Условный рефлекс - Ксения Мартьянова Страница 23

Поднимаясь на свой этаж, Натали не переставала прокручивать в голове миллион самых различных вопросов, пытаясь на каждый отыскать подходящий ответ, но лишь один из них не давал ей покоя больше остальных. Лишь один бередил душу и заставлял бояться каждого последующего дня.

Потому что с его приходом, всякий раз, снова и снова, она будет бороться с собой, со своими мыслями и чувствами, со своими принципами и опасениями, не зная, сможет ли справиться с этим роковым влечением и, если нет… к чему оно её приведет.

Глава 5

Находясь на достаточном расстоянии от своего друга, Маркус принял стойку «глухой защиты», вытянув вперед согнутые в локтях руки, и закрывая ими лицо. Наклонив голову вниз, Брендон выставил ударную руку вперед, а затем атаковал. Его соперник уклонился, отпрыгнув в сторону, а затем они оба стали медленно двигаться по периметру ринга, не отрывая друг от друга сосредоточенных взглядов. В этом кровавом, порой, действительно, варварском спорте расслабляться было нельзя. Бокс, как жизнь – проморгаешь удар, и она безжалостно опрокинет тебя мордой об асфальт, действуя так, чтобы больше ты уже никогда не поднялся.

Маркус был не только здоров, как бык, но и, помимо всего прочего, мог похвастаться хорошим, можно было даже сказать, образцовым телосложением – широкие плечи, развитая мускулатура, высокий рост и сильные, крепкие руки. Его удар без лени и халатности несколько раз в неделю отрабатывался на кожаном снаряде, но, по сравнению с ударом соперника, ему всё ещё не доставало скорости.

– Сила удара равна массе, приумноженной на ускорение, – напомнил Брендон, с профессиональной ловкостью сойдя с линии атаки.

– Снова курс физики?

– Будем повторять его до тех пор, пока ты не отправишь меня в нокаут.

Маркус усмехнулся.

– Ждать осталось недолго.

Качнув головой, он сделал выпад, резко сократив вновь образовавшуюся между ними дистанцию, а затем ударил Брендона под руки. Тот ответил другу точно таким же ударом – более сильным, отточенным долгими и упорными годами тренировок. И не столько на боксерской груше, сколько на собственной тени, сжимая в руках гантели и с каждым месяцем увеличивая их вес.

Удар. Ещё один. И ещё.

В этот момент они не были друзьями. Не были даже людьми. Сейчас они напоминали двух хищников, сражающихся за своё место в стае. Сражающихся не на жизнь, а на смерть. Головой каждый из них хорошо понимал, что другой – не враг, но оба, заглушая голос разума, били во всю возможную и допустимую силу, снова и снова оттачивая свою тактику, выискивая болевые точки противника, пытаясь, во что бы то ни стало, победить. Так было правильно. Потому что на ринге не существовало «своих»: друзей, семьи, любимых. Если ты надел перчатки и собираешься сражаться – и не важно, тренируешься ли ты или же принимаешь бой – ты должен делать это по-настоящему. В любом случае. Потому что только так ты сможешь чего-то добиться. И никак иначе.

Выпад. Уклон. Снова выпад. Маркус нагнулся и отпрыгнул в сторону, но, на мгновение потеряв концентрацию, получил заслуженный удар в ребро. Собравшись и сделав резкий выдох, он атаковал, попадая Брендону в плечо, а затем ещё и в корпус – на этот раз резче, почти так, как нужно. Столкновение. Ещё. И ещё. Выставив защиту, Брендон отразил наступление, а затем резко напав, заставил Маркуса пропустить несколько ударов, угодивших ему под руки, а затем и в живот. Последние минуты на ринге были мощными и жесткими, и эти чувства ни на секунду не уступали своего места жалости и состраданию. Уклон. Выпад. Удар. Блок. Отход в сторону. Снова выпад.

Выдохнув, Брендон встретился взглядом с другом, давая ему понять, что для них обоих всё уже давно предрешено. Что исход этого боя просто не может быть иным. Сделав серию мощных и резких ударов, лишивших Маркуса последних сил и необходимого внимания, он отправил соперника в нокаут.

Отсчитав положенные по правилам десять секунд, которые его соперник, улыбаясь, провел, лежа лицом на мате, Брендон поднялся с колен, а затем протянул ему руку.

– Уже лучше, – заключил он, когда его друг схватил его за запястье, – но всё ещё недостаточно быстро.

– Завтра проведем реванш, – поднимаясь, объявил Маркус, – и вот тогда я тебя уложу.

Брендон усмехнулся.

– Если бы ты только знал, как сильно я этого жду.

– Так уж и быть, доставлю тебе такое удовольствие.

Обменявшись понятными только им двоим взглядами, они одновременно улыбнулись, а затем мимолетно, по-товарищески соприкоснулись лбами. Это было не просто приятельство. Они были семьей. Знакомые с детства, пронесшие свою дружбу через года и испытания, они слишком хорошо узнали друг друга и слишком важными друг для друга стали. Не имея кровного родства, они были роднее и ближе, чем единоутробные братья. И, найдя такую связь, уже не собирались её терять.

– Стоит ли удивляться, что на вас снова уставилась вся женская половина зала? – Улыбнулась Лорен, наклоняясь и пролезая между канатами. – Когда вы здесь, мокрые и обнаженные по пояс, ни одна девушка не в состоянии сосредоточиться на занятиях.

– И лишь тебя одну, Лори, мы не можем покорить своим обаянием, – весело подметил Маркус, вызывая на лице девушки широкую улыбку.

– Не можете, Марки, ты прав. Потому что я вполне счастлива в браке.

– Если бы Виктор не был моим другом, меня бы кольцо на твоем пальце не остановило. Я бы украл тебя и увез на дикие острова.

– Тебе нужно жениться, милый, и как можно скорее, – рассмеялась Лорен, а затем перевела взгляд на Брендона, – кандидатки есть?

– Эй-эй-эй, стоп! Почему ты спрашиваешь это у него? Вы что-то замышляете? – Возмутился Маркус, вынуждая улыбку на лице Брендона расползтись сильнее.

– Я работаю над этим, – кивнув, негромко ответил он, вынуждая друга отшатнуться.

– Это ещё какого черта значит?

– Пойдем, – увиливая от темы, усмехнулся Брендон, – освободим девушкам ринг.

Лорен и Елена – руководитель юридической службы, а сегодня и её соперница – улыбнулись им вслед и, перекинувшись парой фраз, начали готовиться к поединку. Малкольм – сторожила спортивного зала компании – помог им снять перчатки, а затем протянул по бутылке воды. Брендон отвинтил крышку и осушил сразу половину. Маркус последовал его примеру.

– Так что это был за разговор о моей женитьбе? – Спросил он, когда они вошли в раздевалку.

Уголки губ Брендона весело приподнялись. Поставив бутылку на скамейку, он достал из