Маргарет Пембертон - Белое Рождество. Книга 1 Страница 23

– На квартире. – Внезапно в его глазах мелькнуло сомнение. – Я правильно сделал? Если тебе больше нравится отель, я в любой момент могу отказаться от квартиры.

– Нет. – Эббра качнула головой. – Отдельная квартира – это замечательно.

У них будет свой дом, хотя и ненадолго. Эббру совсем не привлекала безликая атмосфера отеля. Льюис назвал водителю адрес квартиры на Пойпу-Бич и открыл перед Эбброй заднюю дверцу машины.

– Ты рада, милая? – спросил он.

– Да! Да! – Эббра была готова вопить от восторга.

Льюис скользнул к ней на сиденье, и она посмотрела на него сбоку. За три месяца разлуки он изменился, немного похудел. У Эббры сжалось сердце. Удивительно не то, что он потерял вес. Удивительно, как он не потерял что-нибудь еще.

– Ты летел один или с тобой были сослуживцы? – спросила она, стискивая его руку. – Вместе со мной в Гонолулу летели несколько женщин, и мне показалось, что среди них есть жены офицеров, которые летят на свидание с мужьями.

– Двое или трое, – отозвался Льюис, накрывая ее ладонь своими пальцами. – Немного. Тайбэй и Бангкок намного популярнее Гавайских островов.

– Но почему? – Брови Эббры изумленно поползли вверх. – Гавайи – все-таки американская территория. Я думала, людям куда приятнее провести отпуск на родине, чем на Тайване или в Таиланде!

– Тайбэй и Бангкок намного ближе к Вьетнаму, а большинству отпускников совсем не хочется томиться несколько часов в самолете.

– Но Гавайи ближе для их жен! – заспорила Эббра. Льюис усмехнулся:

– Отнюдь не все жены летают к мужьям, чтобы провести с ними отпуск. Вы остались в меньшинстве, миссис Эллис.

– Не понимаю. Я не могу даже представить, что ты получил увольнение и не встретился со мной.

Льюис не знал, как втолковать Эббре, что для большинства американцев, которые служат во Вьетнаме, недельный отпуск является единственной возможностью провести неделю в пьянстве и разврате и что при этом они менее всего нуждаются в обществе супруг, поэтому он сказал:

– Многие жены военных живут очень далеко от Гавайских островов. К примеру, от Нью-Йорка, где живет супруга Деса Коуторна, до Гавайев такое же расстояние, как до Италии или Швейцарии.

– Кто такой Дес Коуторн? – с живым интересом спросила Эббра, подумав, что, может быть, он служит вместе с Льюисом.

– Офицер, который летел вместе со мной, – ответил Льюис, безразлично пожимая плечами. Ему не хотелось говорить ни о Коуторне, ни о том, как другие офицеры распоряжаются свободным временем. Машина мчалась вдоль юго-восточного побережья острова, и он спросил, чтобы сменить тему: – Видишь вон ту гору? Это вершина Ваиалсаи, и, хочешь верь, хочешь нет, там находится самое влажное место на планете.

– Шутишь? – недоверчиво произнесла Эббра. – Самое влажное? Здесь, на Гавайях?

Льюис кивнул, и жесткую линию его рта смягчила улыбка:

– Я узнал об этом, пока дожидался прибытия твоего рейса. Мне нечего было читать, кроме туристических проспектов. За год там выпадает почти тринадцать метров осадков. Вот так дождичек!

– До тех пор пока на пляжах сухо, меня это не пугает, – отозвалась Эббра, прижимаясь щекой к твердому плечу Льюиса, наслаждаясь звуком его голоса и его запахом, в который вкрадывался освежающий аромат одеколона.

Они очутились в своей квартире в самый разгар дня, но, хотя океан поблескивал буквально в нескольких шагах, ни Эббра, ни Льюис даже не вспомнили о пляжных соблазнах.

– Купание подождет, – объявил Льюис тоном, не терпящим возражений; не услышав таковых, он бросил чемоданы в гостиной, обставленной плетеной мебелью, и повернулся к Эббре. Его зрачки расширились, глаза потемнели от возбуждения. Одним легким движением он подхватил Эббру на руки и понес в спальню, словно новобрачную. – Я так долго ждал, – хриплым голосом заговорил он, опуская Эббру на кровать, целуя ее волосы, веки и уголки губ и нетерпеливо расстегивая крохотные перламутровые пуговицы ее блузки. – Я люблю тебя, Эббра. Одну тебя. И буду любить всегда.

Утром следующего дня Эббра и Льюис взяли напрокат джип и отправились в долину Ханалеи. Добравшись до Навили-Вэлли, они оставили машину на стоянке и искупались в крохотной бухте у северной оконечности залива; следующую остановку они сделали в Капаа и долго бродили по улицам, рассматривая деревянные строения прошлого столетия с балкончиками, которые нависали над магазинными витринами, заставленными терракотовыми горшками с нарциссами и ирисами.

– Куда теперь? – спросил Льюис. – Опять на пляж? Или пообедаем? Может, хочешь прогуляться на мыс?

Всякий раз, когда Льюис смотрел на Эббру, у него замирало сердце. Она была в белоснежной шелковой блузке с распахнутым воротом, красной юбке чуть выше колен и изящных босоножках, столь хрупких на вид, что Льюису было трудно представить, как в них вообще можно ходить. После свадьбы волосы Эббры чуть отросли. Они ниспадали ей на плечи сверкающей волной и были закреплены на висках гребнями из слоновой кости с тонкой резьбой.

– Тебе кто-нибудь говорил, что ты самая красивая женщина на свете? – произнес Льюис, жалея, что не может предложить ей отправиться в постель, вместо того чтобы купаться или гулять.

– Нет. – Глаза Эббры радостно блеснули. – Никто не говорил.

– Позволь мне исправить это упущение. – Льюис обхватил рукой талию Эббры, помогая ей забраться в джип. – Вы, Эббра Эллис, вне всяких сомнений, первая красавица на всей нашей огромной планете!

– Спасибо, – со смехом отозвалась Эббра, целуя его в кончик носа. – Я очень рада, что нравлюсь тебе!

– Эббра... – охрипшим голосом заговорил Льюис. Он уже хотел предложить поехать прямиком домой и забраться в постель, но, прежде чем успел это сделать, она сказала:

– Я предпочитаю съездить на пляж, пообедать и прогуляться на мыс. Только на какой? На Килауеа-Пойнт или на Макахена-Пойнт?

Мыс Макахена-Пойнт располагался по пути домой, в нескольких милях от Пойпу-Бич.

– Макахена, – без колебаний ответил Льюис, зная, что оттуда они смогут быстро добраться до дома и лечь в кровать.

И только когда они оказались на мысу, скалы которого омывало лазурное море, и Эббра сбросила босоножки, ступив на колючую траву, она наконец попросила:

– Расскажи мне все, о чем ты не мог писать в письмах.

Льюис посмотрел на нее, изогнув бровь.

– Например?

Эббра обняла его за пояс и уткнулась лбом ему в плечо.

– Ты понимаешь, о чем я говорю, – мягким, полнымлюбви голосом произнесла она.

Льюис терялся в догадках. Он опустился на жесткую траву и усадил рядом Эббру.

– Надеюсь, ты не подозреваешь меня в неверности? – Его брови сошлись на переносице. – Если так, ты ошибаешься.