Только ты - Мелани Харлоу Страница 23

Я хлопнула обеими руками по губам, вспоминая, насколько я была громкой. Я сильно покраснела.

Как неловко! Вероятно, он привык к женщинам, которые были более опытными и изощренными во время секса. К женщинам, которые стонали и мурлыкали, а не кричали, как девочка-подросток на американских горках.

Опять же, он, похоже, не возражал. Я вспомнила, как ощущался его член сквозь джинсы, когда он лежал на мне. Толстый, длинный и твердый. Он был на той же волне, что и я. На мгновение я задалась вопросом, что бы произошло, если бы Пейсли не проснулась.

Мы бы пошли дальше? Мы прошли бы весь путь?

Мой живот скрутило, тазовые мышцы сжались. Мое дыхание остановилось.

Стоп. Прекрати это прямо здесь и сейчас. Это была бы огромная ошибка. Вы, ребята, друзья, а ничто так не разрушает дружбу, ​​как секс.

Прогоняя прочь мысль о сексе с Нейтом из своего разума, я закончила чистить зубы, умыла лицо, приняла противозачаточную таблетку и выключила свет. Лежа на спине под одеялом, я уставилась в потолок. Внезапно сон как рукой сняло. Все мое тело покалывало. Мне было интересно, спит ли сейчас Нейт.

О чем он думает? Будет ли нам завтра неловко? Надеюсь, что нет.

Закрыв глаза, я попыталась уснуть.

Но автоматически мой разум возвращался к тому моменту, когда руки Нейта замерли, пока он расстегивал штаны. Здесь одна в своей постели, я позволю ему продолжить. Позволю ему снять эти джинсы. Позволю ему проскользнуть в меня и начать двигаться.

Я остановилась.

Каково это заняться сексом с Нейтом Пирсоном? Он был бы нежным или грубым? Тихим или громким? Закрыл бы он глаза, бормоча бессвязные проклятия, и использовал свой член, как отбойный молоток, как это делали многие парни, что делает секс безличным? Или он смотрел бы на меня, использовал все свое тело, говорил бы со мной, заставлял меня чувствовать себя связанной с ним, делился головокружительным подъемом и восторгом от падения?

Вздохнув, я снова открыла глаза.

Наверное, я снова его идеализировала. Скорее, идеализировала секс. Я всегда хотела, чтобы это было нечто больше, чем было на самом деле. Я всегда хотела, чтобы это означало больше, чем это было. В своей голове в ​​фантастическом мире я все еще слышала, как он назвал меня «маленькой девочкой», даже если сегодня он пытался взять слова обратно. Но мне казалось, что если вы позволите кому-то войти в ваше тело, если вы позволите ему увидеть вас, услышать вас и прикоснуться к вашим самым раскованным и уязвимым местам, было бы естественно почувствовать что-то в вашем сердце, что вы не чувствовали ни с кем. Это не должно быть чем-то, что вы делали ради прихоти с кем-то, кто не интересовался вашим сердцем. Если это было по-детски, ну и пусть.

Хорошо, что мы остановились.

В воскресенье утром я проснулась около девяти, и почувствовала себя настолько возбужденной, что решила заняться некоторыми упражнениями перед тем, как встретить своих сестер для нашей воскресной встречи в одиннадцать часов утра. После того, как я взглянула в окно и увидела, что льет дождь, я решила отказаться от пробежки, надела спортивный бюстгальтер с легинсами и выкопала коврик для йоги, который Марен подарила мне на Рождество. Он был в задней части моего шкафа, весь покрытый пылью, но я очистила его и разложила на полу спальни.

Однако, когда села на него, поняла, что на самом деле ничего не знаю о йоге.

Было ли там что-то, что называется «собака мордой вниз»? Или это была «нисходящая собака»? Может быть, «нисходящий ребенок»?

Я попыталась сделать несколько беспорядочных поз, затем сдалась, сделала несколько старомодных прыжков, приседаний, отжиманий (хотя и с колен) и покачала пресс. Для ровного счета, я сделала несколько боковых растяжек, прежде чем попасть в душ, поздравив себя с хорошей тренировкой.

Одевшись в джинсы и свитер, я высушила и расчесала волосы и нанесла минимальный макияж. Перед тем, как выйти, я проверила свои сообщения, так как настала очередь Марен выбрать место, а мой телефон сдох вчера вечером, прежде чем она это сделала. Разумеется, там было сообщение от нее, где говорилось, что мы встречаемся «У Роуз» в одиннадцать, что осчастливило меня, потому что я любила эту маленькую закусочную в восточном Джефферсоне. Там лучшие блинчики.

У меня было еще несколько сообщений: одно от Коко, которая писала, что с удовольствием пообедала бы со мной и Мией завтра, что обычно было моим выходным, и одно от моей кузины Мии, в котором говорилось, что она будет в городе на этой неделе и хотела бы увидеть меня. Игнорируя разочарование от того, что Нейт не поинтересовался, как прошла моя ночь, я сопротивлялась острому желанию спросить это у него. Я ответила Коко, написав: «Да, конечно», и спросила, где и когда я должна встретиться с ними, и ответила Мии, что увижу ее завтра, добавив кучу смайликов. Было бы круто увидеть ее, прошло несколько месяцев, а мне всегда нравилось проводить с ней время. У нее было все: обожание мужа, трое прекрасных детей, великолепный дом, успешный бизнес. Мы делим одну кровь, поэтому я думала, что может, если у нее получилось выполнить все это в возрасте тридцати шести лет, все еще есть надежда и на меня.

Я подъехала к «У Роуз», припарковалась на стоянке рядом с небольшим отдельно стоящим зданием, и поспешила внутрь через моросящий дождь. В закусочной, как обычно, было многолюдно, но мои сестры уже были там и сидели за столом. Я подошла к задней части ресторана и сняла пальто, прежде чем сесть рядом с Марен напротив Стеллы.

— Привет. Извините, я немного опоздала. Делала зарядку сегодня утром, — подобные высказывания всегда заставляли меня чувствовать себя лучше.

— Правда? — голос Марен звучал более удивленно, чем это было необходимо. — Где?

— Дома. Я воспользовалась ковриком для йоги, который ты подарила мне на Рождество.

Она сияла, ее лицо сияло. Если и было что-нибудь, что могло убедить меня есть, пить и жить чище, это была бы кожа Марен. Она всегда была лучезарной. Я постоянно спрашивала ее, что она использовала для своей кожи, чтобы сделать ее такой яркой, и она всегда утверждала, что это было старое кокосовое масло. Стелла и я были убеждены, что она лжет, хотя