Марина Львова - Букет подснежников Страница 23

— Спасибо, мне будет очень не хватать твоего кофе и тебя.

— Я могу дать тебе точный рецепт, это совсем несложно. Научишь свою секретаршу, и она будет варить тебе такой же кофе хоть каждый день.

— Она не будет вкладывать в это частичку своей души, как это делаешь ты. Именно поэтому твой кофе — колдовской напиток, приворотное зелье.

— Ты веришь в колдовство? Вот ерунда. Если бы я действительно вкладывала в кофе всю свою душу, что бы от нее осталось?

Фрэнк приблизился ко мне, осторожно взял меня рукой за подбородок и заглянул в глаза: «Что у тебя случилось? Неужели мой отъезд так тебя расстроил?»

— Что? Ты слишком самонадеян. У нас переговоры и визиты проходят почти каждую неделю. Так, по-твоему, я должна переживать из-за отъезда каждого коммерсанта?

— Кто бы мне сказал, почему я терплю от тебя все эти дерзости? У тебя на глазах слезы.

— Ерунда! Я никогда не плачу.

— В этом твоя ошибка, железная леди. Может, именно слез тебе и не хватает, ты слишком стараешься быть сильной. Что же случилось?

Он огляделся по сторонам и вдруг заметил в пепельнице длинный тонкий окурок сигареты со следами яркой губной помады. «Так, уже успела», — пробормотал он сквозь зубы. Фрэнк стремительно приблизился ко мне, взял меня за плечи и крепко прижал к себе. Меня словно окатило горячей волной, я задрожала.

— Не бойся меня… Молчи… Мы скоро увидимся, не говори ничего сейчас.

Он взял мою руку, поднес ее к губам и поцеловал. Заглянул мне в глаза и внезапно нежно поцеловал в губы. Слегка оттолкнув меня от себя, он резко повернулся и вышел. Тихо закрылась дверь, некоторое время шаги Фрэнка были слышны в коридоре, потом все стихло.

Глава 15

— И ты его отпустила, не сказав ни слова? Ты ненормальная!

— Ты ничего не понимаешь. Зачем это все?! Я себе простить не могу, что так отвратительно вела себя с этой француженкой. Нужно было мне тешить свое самолюбие! До сих пор стыдно…

— Ну конечно, тебя бьют по одной щеке, а ты подставляешь другую.

Светлана кипела от возмущения все утро. С одной стороны, хорошо иметь подругу, с которой можно обсудить все свои проблемы, но с другой стороны, существует риск подвергнуться нападкам и попасть под немилосердную критику.

— Я не могу и не хочу раздувать эту историю. Ну, что произошло? Двое познакомились при необычных обстоятельствах, мужчина чувствует себя обязанным за случайную услугу, он оказывает женщине знаки внимания. По-твоему, она должна воспринять это как проявление сильного чувства? Это было бы просто глупо.

— Ну, пошла, пошла, пошла… разложила все по полочкам, как в магазине. А как же быть с твоими чувствами? Да ты же после Парижа на человека стала похожа. Ты же вся светиться начинаешь при его появлении.

— Светка, ну пойми, что это все несерьезно. Веселое приключение не может быть основой чего-либо серьезного. А потом, я для него просто очередная юбка. Он из тех мужчин, которые побегают еще несколько лет и успокоятся, возраст будет уже не тот. А Анна-Мари его любит.

— Серьезно, несерьезно, себя она любит, это у нее на лице написано.

— Света, это не наше дело. Давай сменим тему; вот кто меня по-настоящему удивил, так это Олег.

Светлана сразу помрачнела и притихла. Она стала задумчиво перебирать карандаши на моем столе. Накопив достаточное количество отрицательных эмоций, она обрушилась с критикой в адрес нашего начальника. Вскочив со стула, Светлана в волнении забегала по комнате.

— Как он мог предложить тебе избавиться от детей, эгоист несчастный! Как ему только это в голову пришло? Ну почему он такой бесчувственный?!

Внезапно Светка остановилась, и я с удивлением увидела, что на глаза ее навернулись слезы.

— Светик, маленькая моя, да он совсем не бесчувственный… Он же всю жизнь был единственным любимым ребенком в семье, он не привык думать и заботиться о ком-то. Просто он еще не научился любить. А потом, у него же никогда не было собственных детей. Он не знает, что значит иметь своего собственного ребенка…

— Нет, он безнадежен…

— Светик, ни один мужчина на свете не может остаться равнодушным, когда почувствует, что он нужен кому-то, что он должен заботиться о ком-то, и узнает, что кто-то не может без него жить. Мужчина становится совсем другим, когда впервые берет на руки своего ребенка, правда, правда, я это знаю. Ты верь мне…

— Ты идеалистка, а в жизни все совсем по-другому. И очень много подлецов.

— Наша жизнь зависит от нас, и мы делаем ее такой, какой хотим.

Я утешала Светлану, гладила ее вздрагивающие плечи. Вскоре она перестала всхлипывать, но мы еще долго сидели, тесно прижавшись друг к другу. Таким и увидел нас Олег, когда неожиданно зашел ко мне в комнату.

— Все рыдаете?

— Я не понимаю, почему о ней ты говоришь во множественном числе. И потом, вместо того, чтобы ехидничать, лучше бы отвез девушку домой. У нее сегодня был трудный день.

— У нее?!

— Конечно, ты за последние дни совсем загонял своих подчиненных — сколько у девушек было работы по контрактам. Ты еще не поинтересовался, какая у нас прибыль? Светлана откопала два контейнера, пропавших в прошлом месяце, те, с обувью. Сейчас как раз сезон, она должна пойти нарасхват.

Пока я отвлекала внимание Олега, Светка успела вытереть слезы и, небрежно кивнув нам, вышла из комнаты. Олег проводил ее задумчивым взглядом и, торопливо со мной попрощавшись, вышел вслед за ней. А я наконец получила возможность заняться своими делами и на досуге спокойно обдумать последние события и привести свои мысли и чувства в порядок.

Глава 16

Потянулись спокойные, размеренные дни, занятые каждодневной работой, а после заключения последнего контракта ее значительно прибавилось, мы практически не вспоминали бурное начало июня.

После очередной прибавки зарплаты, потребованной нашими женщинами, Светлана наконец смогла купить шубу, заняв недостающую сумму у меня. Мы долго мотались с ней по магазинам, пока не выбрали нечто совершенно очаровательное.

Меха идут любой женщине, и сияющий Светкин вид это неопровержимо доказывал. Для того чтобы спустить ее с небес на землю, я сказала пару слов о том, что члены лиги защиты животных ее бы не поддержали. Но Светлана в ответ решительно сказала, что в нашем климате она еще не встречала ни одного ярого сторонника этого движения.

Так незаметно промелькнул июнь, заканчивался июль, наконец-то одаривший нас давно ожидаемым теплом, когда за утренним кофе Светлана внезапно спросила, когда мы поедем в Париж.

— Наша очередь должна быть осенью, в конце сентября. Сейчас поедут Таня с Леной. А что? Соскучилась?