уже пять! Я ушла из дому ни свет ни заря. Через час вернется Дашка и, не обнаружив ни меня, ни моего купальника на веревочке, еще, чего доброго, решит, что я утонула.

– Котя, мне пора!

– Куда?

– Домой, у меня там, : между прочим, дочка!

– Что, если я пойду с тобой, мне как-то грустно оставаться одному.

– Конечно, пойдем!

Тут я вспомнила про злосчастный день рождения, на который Дашка уже пригласила Марата. Не могу же я не пригласить Котю! Но что это будет?