Елена Булганова - Срочно требуется семейное счастье Страница 23

Владимир колебался. Эльвира поймала его взгляд, брошенный в сторону двери, и поняла: он и впрямь подумывает уйти без объяснений. Но он сказал:

– Допустим, я не считаю, что моя работа на вас заслуживает вознаграждения. Я с удовольствием познакомился с вашими родителями, они действительно очень милые люди. Вы сказали, что не знаете, когда я понадоблюсь вам в следующий раз. За что мне брать с вас деньги?

– О господи! – в бешенстве воскликнула Эльвира. – Ну почему в этой стране никто не желает работать, хотя бы за очень приличные деньги?! Почему каждый, стоит запахнуть деньгами, начнет немедленно хитрить в надежде выгадать еще больше? Да неужели вам самому не стыдно, ваши дальнейшие действия у вас на лбу печатными буквами написаны! Сегодня вы отказываетесь от денег якобы в припадке благородства, завтра намекнете, что испытываете ко мне известные чувства. Еще бы, несчастная богатенькая тетенька немедленно растает, выскочит за вас замуж и перепишет на вас все свое состояние. Ну что стоите столбом? Давайте хлопайте дверями, изображайте поруганную добродетель.

Владимир и впрямь стоял неподвижно напротив Эльвиры, слушал ее и совсем не выглядел оскорбленным. Дослушав, спокойно произнес:

– Хотите, Эльвира Ивановна, я дам вам расписку, что даже не собираюсь за вами ухаживать?

– Хороший ход, – вздохнула женщина, с видом полной безнадежности опускаясь на стул.

– Нет, правда, чтобы вы не беспокоились. Да мне бы, честно говоря, и в голову не пришло за вами ухаживать.

– Пытаетесь ответно меня оскорбить?

– Да нет, вы опять не так поняли. Я бы с удовольствием за вами поухаживал, встреть я вас в метро или на улице. Но сейчас мы с вами словно на разных планетах.

– Я знаю, что вы сейчас скажете, – впиваясь в него злобным взглядом, промурлыкала Эля. – Что вы слишком себя уважаете, чтобы жениться на деньгах. Так, верно?

– А вам это уже говорили?

– Говорили, – усмехнулась женщина. – Только богатой на тот момент была не я.

– Тогда я понимаю, что с вами произошло.

Эльвира задумалась на миг, потом кивнула:

– Хорошо, что вы это понимаете. А теперь давайте вернемся к вопросу о том, продолжаете ли вы на меня работать.

– Я и не отказывался, – удивился Владимир.

– Нет, вы не понимаете. Вы либо продолжаете работать на меня за деньги, либо уходите сейчас со своим благородством навсегда.

Молчание. Эльвира мысленно досчитала до десяти, потом спросила:

– Ну, что вы надумали?

– Эльвира Ивановна, а что насчет ребенка? – вопросом на вопрос ответил Владимир. – Нашли вы его? То есть выбрали?

– Да, завтра еду смотреть. Так что насчет…

– Могу я поехать с вами?

– Зачем? – поразилась женщина. – Это что, очередная хитрость?

– Зачем же хитрость? – широко улыбнулся Владимир. – Я прекрасно понимаю, что от меня в этом вопросе ничего не зависит. Но мне ведь все равно придется с ним встречаться. А я привык заранее разведывать ситуацию.

– Возьмете деньги? – устало проговорила Эльвира. – Тогда возьму вас с собой.

– Слушай, а ведь это здорово?! – после некоторой заминки с вопросительной интонацией воскликнула Маруся.

– Что ты видишь в этом здорового? – угрюмо поинтересовалась Эля.

– Ну то, что он так интересуется ребенком. Вот увидишь, он сразу полюбит малыша. Его невозможно не полюбить.

– Знаешь, Маруська, иногда мне кажется, что я – единственная нормальная среди поголовно сумасшедших. Все как будто забывают об истинном положении дел. Но зачем ему любить этого ребенка?

Подруги говорили по телефону. Маруся тяжело задышала в трубку и вдруг выпалила:

– Нет, Эля, мы-то все как раз нормальные. И я, и Володя, – мы-то понимаем, что нельзя, ну нельзя играть в такие игры. Даже ради самых рассвятых целей. Все равно все должно быть по-человечески. Но мы стараемся тебе помочь, вот и подстраиваемся под твою игру.

– То есть сумасшедшая – это как раз я, – уточнила Мухина. – Что ж, спасибо, подруга.

– Ой, Элечка, извини… – растерялась Маруся.

– Нет, все в порядке. Только, подружка, запомни мои слова: твой Володя – еще тот игрок. Мне даже интересно, что он задумал. Именно поэтому я вчера не выгнала его, а разрешила поехать со мной в детский дом. Интересно будет обломать его игрища! – И швырнула трубку на рычаг.

В детский дом приехали после обеда. К ним вышла сама заведующая, стройная дама с простецким лицом. Она во все глаза уставилась на Элю. Потом заинтересовалась ее спутником, спросила подобострастно:

– Это ваш муж?

– Жених, – холодно ответила Эльвира. Сама она с Володей едва поздоровалась и за всю дорогу не сказала ни слова. – Могу я увидеть ребенка?

– Конечно, конечно, – мелко затрясла головой заведующая. – Прошу вас в мой кабинет, мальчика сейчас приведут.

Прошли в кабинет. Эльвира чувствовала себя просто отвратительно. Сжималось и проваливалось куда-то сердце, от непривычных запахов этого дома детской скорби разболелась голова. Будь рядом Маруся – ей было бы куда легче. Пришлось бы утешать Марусю и забыть о себе. Но рядом был только чужой докучливый человек.

Дверь распахнулась. Вошла женщина – не заведующая, другая. В белом халате, возможно, нянечка или медсестра. Впереди себя она подталкивала худенького темноволосого мальчика. Выглядел тот лет на шесть, не больше. Малыш упирался и постоянно задирал головку, затравленно вглядываясь в лицо женщины.

– Вот наш Димулечка, – с фальшивым энтузиазмом объявила та. – Дима, я хочу, чтобы ты немного поговорил с этими дядей и тетей. А я пока уложу твоих друзей в кроватки. Хорошо?

Но мальчик явно не спешил соглашаться. Он вцепился воспитательнице в руку и прошептал:

– А где та тетя, что раньше приходила? Я думал, это она пришла.

«Черт, так и знала, надо было брать с собой Марусю», – обреченно подумала Эля.

– Та тетя была подруга этой тети, – пространно пояснила женщина. – Все, Дима, я пошла. – И белкой скользнула в дверную щель.

Маленький мальчик остался один. Он сжал кулачки и напряженно посмотрел на посетителей.

– Привет, – сказал Владимир.

– Здравствуйте, – прошептал мальчик. – А вы кто?

– Это – тетя Эльвира, – представил Владимир упорно молчавшую Мухину. – А меня зови дядей Володей. А ты Дима, верно? Так вот, Дмитрий, у меня к тебе вопрос: хотел бы ты жить в семье, уйти из детского дома?

– Нет! – четко и громко, словно стоял на сцене, выговорил мальчик.

Эльвира подавила вздох и стала смотреть в окно. Она с самого начала знала, что с ребенком Маруся совершила ошибку. Надо было поскорее уходить отсюда. Но Владимир спокойно спросил:

– А почему?

– Я хочу жить только со своими родителями, – покраснев до слез, начал объяснять малыш. – Другие родители – плохие. Они берут детей, а потом возвращают их обратно.