Его сладкая девочка - Аля Драгам Страница 23

Ксюша… каждую ночь мечтал оказаться рядом. Дал себе установку — как только мать выпишут, брошу все силы на поиски девочки.

Зачем мне это? Все оказалось до банального просто.

Влюбился. Полюбил.

От одного взгляда, одного прикосновения, одного вдоха.

Бывает такое?

Бывает.

Еще тогда на озере я понимал в глубине души, что она моя. Даже считая ее матерью чужих детей.

— Мам, ну какая Света? Мы и не встречались с ней. Так…

— Вы, Егор, практически живете вместе. И то, что ты девочку не позвал полностью переехать, твоя вина.

— Мам, не начинай. Ты прекрасно знаешь, что у меня были другие девушки и у Светки тоже другие мужчины. Мы не пара. И не будем…

— Сын, послушай. Мы в твою жизнь не лезли, но то, что Светочка прощает твои гулянки, говорит о ее любви к тебе. Порадуй нас уже. Родители у девочки хорошие, семья приличная. Подумай, сынок.

Мама хлопает по руке, а мне хочется провалиться отсюда, чтобы не принимать дальнейшее участие в тупой постановке. Хочется отправиться с друзьями в бар, и, наверное, так и сделаю. Завтра мужики собираются зависнуть вечером. Плюну на все дела и поеду к ним.

— Мам, отдыхай, ладно? Потом обо всем поговорим.

Выхожу из палаты, выжатый как лимон. Набираю Дейва узнать, какие у нас новости. Не общались с ним несколько дней. Подцепил в баре девчонку и завис с ней на пару дней. Надо хоть узнать, как впечатления. Они с его Стефановской друг друга стоят.

— Видео уже просмотрел? Что скажешь?

— Видео?

— Егор, ты меня реально пугаешь. Тебя из-за бабкиной выходки так штырит или из-за спектакля матери?

— Давид, урод. Про моих говоришь…

— Погоди. Ты посмотрел и тебя устроило? Какого хера тогда пацанов напрягал девчонку искать?

Ничего не понимаю. Какой спектакль, какая выходка?!

— Ты о чем вообще? — Срываться на друге последнее дело, но Дава простит. И поймёт.

— Тимур тебе с камер прислал нарезку. И с балкона, там удачный ракурс такой. Не видно, но звук шикарно захвачен. Смотрел или нет?

— Неееееет. От мамы только вышел.

— Короче. Рули домой, я сейчас подскочу к тебе. Пожрать есть что или взять?

— Закажу.

— Лады. Тогда мчу.

Что за загадки там такие? Рука тянется открыть входящие письма, но одергиваю себя. Если Дейв высказался, вряд ли я смогу адекватно отреагировать. А он не из тех, кто треплет языком направо и налево.

Лихацкого застаю на кухне. Уже проводит инспекцию холодильника.

— Надо ключи отобрать. Ходишь, как к себе домой.

— К себе я не пожрать хожу.

— Не кормят твои девки?

— Скорее я их. — Сидит и сосредоточенно тыкает на экране телефона. С таким серьёзным видом он делает только одно – готовится кормить себя любимого. — А прикинь, когда-нибудь будет у меня жена. Приду с работы, а стол накрыт, вокруг меня суета. Может, и детей родим. Как у отца с матерью. Любить меня будет.

— Ты ж в сказки не веришь.

— Злое ты существо, Егорушка. Дай помечтать на старости лет.

Дейв уже закончил оформлять заказ и развалился на диване.

— Не злое, а рациональное. Чего так быстро от девочки свинтил?

— Не напоминай, а? Выхожу из душа, говорю ей: «Садитесь, я вам рад. Откиньте всякий страх и можете держать себя свободно». А она пальцем у виска крутит. Я ей говорю, неуч, иди хоть омлет сваргань. А она ржёт и заказать пиццу предлагает. Нуууу… моя тонкая психика не выдержала. Домой цыпу отвез. С пиццей вместе.

— Тяжёлый клинический случай. Ну а Натаха тебя чем не устраивает? Жил бы уже с ней.

— Примерно та же хрень, соус другой. Инста, мода, косметика… — трет подбородок, — диеты еще. Вот все наши разговоры вне постели.

— Так тебя типа пожалеть надо?

— Типа того. Видосик давай включай. Сейчас вискарь возьму. Тебя жалеть будем.

Я сейчас в другом измерении нахожусь, не иначе. Моя ба… там точно она? Звука на улице нет, но и картинки хватает. Раз за разом прокручиваю то, как бабуля тянет девочку, как хватает сумку и трясет над плитками. Заплаканное ксюшино лицо намертво врезается в память. Бабуля… как после такого называть—то ее?!

Нет, объективно, я знаю, что бабушка могла подобное сотворить. Самому себе—то чего врать… Зная нашу семейную историю… Дед любил простую девочку, дочку домработницы. Но отец, мой прадед, надавил и нашли подходящую с точки зрения статуса жену. Долго Александр Клементьевич искал свою любимую, а нашел когда, уже в живых ее не было. Это еще до рождения отца история была. Но у ба пунктик на счет «простых». Однако одно дело знать, что может, а другое — видеть.

— Второй файл открывай. Сейчас еще веселее станет. — Давид щелкает мышкой, всовывая в мою руку стакан с алкоголем.

Плевать на голову и завтрашние последствия, сейчас нужно верное средство, чтобы на немного забыть увиденное.

— Рита, он невменяемый… — на видео кусок балкона, но звук в доме пишется прекрасно. Если бы не содержимое, можно было бы порадоваться отличной работе.

Слушаю о том, как Света будет страдать от моего увлечения поломойкой. Да—да, так и называют в разговоре Ксюшу. Мои ба и мама. Самые близкие женщины в жизни. В голове не укладывается.

Значит, все эти уколы и системы — только часть представления? Чтобы отвлечь глупого сыночка?

— Дейв, мне двадцать девять… что я не так делаю в жизни? Твои к тебе не лезут же?

— Мои — это мои. У них другие методы воспитания. А ты прекрасно знаешь про свою мать. Школу вспомни. Сам говорил, что все увлечения выбирали родаки. Ты для них до сих пор тот школьник, за которого они выбирают. И со Светкой тебя по итогу тоже прижмут. Если не дашь отпор.

Слова, как гвозди, в крышку ящика. Друг во всем прав. А я потерял столько времени. Бежал, помогал, решал, поддерживал… ради чего? Ради того, чтобы узнать, что родные люди предали?

Слова деда становятся ближе и понятнее. Вряд ли он знал, но догадаться мог. Поэтому и завел тот разговор.

— Закусывай давай.