Татьяна Тронина - Весенний подарок (сборник) Страница 23

– Конечно, не значится! – вмешался Вася Сидякин. – У вас работает его отец, Юрий Алексеевич Громов – вот он-то нам и нужен…

– А вы хто?

– Мы друзья его сына! – нетерпеливо воскликнула Соня.

– А вы, барышня, на меня не кричите, – обиделся вахтер. – Я не глухой. И вообще сюда без пропусков нельзя. Есть они у вас, эти пропуска?..

– Пропусти их, Семеныч, – сказал проходивший мимо мужчина. – Я их к полигону провожу. Юра давно о сыне известий ждет…

– Ну, стало быть, ладно, – почесал карандашом за ухом пожилой вахтер. – Так уж и быть, идите, ребята…

Полигон представлял собой нечто вроде большого пустыря, по которому накручивал круги автомобиль какой-то чудной конструкции.

– Вон он, Юрий Алексеевич, – сказал сопровождавший ребят мужчина. – Испытывает новую модель. Вы его подождите здесь, он скоро освободится…

– У Данилы мотоцикл есть, – вдруг сказала Галя. – Он меня на нем катал. Знаете, мне кажется, отец с сыном похожи…

– Познакомь нас как-нибудь с Данилой своим, – попросила Соня. – Я столько о нем уже слышала…

– Да, было бы интересно его увидеть, – согласился Сидякин. – Надо хотя бы знать в лицо человека, ради которого мы столько старались. Вон Сонька даже чуть знаменитой артисткой не стала, вроде твоей Элизе…

– Не стала бы я никакой артисткой! – смутилась Соня. – Ты же знаешь, это все только ради Фикусовых было придумано!

– Но пела-то ты всерьез – тогда, про синий туман, – не сдавался Сидякин. – Честное слово, Галка, у меня до сих пор уши болят!

В это время автомобиль подъехал к воротам, и из него вылез мужчина в спортивном костюме и шлеме.

– Юрий Алексеевич! – закричала ему Галя. – Можно вас на минутку!

Мужчина вздрогнул и обернулся к ребятам.

– Вы меня?

– Да, вас!

Юрий Алексеевич снял шлем, и Галя увидела, что Данила действительно очень похож на отца. Только у испытателя Громова были седые виски.

– Вы кто такие, ребята? – с удивлением спросил он.

– Мы друзья Данилы, – сказал Сидякин.

Юрий Алексеевич побледнел:

– Что-нибудь случилось? У меня уже давно нет никаких известий о сыне… Я слышал, эти Фикусовы придумали какую-то гнусную ложь о нем…

– Да, будто он у них украл полмиллиона и скрылся в неизвестном направлении, – кивнула Галя.

– Где Данила? Я должен встретиться с ним!

– Вы действительно этого хотите? – испытующе спросила она.

– Ну, конечно! – взорвался мужчина. – Черт возьми, еще бы я не хотел встретиться со своим сыном, которого все ищут! Я должен ему помочь!

«Данила был не прав, когда говорил, что отцу до него нет дела, – подумала Галя. – Вон как Юрий Алексеевич волнуется…»

– Вы его ругать будете?

– Еще как! – кипятился тот. – Лучше бы он остался со мной, а не со своей матерью – тогда бы этой беды не случилось…

– А бить будете? – коротко спросил Сидякин.

– Кого, Данилу? – изумился Громов. – Поздно его уже бить… Я ему помочь хочу!

– Ладно, – после некоторого раздумья сказала Галя. – Вы должны знать местонахождение своего сына.

– Да где же он? Где он скрывается?

Ребята переглянулись.

– В общем, так… – решительно сказала Галя. – У вас машина есть? Ну, не эта, которую вы сейчас испытывали, а нормальная…

– Есть… – растерянно произнес Громов. – А что?

– Около пяти будьте в начале улицы Солянки. Я вам дорогу покажу… Мне все равно надо как-то к Ваве вернуться, а на машине, пожалуй, в два раза быстрее будет, – она повернулась к друзьям. – Да еще если за рулем гонщик…

– Бывший гонщик, – усмехнулся Громов. – Но ничего, я своих навыков не потерял. Так что же, выходит, далеко ехать придется?

– Далековато, – кивнула Галя. – Значит, договорились?..

О том, какой нагоняй ее ждет от Вавы и от родителей, Галя старалась не думать. Вполне возможно, ее посадят под домашний арест и целый год не будут выпускать из дома. Может быть, даже не целый год, а гораздо больше – до совершеннолетия, например…

Стоило ли так рисковать из-за Данилы?..

Тем более если ей отводилось скромное второе место – после неизвестной Лилии.

«Стоило, – сказала себе Галя, – я же стараюсь не только потому, что люблю Данилу, но для меня не менее важны правда и справедливость. Таких людей, как Фикусовы, надо было вывести на чистую воду и разоблачить их махинации».

Они шли с Соней и Васей в сторону Солянки и болтали о всякой ерунде – о книгах, о новом кино, словом, обо всем том, что не успели обсудить из-за Галиного отсутствия.

– Слушай, Галка, а в том лесу, в котором ты сейчас живешь, телевизор хоть есть? – спросил Сидякин.

– Есть, – засмеялась Галя. – Правда, он очень мало программ ловит…

– Скучно там, да? – сочувственно спросила Соня.

– Еще бы! Но дело не только в телевизоре, – сказала Галя. – Дело еще в том, что мне там так не хватает вас, моих друзей. Если бы не Данила…

– Мы тоже без тебя скучали, – сказала Соня. – Хоть у нас тут и телевизор все программы ловит, и полно других развлечений… Честно говоря, я бы съездила хотя бы на один день на природу, подышала чистым воздухом. Ведь там, где вы с Вавой проживаете, чистый воздух?

– Еще какой! – кивнула Галя. – Первое время у меня даже голова немного болела с непривычки… Слушайте, а приезжайте ко мне, а? Вава каких-нибудь плюшек напечет…

– Ну, не знаю… – вздохнула Соня. – Я бы с удовольствием – все равно скоро каникулы, будет куча свободного времени…

– Может, и приедем, – сказал Сидякин.

Они подошли к дому, в котором жили Фикусовы.

Это была многоэтажка с большой детской площадкой.

– Шестой этаж, – проговорила Соня, сверясь с данными, которые они получили у продвинутого пользователя Картера. – Н-да, просто так в окна и не заглянешь…

– Ладно, ребята, вы ждите меня здесь, а я пойду на разведку, – решительно сказала Галя. – Если получится, подам вам какой-нибудь сигнал.

– Какой еще сигнал? – спросил Сидякин.

– Ну, из окна рукой махну, что ли…

– Галка, если тебя долго не будет, мы поднимем тревогу. И вообще Фикусовы скоро поймут, что с племянницей Дэвида Копперфильда у них ничего не получилось, и вернутся из офиса домой, – напомнила Соня. – Так что на самом деле времени не так уж и много…

– Пожелайте мне удачи! – сказала Галя.

И она вошла в подъезд.

«О чем я недавно думала? Ах да, о том, что я помогаю Даниле не просто, потому что он мне нравится, но еще и восстанавливаю справедливость, – думала она, поднимаясь по ступеням на шестой этаж (чтобы было время еще поразмышлять). – А если бы Данила на самом деле украл полмиллиона, стала бы я ему помогать? Нет, вряд ли… Тут дело в другом – в том, что я не смогла бы его полюбить, если бы он был преступником…»